Он вел девушку по мощенной гравием дорожке и его дзори звонко стучали по ней, разлетаясь неприютным (не совсем поняла это слово) гулом вокруг них. Лицо Саске было ожесточенно и сосредоточенно. Он напряженно думал о чем-то, а Сакура тем временем живо оглядывалась по сторонам, пытаясь вообразить, где она теперь будет жить. Очевидно, сейчас они шли по какому-то саду, по двум сторонам широкой дорожки росли сливы и вишни и другие деревья, которых Сакура еще не видела. Темнота вечера делала их силуэты угловатыми, а ветви похожими на человеческие руки. Черные, почти незаметные они были их постоянными спутниками, и девушке становилось чуточку спокойней от мысли, что она находится с Саске не совсем наедине. Из раздумий ее вывел грубый голос: - По этой дорожке я поведу тебя во время свадьбы. К тому времени сакура зацветет и возможно начнет опадать. Так что наш путь будет усыпан ее светло-розовыми лепестками, - коротко пояснил ее Учиха. «Наверное, здесь будет красиво... только жаль, что эта свадебная красота обернется для меня погребальным саваном. Нужно будет позже обязательно прийти сюда... чтобы вдоволь налюбоваться цветущими деревьями в полном одиночестве...» - а между тем дорожка резко повернула в сторону и они вышли к большой серовато-светлой беседке, высокой и сквозной. Ее купола украшала искусная резьба, окрашенная в нежно-голубые и песочно-желтые тона. Вокруг маленького храма семьи Учиха росло пять больших и уже давно посаженных вишен. - Их пять по числу вееров на официальном кимоно главы клана, или же его наследника, - предупреждая дальнейшие вопросы девушки, пояснил он. - Здесь нас объявят мужем и женой, и я окончательно стану для тебя господином... «Ками-сама! Его слова могут испортить даже самое радужное впечатление от здешней красоты» - тяжело вздохнула Сакура и уже вслух обратилась к Саске: - Я устала с дороги и от бессонной ночи... Пойдем уже отсюда, ты покажешь мне все завтра... - девушка была настолько измотана, что уже даже не было сил спорить с ним, а ее голос был непривычно тих и слаб. - Хм... - Сакура скривилась, предчувствуя очередную серию обидных, колких издевок, презрительных и высокомерных насмешек, и, разумеется, отказ Саске. - Хорошо... Действительно уже поздно, моя дорогая, - с усмешкой произнес он. - Ты уже хочешь поскорее забраться в свою постель? Вернее в нашу супружескую кровать? - его бровь фальшиво выгнулась в знак удивления. - Делай что хочешь... мне все равно, и пошел ты к черту, Учиха, - она обреченно махнула рукой и отошла в сторону от него. До слуха девушки долетели его негромкие слова, прежде чем он скрылся из виду в темноте сада: - Игра стоит свеч лишь тогда, когда я испытываю удовольствие, подчиняя тебя себе. А сегодня ты слаба и нет смысла использовать тебя. Все равно твои коготки плотно спрятаны и зубки уже сточились. Отдыхай, Сакура, набирайся сил, завтра у тебя начнется совсем другая жизнь... - ритмичное постукивание удаляющихся шагов дало знать, что Саске быстро уходил в сторону главного дома в поместье. Харуно облегченно вздохнула и медленно осела на серые булыжники. Полы ее плаща мягкими складками спадали вокруг нее, делая похожей на завядший и поникший цветок... Розовые волосы рассыпались по спине, а голова была опущена вниз. Силы совсем покинули девушку, она не могла даже подняться. Неожиданно раздался тихий шум и перед Сакурой появились две молоденьких служанки, облаченные в простые черные кимоно, которые были перевязаны ярко-красными поясами. Они почти синхронно поклонились ей, и одна заговорила, по-прежнему находясь в поклоне: - Сакура-сан, Учиха-сама велел отвести вас в вашу комнату. Следуйте за нами, - и девушки, как по команде вышли из поклонов и неслышно заскользили по гравию, обутые в мягкие тапки. «Да уж... ну и выдрессировал ты их, Саске!» - Сакура тяжело поднялась и направилась к покорно ожидающим ее девушкам. Шли они почти в полной темноте, и потому как следует разглядеть все поместье ей не удалось. Лишь только мрачная торжественность дома главы клана, и его убийственная холодность четко отпечатались у нее в голове. Внешняя часть дома поражала своими размерами и угрюмостью, а его внутреннее убранство окончательно выбило почву из-под ног девушки. Богатая изысканность соседствовала здесь почти со спартанским минимализмом. Совсем небольшое количество вещей отменно дополняла их дороговизна и изящество, с которым они были выполнены. Опытному человеку хватило бы и одного взгляда, чтобы понять что роскошь, представленная здесь, это не то мнимое богатство и кичливость, которые так сильно любят люди, а настоящее, подлинное искусство и хозяин этого дома, безусловно, знает себе цену. Сакура сбросила обувь и босиком прошлась по идеально чистому деревянному полу, плавно переходящему в мягкие татами. - Идемте сюда. Господин желает, чтобы вы жили на втором этаже, - служанка вывела изумленно рассматривающую всё Сакуру из транса. - Идите, девушки. Скажите только где моя комната, я сама найду ее, - она нехотя отвернулась от созерцания икебаны из увядших цветов и обратилась к девушкам. - Вы уверены, Сакура-сан? - с некоторым недоверием спросила самая разговорчивая из них. Харуно улыбнулась и, чуть помедлив, кивнула. - Хай, - произнесла все таже служанка. - Когда подниметесь по лестнице, сверните направо. Ваша комната в конце коридора, вы сразу узнаете дверь. Она будет прямо напротив Вас. Учиха-сама велел переделать все к вашему приходу. У вас очень большая комната, и теплая ванна уже ждет вас. - Хорошо, спасибо, вы можете идти. Девушки исчезли так же неслышно, как и появились, а Сакура вернулась к икебане. Под тонкой изящной вазой кремового оттенка лежал исписанный лист рисовой бумаги. Харуно сразу же узнала руку Саске, однажды увидев почерк, она уже никогда не забудет его... - Печальный мир! Даже когда расцветают вишни... Даже тогда.. - медленно прочитала она и зло смяла ни в чем не повинный лист в кулаке, убирая прочь ненавистные строчки. Чернила, которыми было выполнено хокку, еще не успели окончательно засохнуть, а значит, Учиха совсем недавно написал это. «Мы еще посмотрим, Саске, для кого окажется печально цветение вишни! Мы еще успеем понять...» Сакура бросила смятый листок рядом с вазой и раздраженно огляделась кругом. Возня и звонкий вскрик привлекли ее внимание и девушка уже хотела было пойти туда, но двери резко раздвинулись, и в комнату появился хмурый Учиха, ведущий под руки двух девушек. Лица каждой из них алели, а у одной, той, что больше всего говорила с Сакурой, из уголка рта сочилась тонкая струйка крови. - Кажется, моя дорогая, ты упорно не желаешь со мной прощаться. Хочешь, чтобы я остался с тобой на ночь и рассказал о способах удовлетворения мужчины? Или быть может тебе нравится подчиняться и унижаться? Что ж, я легко устрою тебе и это, - Харуно видела всякого Учиху Саске. Она знавала его злым и раздраженным, страстным и относительно нежным, хмурым и задумчивым, она помнила его презрительные усмешки и угрюмое рычание, фырчащий шепот и свистящий голос... но таким, каким он был сейчас, она не видела его еще никогда. Зло сочилось из него отовсюду, Саске был дико, дико раздражен и ожесточен. Казалось одно неверное движение, один неправильный шаг и он сорвется с цепи. Учиха напоминал девушке волка. Огромного белого вожака-одиночку, готового разорвать на мелкие кусочки тех, кто посмел ослушаться его приказа и дерзить в ответ... Угрюмые морщинки залегли в уголках губ, а брови непривычно хмурились, делая его похожим на умудренного годами и жизнью мужчину. - Учиха... ты словно с цепи сорвался, - криво усмехнулась Сакура. - Нервишки шалят? Служанки тихо ахнули... Еще никто и никогда не смел, говорить их господину такие вещи... Саске отпустил руки девушек и подошел к невесте. Он остановился в шаге от нее и вперился в лицо своими черными, словно небо перед сильнейшей грозой, глазами: - Я... я не стану ничего отвечать тебе. Не хочу сорваться и убить тебя прямо на этом месте... Я предпочитаю растягивать удовольствие, - секунда и Саске уже стоял позади нее, грубым захватом держа ее руки. Он видел, как трепетала жилка у нее на шее. - Ммм... ты вкусно пахнешь... меня притягивает твой аромат. Ты как самка во время течки. Сакура, ты умеешь возбуждать самцов... - девушка чуть не задохнулась от нахлынувшего возмущения. «Подонок! Господи, какая же ты мразь. Я не выживу с тобой здесь... я знаю, знаю, что предстоит мне, если я проведу здесь остаток своих дней. Лучше сдохнуть, чем такая жизнь...» - но, чтобы там не думала Сакура, ее коленки слегка подгибались и тело била сладкая дрожь. Дрожь возбуждения... Между тем, Саске приблизился к девушкам и коротко приказал: - На колени. Они беспрекословно подчинились и опустились на колени, почти касаясь лбами пола. Их руки в молебном жесте были выставлены впереди головы. Учиха искривлено усмехнулся и обратился к ничего не понимающей Сакуре: - Это из-за тебя, моя милая. Они ослушались моего приказа из-за тебя, и будут наказаны тоже из-за тебя. Уже можешь начать мучаться угрызениями совести, - добавил он и крикнул в приоткрытые двери. - Каждой по двадцать пять палок. Девушки побледнели, а Сакура закусила губу: «Ну что плохого я сделала?!» - напряженно думала она, смотря во все глаза, как в комнату входят два высоких мужчины и уводят бедных служанок прочь. Учиха продолжал со все той же высокомерной усмешкой: - А теперь, моя любимая, ты можешь спокойно идти спать... думаю крики девушек не оставят тебя равнодушной, - он мягко развернулся и вышел, оставив Сакуру стоять в полном смятении посреди комнаты. «Я чувствую... нет, не так... я знаю, что моя новая жизнь ничто по сравнению со старой... У меня нет выхода... вернее он всегда есть. И имя ему - Смерть...» С тихим шелестом тонкие перегородки разъехались в стороны, и девушка зашла в свою комнату. Ничего не замечая вокруг себя, она словно приведение, незаметно и неслышно подошла к кровати и без сил упала на нее... Зеленые глаза были широко открыты, а руки раскинуты в стороны, прерывистое дыхание вырывалось из высоко вздымающейся груди. Обескровленные губы тихо шептали что-то, считая про себя количество ударов, а вернее число криков, которые проникали в раскрытые ставни. И не было сил даже закрыть их. - Их бьют... бьют из-за меня... Учиха, чертов монстр... я сама ничуть не лучше тебя... - противный червячок совести упрямо точил девушку изнутри, подталкивая ее к совершенно несуразным мыслям... - Восемнадцать... - с улицы доносились уже не крики, а тихие стоны, полные боли и отчаяния. Сакуре казалось, что она видит, как высоко поднимаются палки в руках палачей и с какой чудовищной силой они обрушиваются на изящные спины жертв, видела, как ало-фиолетовые полосы тут же возникают на девичьей коже и как багряная кровь целыми сгустками вытекает из их ярких губ, когда очередной удар едва не перебивает хребет.... - Девятнадцать... - свист рассекаемого воздуха сделался просто невыносимым, а крики стали еще более рвущими душу на мелкие частички... Туман стоял в голове у Сакуры, и лишь тяжелые вопли проникали сквозь него, подобно ударам плети. - Двадцать... - одна из девушек потеряла сознание и на нее выплеснули ведро ледяной воды. Бедняжка задышала, замотала головой, словно рыба и тут же получила по спине еще раз. - Двадцать один... - до ушей Сакуры ясно и четко долетал тихий, ненавидящий шепот девушки, которая в исступлении яросно шептала: - Будь ты проклята, Харуно Сакура, будь ты проклята... Тиски, сдавливающие голову, усилили свой напор, и девушке захотелось завыть на луну, как дикому одинокому волчонку... и выть долго и страстно, чувствуя, как вместе с раздирающими воплями душу покидает тоска, а тело жизнь... - Двадцать два... «Господи, сделай же что-нибудь... я не хочу больше мучаться... довольно, хватит, молю тебя... Остановись!» Ее глаза, наконец, закрылись, а вздернутые к потолку руки безвольно упали вниз... чудовищные вопли прекратили драть душу и сердце, и ее головка скатилась на бок... Чудовищная тишина сотрясла комнату. Был слышен стук воды по ставням. На улице вновь пошел дождь. Небо плакало...
Молния сверкнула где-то вдалеке, тяжелым золотом отражаясь в его глазах. Учиха Саске пошире распахнул ставни и вдохнул свежий воздух, пахнувший грозой. Он задумчиво стоял, прислонившись плечом к стене, и смотрел на горизонт. Тяжкие думы витали у него в голове, и черные тени залегли на прекрасном лице. Шаркающие шаги заставили его слегка вздрогнуть, но он тут же одернул себя, выругавшись сквозь зубы. - Это становится неестественным ... - задумчиво проговорил он, возвращая на лицо безразличную маску. Саске повернулся к окну и вновь глубоко вдохнул. Как же он любит грозу... Сзади закрылись двери, и сразу же женские руки скользнули ему под халат, лаская, обнимая и прижимая к себе. Красные волосы осветила вспышка грозы, и черные очки полетели вниз, скинутые впопыхах. Видя, что господин не обращает на нее внимания, девушку ничуть не расстроилась и наоборот опустилась перед ним на колени, потянув за тесемки. Которые сдерживали его легкие штаны. Учиха презрительно усмехнулся: «Хорошо же я выдрессировал ее...» Вновь сверкнула молния, и ему показалось, что чьи-то глаза взглянули на него с укором и сожалением... И цвет тех глаз был подобен цвету любимого кимоно его матери... Такие же зеленые, и такие же яркие... - Черт... - тихо выругался он и уже громче обратился к девушке, что стояла перед ним на коленях, готовясь к исполнению своих обязанностей. - Нет, Карин, нет. Уходи. - Но, Саске-сама... позвольте мне остаться! - девушка явно не понимала, отчего так изменилось поведение ее господина... - Я не ясно выразился? - прошипел он. - Я сказал, чтобы ты вышла отсюда вон, - Карин, не решаясь подняться, отползла от него немного в сторону... Слишком уж хорошо девушка знала тяжесть его кулака и грубость рук. - Прочь, - только и сказал ее Саске, окончательно снимая штаны и распахивая полы халата. Карин, встав, нерешительно попятилась к двери, увидев искры ярости у него в глазах. Но Учиха, полностью уверенный в том, что его приказание будет в точности исполнено, быстрым шагом пересек комнату, не взглянув ни раза в сторону замеревшей девушки, и прошел в ванну, где его уже ждала большая бадья с теплой водой. - Да что тут, черт возьми, происходит! - недовольно бурча себе под нос, Карин вышла из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. - Здесь что-то нечисто, и я обязательно узнаю что именно... никто не отнимет у меня милость моего господина... Учиха без сожаления опустился в уже порядком остывшую воду и прикрыл глаза. - Сакура... твои дьявольские глаза начинают мешать мне. Я не понимаю, что только что произошло и мне сильно не нравится это... Ладно, оставим это. Возможно, это даже и к лучшему. Карин успела надоесть мне, да и никакой борьбы с ней не получилось. Но, теперь у меня есть ты, моя Сакура...
Лучи солнца мягко скользили по ее слегка розоватым щекам. Девушка сонно отмахнулась от них и повернулась на другой бок, спиной к окну. На улице подул ветер, и его игривые потоки проникли в комнату, принося с собой холод. Сакура недовольно поежилась и нехотя открыла глаза. Сонно осмотревшись кругом, она вновь закрыла глаза и села на кровати. Девушка сладко зевнула и потянулась, выгибаясь всем телом. Она потерла кулачками веки и, наконец, полностью открыла свои глаза. И тут же пожалела об этом. В кресле, закинув ногу за ногу, облаченный в одни черные штаны и держа на коленях раскрытый свиток, сидел Учиха Саске и с какой-то странный улыбкой смотрел на все телодвижения своей невесты. Сакура сразу же вся сжалась и отползла на противоположный край кровати, забившись в самый дальний ее угол. - Что ты здесь забыл? - спросила она, и нотки враждебности проскользнули в ее голосе. - Собственно говоря, ничего. Это всего лишь моя спальня и я пришел к моей невесте. Надеюсь, ты не станешь возражать? - снисходительно улыбаясь, спросил он. А между тем, воспоминания о кошмарном вечере медленно возвращались к Сакуре. Ее взгляд переменился, он утратил ту детскость и легкость, какие были в нем всего лишь минуту назад. - Зачем ты сделал это вчера? - девушка медленно села на край кровати, свесив ноги вниз. - Что именно? - но, увидев боль и непонимание в глазах девушки, Саске сразу же догадался, что она имела в виду. - Они ослушались меня и потому были наказаны. И так будет с каждым, - несильный почти неразличимый акцент на последнем слове заставил Сакуру вздрогнуть. Она поднялась и с вызовом посмотрела в его глаза: - Ты ничтожество, Учиха. Я презираю тебя. - Малыш, - начал он и довольная улыбка появилась на губах, когда он заметил, как изменились черты ее лица при этом слове. - Ты не первая, кто говорит мне это и точно не последняя. А настоящей жестокости ты еще не видела. Возможно, когда-нибудь я покажу тебе наши пыточные комнаты... - Саске поднялся, и свиток мягко шелестя постаревшей бумагой, опустился на пол. - Одевайся, мы едем в Эдо. - Не поеду, - упрямо мотнула головой девушка. - Поедешь, - со вздохом отрезал Учиха. - Вопрос только в том, будет ли тебе приятна эта поездка, или мне придется привязать тебя к себе. А знаешь... ведь это вовсе и неплохая идея, - задумчиво протянул он, насмешливо прищурив глаза. - Сволочь... - Знаю. Саске вышел на балкон, который был в спальне и глубоко вдохнул. - Сегодня будет чудесный день, Сакура... Одевайся, я жду тебя внизу...
Сайт 