Йоко тяжело дышала, лежа под Курои и целуя ему шею. Он слез с нее, устроившись рядом и лаская ее грудь.

-Я люблю тебя,- прошептал он ей. Йоко улыбнулась, чувствуя тепло императора рядом. Он был добр и мил с ней и она уже успела привыкнуть к тому постоянному и равномерному току жизни, что заполнял замок Асуры. Ее сердце трепетало перед ним и она уже совсем не вспоминала о Конохе.

-Я буду растить твоего ребенка, как своего,- Курои поцеловал ее еще раз,- не переживай.

Йоко сглотнула. Это была неприятная тема для разговора. Она догадывалась о том, что беременна, по крайней мере думала об этом каждый раз, когда ее начинало мутить, но только здесь удостоверилась в свих догадках. Прижавшись ближе к широким плечам Курои, Йоко провела рукой по черному шелку его постели, такому прохладному и гладкому. Ее обнаженное тело выглядело молодым и соблазнительным, и Курои любовался изгибами ее спины, поглаживая рукой по мягкой белоснежной коже.

-Это его ребенок,- Йоко грустно уткнулась лицом Курои в волосы, собранные в хвостик. Странно, но даже в постели он был аккуратен и мил.

-ну и что?- император вздохнул и улыбнулся,- это ребенок от мужчины, которого ты любила…

-Курои,- Йоко улыбнулась,- ты не ревнуешь?

Император хмыкнул. В глазах промелькнул тот самый блеск единоличника, который был так ему свойственен.

-ревную,- признал он и почувствовал, что в принципе если еще раз увидит Саске то убьет его за эту девушку,- но девочка будет твоей дочерью, а если ты любила его, значит он достойный человек.

-Ты странный,- Йоко провела рукой по гладкому лицу Курои, заглядывая в его бездонные глаза. Она чувствовала к нему смесь разных чувств, начиная от страха и заканчивая волнительным желанием. Не то, чтобы она любила его. И не то, чтобы не любила. У них был необычный разговор с Курои. Она сказала ему, что не уверена, что любит. Он лишь пожал плечами, ответив, что ему все равно и что он ее прекрасно понимает. После этого разговора Йоко решила, что почти наверняка останется у него. Ко всем диковинам этого мира она почти привыкла, даже к странным остроухим служанкам и смешным поварам, больше похожим на животных.

Курои только улыбнулся и подавшись вперед, вновь приникнул к ней телом. Снова страсть возобладала над ними и они бы занялись любовью, которой занимались почти все свободное время, но император остановился и поцеловав Йоко, поднялся с постели, одевая черное кимоно. Йоко провела рукой по губам и легко соскользнув с простыни, закуталась в шелковый халатик.

-Что-то не так?- спросила она, чувствуя некоторую неловкость. Тяжесть внизу живота еще прошла, а грудь несколько раз резко дернулась вверх. Положив руку ему на плечо, Йоко заглянула Курои в лицо. Оно было обеспокоенным. Он ей улыбнулся, но выражение волнения с него не сошло.

-все в порядке, милая,- шепнул он ей на ушко и вышел из своей спальни. Куноичи провела рукой по тому месту, к которому прижимался Курои, ловя его ускользающий запах. Она уже успела понять, что Курои покидал ее только в очень срочных и экстренных случаях. Каждый раз он уходил внезапно и без предупреждения, а один раз вернулся раненный. По всей видимости сейчас случилось тоже нечто непредвиденное. Йоко не знала, как об этом узнает Курои, но понимала, что в его стране все находится под его наблюдением.

Она уже много раз думала над этим и каждый раз ей казалось это бредовой идей, но не смотря на прекрасную жизнь и кропотливую заботу, ей казалось, что Курои силком держит ее у себя в замке. Он ее любил, чисто и искренне, она знала это и не сомневалась, но она чувствовала себя куклой в его кукольном мире. И ей хотелось стать чем-то большим, чем просто подругой. Она хотела ему помогать. Ей не хватало действия.

Пройдя в ванную и приняв душ, Йоко одела черное короткое кимоно, собрала длинный волос, скрепив его аккуратными тонкими иглами и вышла из комнаты Курои. Оглянувшись, она осмотрела длинный коридор замка.

Она решила проследить за императором. Улыбнувшись, она подумала, что устроит ему маленький сюрприз.

* * *

Курои шел по коридору, чертыхаясь и ругаясь всеми ему известными выражениями. Уходя от Йоко он почувствовал сразу две вещи, достаточно значимые, чтобы его смогли оторвать от...

-какого черта вы тут стоите?!- крикнул он двум самураям, взмахнув руками. Глаза горели ненавистью,- Идите к вратам!!! Живо!!!

Оба воина, на которых обрушился гнев их повелителя поспешно ушли с его дороги, кланяясь и отступая назад. Курои пролетел мимо них словно ветер, снося по дороге вазочки. Длинное черное кимоно развивалось, штаны шуршали, а катана успокаивающе постукивала о его бок. Волос Курои немного растрепался, выбившись из хвостика, но императору сейчас было не до них. Во-первых, он почувствовал появление своей слуги, Гику. Он давно ждал ее, но демон оставалась в Конохе до последнего момента. И во-вторых он ощутил огромные всплески энергии где-то среди своих земель. Здесь, рядом с энергетическим центром всей страны, с сердцем асуры, которое впрочем не влияло на страну падающих звезд, Курои обладал огромной силой, которая увеличивалась в геометрической проекции. Он чувствовал изменения в спектрах энергии до самых врат и чужеродные чакры он почувствовал почти сразу. Одна из них приближалась к его замку. Другая исчезла за вратами в нагаре боши. Еще одна летела к нему с другой стороны. И все они были очень сильны, хоть император пока и не мог определить точно кому они принадлежали.

Он думал о Йоко, опускаясь в один из своих залов на первом этаже. Он думал о Йоко и при этом он улыбался, но грустной улыбкой, которой у него на лице еще никогда не было. Он влюбился. Влюбился в куноичи, в человека. Но тем не менее теперь дорожил Йоко больше, чем всем остальным. Возможно только одна вещь в мире была дороже и эту вещь он и искал. За нее он дрался. И за нее был готов предать.

Залетая в огромный каменный зал, он увидел Гику в черном походном плаще, испачканную в пыли и усталую на вид. Сразу изумился ее страшному внешнему виду. Раньше он держал ее только за ее красоту и притягательность. Сейчас она перестала быть для него важной. От красоты ничего не осталось. Он девственной чистоты тоже. Теперь она была подпорченным товаром и Курои собирался ее списать. После того, конечно, как узнает от нее последние новости.

Гику развернулась к нему, отрываясь от высоких энергетических клеток-ловушек, которые он придумал специально для самураев. Клетки представляли собой две огромные сферы пожирающей энергии сердца асуры. Она впитывала в себя чакру, делаясь прочнее и мощнее, высасывая жизнь из заключенных. Энергия сердца поддерживала в них жизнь, так что заключенные оставались целыми и невредимыми. Сейчас клетки было две, хотя Курои мог активировать их в любую секунду и в любом количестве. Зал специально был так оборудован. В этих маленьких и тесных переливающихся шарах на расстоянии друг от друга сидело два самурая.

-О, привет Курои! Я уже успел соскучиться за твоей интеллигентной рожей!- Дао рассмеялся и помахал Курои рукой,- ты плохо выглядишь, старик!

-Похож на жареную обезьянку,- Цзян серьезно покачал головой, досадуя,- знаешь, рожица такая же сморщенная и черная, как у тебя. Попробуй попользоваться ночным кремом. И тебе нужно средство от ожирения…

-и попка станет обалденная!- закончил Дао, показав два больших пальца, и оба брата рассмеялись, словно издеваясь над Курои. Император рыкнул и вытянув, руку, сжал клетки.

-Ой, глянь, сюсик-пусик решил нас напугать,- Дао стал серьезнее и посмотрел на Курои.

-остановись, император,- Цзян смотрел вперед своими зелеными глазами, переливающимися ядовитым желтым свечением,- ты же знаешь, что плохо закончишь.

-И кто мне помешает осуществить задуманное?- Курои хохотнул и подошел ближе, смотря на двух своих верноподданных, двух самых сильных самураев. Правда Курои уже начал в этом сильно сомневаться,- уж не ты ли? Своими шутками, что ли? Замолчите.

Дао с Цзяном пожали плечами и оперлись на круглые стенки своих тюрем.

Курои удовлетворительно кивнул, удостоверившись в том, что с клетками все в порядке. Лишь проверив надежность своих темниц Курои позволил себе обратить внимание на Гику. Та стояла в сторонке и преданным восхищенным взглядом смотрела на него. Он всегда смеялся с этой девочки за ее верную влюбленность. Такие люди были полезны, но иногда докучали.

-Что случилось?- Курои смотрел на Гику острым серьезным взглядом. Он не хотел с ней разговаривать, ему было немного противно находиться с ней после того, как она побывала в ложе Саске Учийя. Он хранил ее для себя и любил ее, как хороший клинок, но теперь он притупился. Гику это заметила, посерела и улыбка стала горше.

-Господин, ничего, я вернулась как вы и велели,- Гику поклонилась ему, а Курои стоял, нависая над маленькой девушкой. Все женщины демоны самураи были низкого роста, способные прятаться и становиться невидимыми. Он стоял рядом с ней как великан рядом с лилипутом. Уголки его рта дернулись, но Курои заставил себя не выказывать отвращения.

-Что случилось с тобой?- Курои подошел к Гику и потрогал ее все еще мягкий, но уже далеко не шелковистый русый волос. Глаза ее превратились в серые отражения ее старых глаз, хотя в них все еще остались те призрачные звездочки ее души, что так ярко горели раньше.

-Это солнце, господин,- Гику наклонила голову, становясь красной.

-ты молодец,- Курои сказал это вполне серьезно. Девочка пожертвовала собой ради его прихоти. Он видел, как она росла и становилась прекрасной, словно маленький редкий цветочек, распустившийся на огороде у садовода любителя. Она была по своему дорога ему. И поэтому он ее всегда жалел,- ты добилась того, чего я желал. Йоко здесь, Саске в Конохе, они поссорились. Его сердце твое, ее сердце мое. Ты умница…

-Благодарю, господин,- Гику повернула голову в сторону и Курои почему-то подумал, что мысли Гику сейчас вместе с Саске, а не с ним. Это его раздражало и обхватив подбородок Гику, он повернул ее взгляд на себя.

-Уходи прочь отсюда,- Курои улыбнулся, сдерживая ярость,- только побыстрее.

Гику испуганно вырвалась из рук императора и убежала прочь, глотая слезы. На коже остались синяки, но она даже не обратила на это внимания. Она просто задыхалась своей любовью к господину и умирала каждый раз, когда он переставал ее замечать, кидая, словно надоевшую игрушку. А сейчас он будет обращаться с нею, как с обычной прислугой. В этом Гику не сомневалась. Рыдая все больше и больше, она смогла себя убедить, что даже так будет счастлива. Ведь она сможет наблюдать за ним издали, просто зная, что он рядом.

Самураи в клетках вздохнули, грустно качая головами. Их мечи лежали прямо перед клетками, словно дразня двух великих. Те, к сожалению Курои, даже на них не смотрели. Кинув на Дао и Цзяна свирепый взгляд, Курои скрылся в темноте коридоров.

* * *

Йоко убегала прочь из холла, ведущего в тюремный зал, зажимая себе рот рукой. Крики и боль снова хлынули на нее рекой.

Она слышала разговор Курои и Гику. Когда она увидела эту девушку за спиной своего императора, то сильно удивилась. Гику стояла в дорожном плаще, побитым пылью и грязью. Она выглядела утомленной и голодной, но Курои поговорив с ней, прогнал ее. Их разговор, каждое слово которого громким эхом прилетало к Йоко, вверг куноичи в ужас.

Ею управляли. Ее элементарно сюда заманили, подстроили все так, чтобы она оказалась здесь, вместе с Курои, в этом замке. Ей не хотелось в это верить и оперевшись на стенку, Йоко сползла с нее. В голове копошились разные мысли, обрывки разных фраз и признания в любви Курои. Он был так искренен, так нежен…неужели он ей врал?

«Есть только один способ в этом удостовериться,- Йоко поднялась, беря себя в руки. Она быстро отряхнула кимоно, короткими движениями руки проводя по мягкой ткани, поправила прическу и спокойным шагом направилась к себе в комнату, размышляя над услышанным,- я спрошу у него самого. Пусть ответит».

Появление Гику здесь говорило о том, что Курои спланировал все давно и до мельчайших подробностей. Йоко даже стало противно, что ее чувства не просто предугадывали, а просчитывали, доводя до необходимой фазы. Если все это была правда и Курои опустился настолько низко, чтобы заполучить ее, что заслал к ее мужу маленькую невинную девочку, то больше она с ним оставаться не могла. Усталости не было, но в душе скорее правила огромная злость на судьбу, которая на каждом возможном шагу ставила ей подлянки. Неужели она, встретив любовь, обязательно должна была в ней разочаровываться?

Моля небеса о том, чтобы все это было ложью, Йоко краем разума, своей холодной частью головы, которая анализировала ситуацию вне зависимости от сознания, твердо говорила ей, что все сходится. И она впервые задумалась над тем, кем была эта Гику. Если она была из асуры, следовало предположить, что она тоже была демоном. В голове тут же пришел ее Саске, которого она не смотря ни на что в глубине души продолжала любить непоколебимой любовью. Она так давно не вспоминала о нем, что образ в голове причинил ей не малую боль. Стиснув руки в кулаки, Йоко зажмурилась, отводя наваждение. Она вспомнила его лицо, руки, улыбку, его ласки и даже запах. Сразу вспомнились смешные моменты периода их знакомства, первый поцелуй и первая ночь, столь дорогие памяти ее сердца. День рождения Мино, ставший началом их новой жизни. Под ложечкой засосало, а во рту появилась неприятная горечь. Йоко сморгнула пару раз.

Разве он бы лег в постель с другой девушкой если бы он ее любил? Йоко признавала, что вела себя не правильно и жестко по отношению к Саске, но в конце концов она тоже железной не была и она надеялась, что он ей поможет в сложной ситуации. Он же решил, что помощь требуется ему.

Очистив голову от мыслей, Йоко легла спать, решив хорошенько отдохнуть. Что-то подсказывало ей, что в будущем это окажет ей большую услугу. Ее интуиция тихим шепотом возвещала ей о приближающейся опасности, а Йоко, услышав разговор Гику и Курои, уверилась в том, что ее шестое чувство ее не подводит.

* * *

Мино схватили практически сразу. Курои послал на разведку трех своих демонов, которые быстро нашли мальчишку и привели его к императору, удивляясь тому, что мальчик им даже не пытался сопротивляться. Стоя рядом с ним Курои пораженно смотрел Мино в лицо, отмечая его ошеломительное сходство с отцом. Тот же округлый овал лица, бледная кожа и разрез глаз, а главное прическа и взгляд – все в Мино было от Саске. Разве что возможности были такими же огромными, как и у его матери.

-Ага, значит вот он каков, сын Асакура,- Курои щелках язычком, обходя мальчика по кругу. Тот его не боялся и спокойно смотрел на императора. Они находились в том самом тюремном помещении, где сидели Цзян и Дао. Оба они прижавшись к своим клеткам, которые стали уже чуть больше, с интересом осматривали мальчика. Мино успел заметить, что у одного из них ядовито зеленые глаза. Глаза дракона.

Курои тем временем остановился напротив Мино, подняв к себе его голову.

-Что ты здесь забыл, паршивец?

-Я пришел за мамой,- ответил Мино холодным голосом, словно лед режущим тишину. Глаза его полыхнули ненавистью к императору. Стоя так вызывающе рядом с Курои он не осознанно получил огромное уважение двух самураев. Курои, услышав его ответ, рассмеялся. Мино не дрогнул и ни на секунду не отвел своего взгляда, продолжая по кусочкам раздирать Курои на части в своем очень развитом воображении. В конце на лице вместо страха появилось презрение.

-ты не получишь своей мамочки, мальчик,- Курои хохотнул и присел на одно колено, чтобы видеть глаза Мино ближе к своим. Не смотря на это он все еще был выше,- она теперь моя. Надеюсь я ясно выражаюсь? Если ты это уяснишь и не будешь мешать моему счастью, возможно я оставлю тебя в живых…

-отстань от него, идиот недоделанный,- крикнул Дао, стукнув кулаком в энергетическую пленку своей странной камеры,- он же еще ребенок!

Курои только хохотнул, сняв с ноги мальчика мешок кунаев, который входил в обычный комплект любого ниндзя. Дети, как считал он сам, оружия не носят. Любой с кунаем, его враг, не важно, ребенок, старец или полноценный мужчина. Ты Шиноби. А значит ты враг.

-а она знает, что ты относишься к ней так?- Мино ухмыльнулся, странно дублируя ухмылку Курои,- или тебе слабо ей сказать это в лицо? Ты подонок. Это ты разрушил нашу семью…

Курои оскалил зубы, схватив Мино за горло. Мальчик молниеносно обхватил пальцами ладонь Курои, максимально сильно сжимая ее. Но император его даже не чувствовал.

-ваша семья, как ты ее называешь, - Курои облизал губы и продолжил,- в любом случае распалась бы. Твоя мать неповторимая куноичи, для нее нужен человек особенный. Который будет ее понимать и поддерживать. Саске Учийя один из тех людей, которые даже себя поддержать не могут. В твоем отце есть маленький червь, подгрызающий его жизнь у корня. Этого червя зовут сила, Мино и за нее он продаст и тебя, и твою маму и Коноху. Находясь рядом с Йоко он чувствует себя ничтожно слабым и не может вынести этого. Я всего лишь указал ему на ту, которая бы вполне ему подошла. Маленькая слабая девочка, которая отдалась в руки саннину, чтобы он всю ночь трахал ее не останавливаясь. Вот он каков, твой отец…

-Замолчи!- Цзян тоже потерял свое терпение и ударил со всей силы по поверхности сдерживающей его сферы. Стены ее задрожали, тем самым привлекая к себе внимание Курои. Император моргнул и уставился на Цзяна, который тяжело дыша смотрел на него из-за молочных переливающихся сполохов.

-Хм, а твоя сила не уменьшается, да, Цзян?- Курои отпустил мальчика и Мино упал, задыхаясь и кашляя. Император перешагнул через него и прикоснувшись к поверхности шара—тюрьмы, увеличил толщину клетки,- вот теперь ты даже не сможешь заставить ее дрогнуть под своим ударом.

Помахав ручкой Цзяну, Курои остановился над еле дышащим Мино.

-если ты будешь мешать мне, я тебя убью,- он рукой провел в воздухе и Мино бросило в сторону. Прищелкнув пальцами он создал новую сферу, которая очертилась вокруг Мино, отрезая ему все пути к побегу,- но Йоко мне слишком дорога, чтобы вот так просто тебя убивать. Ее кожа слишком нежная и от слез у нее могут покраснеть глаза.

Курои улыбнулся и стукнул пару раз в стенку сферы, где сидел Мино. Мальчик смотрел на него все с тем же презрением, игнорируя и силу Курои и его показательные мелкие фокусы. Императору нравился этот мальчик, но он знал, что если Мино увидится с Йоко, то все испортит. А значит он не мог позволить этому сорванцу бродить на свободе просто так. Курои шагнул прочь, уже забыв о сыне Йоко. Он поймал его и сердце императора немного успокоилось. Чакра Мино была одной из тех, что он успел почувствовать.

Оставалось еще две и он собирался ими заняться.