19 января. 12.02.

Две минуты назад наступило 19 января! Мой день рождения! Трепещите, люди Суны, рвите на себе волосы, посыпайте себе головы пеплом, одевайте траур – сегодня страшный день, ибо сегодня исполнилось ровно 12 лет, как на свет появился ужасный и жестокий монстр Сабаку но Гаара. 12 лет вы живете с этим ужасом! Интересно, а люди в деревне знают, когда у меня день рождения? А то выйду на улицу, а никто траур не надел… тьфу, что я говорю, то есть пишу. Хорошо, что не знают. Чего я ожидаю, в конце концов?! Что мне люди скажут? С днем рождения Гаара-сан? Что за бред!!! Да за последние пять лет находились единицы, которые смели заговорить со мной и остаться в живых после этого. Ну, или хотя бы в чистых штанах. Так что все будут стараться держаться от меня подальше. Как всегда. Но по случаю праздника я все же переоденусь в чистую одежду и даже проветрю песочек, а то от запаха крови самому тошно становится. На окраине деревни есть небольшой оазис, туда я и отправлюсь, постирать шмотки и вообще развеяться.

04.15

Вот я и пришел. Дневник с собой взял, конечно, я его всегда с собой ношу. Сначала боялся, что сопрут, когда меня дома нет, а потом понял, что это чушь. Никто в здравом уме не зайдет ко мне в комнату. А если зайдет, то не выйдет. Независимо от того, есть я в комнате или нет. Потому что комната моя – это кошмар. Ну, сказать, что там бардак, значит, не сказать ничего. Да и вообще, у меня не бардак. Это у Канкуро бардак, но ему положено – у него там спальня, столовая, спортзал, мастерская и склад марионеток в одном флаконе, и все это в семи квадратных метрах как-то помещается. А у меня порядок – я время от времени убираюсь в комнате, чтобы отвлечься от грустных мыслей, но потом ничего не могу найти и снова злюсь. Почему же никто не выйдет из комнаты в таком случае? Во-первых, ловушки. Если человек не попадется в них, то на него наверняка произведет впечатление кровавая размазня на стенах. Я абстракционист! Ну а если не грохнется он в обморок у входа, то просто тупо споткнется о порог. Потому что там ступенька высокая, а под ноги люди имеют обыкновение не смотреть. Я и сам почти каждый раз спотыкаюсь, но мне-то что, я все равно не падаю. Вот так. Так что если человек выйдет из моей комнаты, то только ползком. И матюгаясь. Но это только если меня в комнате нет. А если человек приходит в мою комнату без уважительной причины (то есть, убить меня, что-нибудь украсть или просто в рожу плюнуть «ты-мерзкий-выродок-ты-убил-моего-троюродного-дядю-не-прощу-сдохни-сука-ааа-помогите!!!»), то он будет увековечен на моих стенах в виде очередного творения абстракционизма. Ну да ладно, отвлекся я чего-то, мне же стирать надо.

07.00.

Вот вроде все. Вода оказалось жутко холодной, прямо ледяной – зима же все-таки — поэтому я просто взял палку, надел на нее одежду и долго возюкал по воде. Чуть не утопил… Не ниндзявское это дело – стирать, но что поделать. Не лоха же этого ушастого заставлять, если он к моей одежде притронется, я ее больше не надену, разве что только после дезинфекции… Оказывается, штаны у меня были не просто грязные, а очень грязные! На черном-то не заметно, но грязи сошло с них, ой-ёй! И с футболки тоже. А вот с шарфом пришлось повозиться. Во-первых, развязать… ну и потом он же белый. Мне долго пришлось оттирать на нем пятна, тереть мылом, а потом еще и полоскать. Короче, замучился я! Да и костер разводить надо было, не мокрую же одежду назад тащить. А, я забыл написать, что я еще и голову помыл. В честь дня рождения, самого страшного дня моей жизни. Посмотрелся в воду – теперь на меня трудно не обратить внимания — свежевымытые, а потому очень яркого красного цвета волосы торчат во все стороны. И глаза дикие, бешеные. Ну не красавец ли я? Нет, конечно.
А! голова у меня все-таки дырявая. Перечитал то, что написал, и вспомнил – я же еще хотел перетряхнуть песочек в тыкве!

09.32.

Ммдааа… в песке было еще больше дряни, чем в одежде. Однако, однако… жаль, в воде песком управлять трудно, я бы и песок постирал. Только сушиться его не повесишь… кстати, одежда на костре чуток высохла, но зато вся пропахла дымом. Ну и ладно, главное, не кровищей. Короче, в процессе перетряхивания в песке обнаружилось:
1. кольцо золотое мятое – 1 шт.
2. резинки для волос рваные — 2 шт.
3. дождевой червяк давленный (дохлый, естественно) – 1 шт.
4. жуки, тоже дохлые – 2 шт.
а также множество осколков костей, стекла, металлическая стружка и обрывки ткани непонятного происхождения. Когда я напялил тыкву, мне даже показалось, что она стала полегче. Ну ладно, идти пора обратно. Суна! Встречай именинника!

11.42.

У меня просто нет слов. Однако, я попытаюсь… собрать последние остатки своей воли, чтобы не разодрать эту чертову тетрадку, не завыть волком, не уснуть и не обрушиться на деревню всепожирающей яростью. Нельзя. Нельзя убивать сразу всех, надо по одному. Медленно. Чтобы чувствовали.
Сейчас мне уже не настолько больно, как несколько часов назад, я немного успокоился после того, как просидел в толще песка где-то полчаса, пока не понял, что все равно не умру. Даже на глубине десяти метров песок отказался меня убивать. Просто я сидел и не мог пошевелиться, вот и все. И думал, думал… и понял, что это было последним проявлением малодушия в моей жизни. Я больше не буду пытаться покончить с собой, чтобы не действовать в угоду тем, кто хочет убить меня, я буду жить несмотря ни на что. По прошествии этого получаса, когда я уже начал задыхаться, я выбрался из песка и теперь сижу и пытаюсь более или менее внятно изложить свои мысли.

Когда я пришел в деревню, все было как обычно – люди сторонились, поглядывали на узел с одеждой, ну ладно, я привык уже. Ну их всех на хрен. Я пришел домой, к себе в комнату, чтобы положить вещи. И увидел на пороге коробку. С бантиком. Вспомнил свои недавние мысли по поводу подарков… неизвестный доброжелатель в комнату не зашел, и правильно сделал. Умно. А я поплатился за свою глупость. Я внес коробку в комнату, хорошо, что догадался открыть окно. И снял крышку. В меня в свое время кидались всяким оружием, поджигали, пытались утопить, а вот газом ядовитым еще не травили. Теперь вот… попытались. Газовое облако мгновенно распространилось по комнате, вырвалось из окна, я задержал дыхание, но это не помогло. К счастью, пару месяцев назад, на одной из миссий Канкуро всучил нам с Темари универсальное противоядие, типа на всякий случай. Вот он, случай… я выпрыгнул в окно, на улицу, кажется, сшиб кого-то, наверное, насмерть, а может, и нет, мне не до этого было. Попытался вколоть себе противоядие в руку, но песок помешал. Пришлось выпить, в горле все сразу онемело. я не знал, поможет или нет. Дальше я плохо помню, вроде я просто валялся на земле и хрипел, нестерпимо резало глаза, и я не мог пошевелиться. Даже думать не мог. Наверное, это хорошо, потому что тогда я бы точно убил несколько человек. Через некоторое время чувствительность вернулась ко мне, и я побрел в пустыню. Уже там, где не было жилых домов, я проблевался и наконец-то по-настоящему вышел из ступора…
Почему? За что… нет, конечно, я понимаю… я плохой человек. Убийца и монстр, но я в этом не виноват. Ну траванули, ну что тут такого, но в день рождения!!! И никто в деревне не помнит, когда у меня день рождения, кроме меня и моих… хмм… родственников. Так что вопрос, кто это покушение подстроил, даже и задавать не надо. Если бы у меня была душа, я бы так и выразился – мне плюнули в душу. Но так как у абсолютного оружия души нет и быть не может, то меня просто оплевали всего. Хорошо, что тут никого нет… если я стану убивать гражданских чаще, то меня не оставят в покое. Будут травить, как дикого зверя. Поэтому я и оттягиваюсь на миссиях, как могу.
Ладно. У меня устала рука писать. От лишних эмоций я освободился.

20 января.

Буду краток сегодня, потому что настроения писать нет. Я чувствую себя опустошенным. Честно признаться, я не ждал покушения в ближайший месяц. Но на этой неделе можно не бояться… наверное, я действительно боюсь смерти.
Как обычно, присматривал за лохом. Он с любопытством смотрел на меня – его, должно быть, интересовало, как выглядят джинчуурики после потравы и бессонницы. Я тупо стоял над ним и охреневал от собственного равнодушия. Кажется, меня все-таки с каждым разом понемножку убивают.
Я уже очень долго не спал. Но и как-то не хочется. Наверное, это из-за пережитых вчера волнений, так бы я уже свалился.

21 января.

Сегодня весь день я развлекался, как мог. Я подумал немного и решил внять гаденькому внутреннему голосу и отомстить за то, что становлюсь параноиком.
Во-первых, я затаился возле Зала Совещаний, и перед самым совещанием песочком перепортил ножки стульев, замаскировав надломы все тем же песком. На потолке я тоже поместил слой песка. А сам под Хенге в виде того же песка устроился у стеночки за статуями.
Несомненно, они чувствовали мое присутствие – потому что спустя минут пятнадцать после начала совещания старейшины и Казекаге начали заметно нервничать и коситься по сторонам. Потом говорили обо мне. Понизили тон, но я все равно слышал. Как и следовало ожидать, речь шла о неудавшемся покушении на мою скромную персону. Казекаге выслушал доклады свидетелей того, как я выпрыгнул в окно, принял противоядие и валялся на земле, очень сильно стараясь не откинуть копыта прямо на улице на радость всему честному народу. Доклады меня сильно позабавили. По словам свидетелей, я «с воем ужасным» вылетел из окна, из которого «дым смердячий столбом валил», а затем «в туче песка приземлился и принялся рвать волосы на своей голове, по земле кататься», при этом «проклятия изрыгая, истекая слюной и пеной». Ну вообще… нет, пена у меня может и шла, не знаю, но вот насчет ругательств… не помню я ничего такого… да и по земле я не катался вроде, вообще шевельнуться не мог, сил только на то хватило, чтобы противоядие выпить. Клевещут на меня, клевещут… обидно… кстати, выяснилось, что именно противоядие спасло мне жизнь. Мой организм смог бы нейтрализовать яд, будь он в меньшем количестве. Надо будет сказать Канкуро спасибо. Во-первых, за противоядие, во- вторых, когда ему сказали, что я жив благодаря ему, и что снова все коту под хвост – вовсе не хвалили, как видно -, он сказал: «Мне насрать, он все-таки мой брат, я не буду в этом участвовать!». Я резко зауважал его. Брат… хмм… херня это все. Он просто не такой тупой, как я думал раньше. Лучше принять мою сторону. В конце концов, нам еще на миссии вместе ходить, монстр я или нет, я все же шиноби. Да и экзамен на Чуунина не за горами… И он знает… не буду его убивать, наверное. Пугать буду, надо же и мне развлекаться, а вот убивать не буду.
И вот на реплике «Что будем дальше делать с выродком?» я сорвался. Во-первых, я убрал песок и у всех стульев дружно подломились ножки. С потолка на головы ничего не понимающих Казекаге и старейшин рухнула куча песка. Пока они отплевывались, я тихонько, тонкой струйкой песка улизнул через окно, гадко посмеиваясь про себя.

Вечером я зашел к Канкуро. Он удивился, увидев меня. Спросил, хорошо ли я себя чувствую. Знаю, вид у меня не очень – я не спал больше недели… Случалось, конечно, и больше, но… и к тому же яд… Я не знал, что ему сказать, просто хлопнул по плечу. Но, по-моему, он и так все понял. Я не очень щедр на извинения, благодарности и прочие мерзости.
22 января.

Сегодня днем я понял, что если не посплю, я просто сойду с ума. Так как к Казекаге я идти не хотел, наверняка он был зол на меня после вчерашнего – сам виноват – то просто стырил секретный свиток, оторвал от него кусок, накалякал на нем печать и прилепил себе пластырем на лоб, после чего закрылся в своей комнате и лег спать. Больше не буду спать в цепях, это слишком унизительно. Я же не животное. Да и тем более, если я выйду из-под контроля, то никакие цепи меня не удержат.
Спал я как обычно. То есть отвратительно. Проваливался в черную яму, убегал от кого-то, изо всех сил старался не терять нить сновидений, потому что если ничего не снится, значит, это очень плохо. Потому что, как мне говорили, сны – это часть души, часть человека, и если мне снятся сны, пусть кровавые, пусть кошмары, значит, я все еще человек. Если мне снятся сны, в которых я чувствую, что я это я – значит, я жив, значит, я в сознании, значит, я под контролем. А если я мне не снится ничего, значит, я был в полной отключке. Как при технике сна…. То есть, Шукаку освобождался. На моей памяти это было два раза, первый раз, когда мне было три года – именно тогда от меня стали все шарахаться, а второй раз был четыре года назад. К счастью, меня тогда вовремя разбудили.
Когда я проснулся, было уже темно, но я не мог определить, сколько я проспал. Засекать время бесполезно, потому что у меня нет обычных часов, только песочные, а если я волнуюсь, песок в часах останавливается. Но проспал я дольше обычного, голова не так болит, и я думаю, что теперь обойдусь без чужой помощи. Окно было закрыто, дверь тоже, пробка в тыкве на месте, значит, во сне я не бесился и никого не убил. Мне кажется, что они специально не давали мне много спать, надевали цепи и так далее, чтобы я побольше мучился. Ненавижу.

24 января.

Ужас. Оказывается, я спал больше суток. Я в шоке. Темари рассказала мне, что меня весь день бегали искали, не нашли, конечно… в комнату сунулись, заперто, стучали – никто не ответил. Естественно, я же спал… блииин… нет, мне точно надо завести будильник… а я-то думаю – чего это я так хорошо себя чувствую, голова мало болит! Твою мать! Честно – я сначала испугался. Сон же опасен все-таки. Но обошлось. Впрочем, посмотрим, насколько кровожаднее я сделался. Пока что я спокоен…
Лоха, кстати, я все-таки убил. Он, помнится, сказал мне что-то исключительно хамское, ну я и не выдержал. Впрочем, я думаю, никто не удивился. оказывается, люди даже ставки делали, до какого дня я продержусь. Выиграл Баки. Половину денег я у него отобрал. Он мне совсем не возражал… еще бы, после такого удара по башке. Легкое сотрясение ему не помешает… тем более что он на меня косо посмотрел на тренировке. Но мне мало… мне хочется еще кого-нибудь убить. Сдерживаюсь я с трудом.

25 января.

Упс… перечитал прошлые записи. Нет, все-таки суточный сон не прошел для меня даром. После него я стал немножко больше чудовищем, немножко меньше человеком. Но я не совсем чудовище! Если бы я был совсем чудовище, я бы все деньги забрал.

26 января.
16. 32.
Никто не догадался, кто у Баки деньги спер! Яххуу!!! На меня никто не подумал. Правильно, они считают – я бы все деньги забрал, и не бил бы по башке, а размазал бы по стенке. А я нарочно убивать его не стал… чтобы на меня не подумали, какой я умный! Хи-хи-хи… ну да ладно, не из жалости же я его в живых оставил, кто он мне такой… я родных сестру и брата ни во что не ставлю, а его жалеть должен… тьфу!

18.40.

Я хотел добить Баки, но сдержался. С одной стороны, не хочется оставлять дело незавершенным, а с другой… вторую половину денег он уже где-то просрал… а если я его убью, то на меня опять устроят внеплановое покушение… как я устал от этого… Ладно. Пойду найду себе другую жертву.

22. 34.

Нет, они просто издеваются. Это все границы переходит! Не успел я одеться, чтобы выйти, как ко мне в окно влетела граната с ядовитым газом. Не учли они, правда, что теперь меня ядом не возьмешь, я не попадаюсь на одни и те же штуки. Дверь оказалась заперта снаружи, пришлось снова выпрыгивать в окно. Там меня уже ждали несколько человек, которые поймали меня в сеть. Что мне сеть – я просто просочился песочком сквозь ее ячейки. Естественно, через несколько минут от них осталась только каша. Я стер с лица брызги крови, оглянулся на стену дома и невольно возгордился – красивый вышел рисунок. Хоть на первый взгляд он и лишен смысла. Хотя, кто сказал, что в абстракционизме должен быть смысл? Смысл этой картины один – кого-то убили. Дождей нет в пустыне, и рисунок не смоется, он долго будет на этой стене, этот красивый веер кровавых брызг, пока его не сотрет время. Все же абстракционизм это красиво. Это искусство… никогда не думал, что смогу так красиво и искусно убивать. Мда.
Как хитер Казекаге, однако. И жесток. А еще меня монстром называют. Так это у нас наследственное, ага! Он больше не отправляет на покушение шиноби, зная, что я все равно их убью. Вместо них теперь преступники-смертники, которым обещают помилование, если им удастся меня убить. Хе-хе-хе. Что ж, я выполняю роль палача… зато жертву искать не пришлось. Спасибо за замечательный подарок. Радость мою слегка омрачил новый приступ головной боли, но я справился.
А сегодня полнолуние… кто знает, переживу ли я эту ночь? Уничтожу ли сам себя? А
Может, мне лечь спать? Это будет моя маленькая месть… хотя, нет. Если я усну, то не буду видеть убийства, совершаемые мной. Лучше я буду снова терпеть. А потом все начнется сначала…