Сакура быстрым шагом поднималась по лестнице. Ее щеки и уши пылали, а в глазах читался немой вопрос: «За что? Почему отец так со мной поступил?» проходя мимо гостиной, она ненароком подслушала разговор двух мужчин, и сейчас ее головка стремительно разрабатывала дальнейший план. Но жуткий страх, разочарование в отце и дикая, просто безумная, боль где-то пониже левой груди мешали ей сосредоточиться. «Как он мог? Как он мог так со мной поступить? Променял как какую-нибудь дешевую вещь, как тряпку! Кто я, в конце концов? Его послужная овца? Нет, нет и еще раз нет! Я докажу им всем, что умею быть сильной, докажу что я не какая-нибудь дешевка, а настоящая наследница клана и в моих жилах течет не жидкая кровь, а настоящая кровь моей матери!» - целый пожар мыслей бушевал в голове у Сакуры. «Я не отдамся ему... по крайней мере, он дорого заплатит, если все-таки овладеет мной.» - при мысли о том, что Саске возьмет ее силой, возьмет прямо там, в чайном домике, возьмет в месте, где положено дарить счастье и оставлять все дурные помыслы позади... овладеет ее телом... его руки будут касаться ее нежной кожи... девушке становилось дурно. С трудом подавив в себе желание упасть прямо на лестнице и зайтись в громком жалобном плаче, девушка преодолела последние ступени и вихрем влетела в комнату. -Госпожа, что с вами? - испугалась служанка при виде решительного блеска глаз Сакуры. Заметив на кровати приготовленную одежду, Харуно удовлетворенно улыбнулась и обратилась к Курои. -Ты можешь быть свободна, Неко. Я сама справлюсь. -Но, Сакура-химе, вы же не сможете самостоятельно надеть кимоно, - попыталась робко возразить и образумить свою хозяйку девушка. -Смогу, - сказала Сакура и как отрезала. - Все, у меня и так мало времени. Уходи! - и Харуно строго взглянула на притихшую служанку. -Да, госпожа. Не прикажете ли что-нибудь сделать к вашему возвращению? «Конечно, прикажу! Принеси ритуальный кинжал и такое же кимоно. Сделаю себе харакири и гордо уйду из жизни, подражая самураям, которых обесчестили и смертью они смывали свой позор с сюзерена и с себя. Мне, пожалуй, не мешало бы и еще кое-кого с собой прихватить» - на ум пришли имена мачехи и сводной сестры. Хмыкнув, удивляясь своей фантазии, Сакура с некоторой задержкой все же ответила на вопрос. -Да. Приготовь горячую ванну и успокоительные травы, - сейчас девушка действовала четко и решительно. Она знала, что у нее еще будет время выплакаться и пожалеть себя. На данный момент главным было спасти себя от самоубийства, если все-таки произойдет, то, чего она так боялась. Тем более что решительность действий вселяла уверенность и Сакура чувствовала себя чуть более спокойно. Но все же ее душу точил червячок сомнения, а услужливая память предательски напоминала о тех ощущениях, когда язык Саске касался ее шеи. «Он как магнит. Не существует сопротивления. Здесь нет выбора. Я все равно сдамся, ведь тогда сдалась... но перед этим я кое-что докажу тебе, Учиха, и твоя победа все же не будет полной. Ты не возьмешь ни меня, ни мое тело без сопротивления, а уж бороться с тобой я буду, можешь поверить. Я пойду до конца!» А между тем, Неко стояла напротив своей госпожи и безуспешно пыталась понять по выражению ее лица что, черт возьми, происходит. -З-зачем? - заикаясь, спросила служанка. -Так надо. Все, убирайся! - и Харуно сама вытолкала Курои за дверь. Оставшись одна, девушка вздохнула с облегчением. Сакура вытащила надоевшие шпильки и распустила волосы, чувствуя, как они тяжелыми волнами опускались на ее спину. Харуно тряхнула головой и скинула свое праздничное фурисоде. Оставляя за собой кимоно, различные шпильки и заколки, неудобный оби и дощечку для него, Сакура прошла в ванную комнату, где находилась пустующая сейчас бочка. Улыбка ненадолго тронула ее застывшие в узкую полоску ее губы, и девушка опустилась на колени перед деревянной бадьей. Тонкие пальцы Харуно, чувствуя малейшие зацепки на дереве своей нежной кожей, быстро нашли невидимый постороннему взгляду маленький крючок. Потянув за него, девушка вскоре вытащила маленькую дощечку и облегченно выдохнула. Все было там. Все на месте. Ничего не нашли.Стараясь действовать тихо, и почти не дыша, Сакура достала из образовавшейся щели маленькую на вид коробку, которая при ближайшем рассмотрение оказалась деревянной шкатулкой без ручек. Харуно осторожно поднялась и, держа свою ношу плотно прижатой к груди, покинула комнату. Девушка положила шкатулку на кровать и откинула крышку. На черном бархате, находясь каждый на своем месте, лежали кинжалы. Длинные и не очень, с короткой ручкой или вовсе без нее, с извилистым или же закругленным лезвием, они тускло сверкали, отражая свет, исходящий от свечи, своими гранями. Улыбка мгновенно вспыхнула на устах Сакуры и слезы наполнили ее глаза. -Мамочка, ты как будто знала, что однажды они мне пригодятся, и потому оставила свою любимую коллекцию мне. Мама, если бы сейчас хоть кто-нибудь мог подсказать мне... если бы ты была сейчас со мной... - горько вздохнула девушка, нежно гладя любимый кинжал своей матери. Сакура скинула с себя одежду и осталась совершенно голой. -Как думаешь, Учиха, сколько крови сегодня прольется? И сможешь ли ты победить меня? Что я спрашиваю, конечно, сможешь, но цену той победы ты не забудешь никогда. Девушка взяла с кровати нижнее платье и быстро натянула его на себя. Ткань, шурша, легла на тело Сакуры, оставляя за Харуно свободу движений. «Зачем? Ради кого я делаю все это? Ради себя? Нет... Ради клана? Тоже нет, мне наплевать на него. Отец? Но ведь он... все так запутанно! И получается что всё это, все драгоценности, все изысканные вещи, всё это ради тебя, Саске.»
Достоин ли ты этого? Мысли девушки вновь вернулись к делам насущным. Она придирчиво изучила свою коллекцию, ища нужный ей кинжал. Он должен быть удобным, небольшим по размеру, и не иметь на рукояти никаких специальных узоров и насечек, иначе в самый решающий момент рука Сакуры могла соскользнуть. Недолгие поиски девушки оправдали ее ожидания, и буквально через пять минут Харуно уже держала нужный ей предмет в руках. Им оказался небольшой, в полторы ладони нож. «Хм, думаю, он мне подходит, хотя... нужно проверить» - девушка дотронулась тончайшим лезвием до подушечки указательного пальца, и на коже тут же появилась капля крови. Она стекала по блестящему металлу, оставляя за собой прерывистый багровый след. -Что ж, ножик, вот ты и попробовал первой крови... - улыбнулась Сакура и подошла к свече, чтобы получше рассмотреть его. Улыбка Харуно и ее слова были вызваны древним поверьем, которое свято чтили и исполняли все настоящие самураи. Первое оружие война, будь то меч, катана или же ножик, должно окропиться кровью владельца во время обряда посвящения в самураи. Таким образом, человек как будто делал оружие своим, иначе говоря, привязывал его к себе. Конечно, самураем Сакура не была, но все равно верила в то, что хотя бы сегодня удача будет на ее стороне.
Быть может, она действительно окажется права и дай Бог, чтобы так было на самом деле...
Сакура внимательно рассматривала нож. Тонкое лезвие было намного длиннее, чем у обычного ножа, принятого в Японии. Небольшая деревянная рукоять, обмотанная выделанными полосками кожи, больше всего привлекла внимание девушки. Харуно плотно обхватила ее и несколько раз взмахнула ножом в воздухе, совершая стандартные выпады и уколы. Неожиданно Сакуре показалось, что ей что-то мешается, создавалось ощущение чего-то лишнего в этом ноже. -Наверное, у меня просто сдают нервы, - пробормотала девушка, и чтобы убедиться в правильности своих слов еще раз удобно перехватила рукоять, проводя серию атак. Ничего не обычного. -Вот и хорошо, - тихо прошептала она и закрепила нож на внешней стороне правой икры. Проверив, легко ли он выходит из своеобразных ножен, Сакура подошла к кровати и с ненавистью посмотрела на спокойно лежащее кимоно. -Ведь это все для тебя, Учиха. Все это было куплено только для того, чтобы на чайной церемонии моя семья смогла блеснуть достатком и деньгами, а я показала бы себя тебе во всей красе, - горько прошептала она, разглядывая фурисоде.
Ценишь ли ты все это?...
Да уж, действительно, клан Харуно не поскупился на кимоно для своей наследницы. Богато украшенная золотой вышивкой ткань, легкий, прекрасного качества, темно-синий шелк, длинный рукава, отдаленно напоминающие крылья птицы, великолепный оби насыщенного цвета с черным рисунком посередине... да за это любая девушка душу Дьяволу отдала бы, только хоть раз прикоснуться к этому произведению искусства, одеть его на себя... А Сакура была готова отдать душу Дьяволу лишь бы никогда не видеть ни этого ненавистного кимоно, ни лица Учихи Саске... Тихо вздыхая, девушка с величайшей неохотой все же натянула фурисоде на себя и подошла к зеркалу, чтобы поправить некоторые детали. Как Харуно подошла, так и замерла у зеркала, во все глаза смотря на свое отражение. -О нет, нет, только не это, не надо... - шептали ее побледневшие губы. - Я не хочу, как же так... - потрясенно спрашивала девушка у пустоты комнаты. Кимоно идеально сидело на ее фигуре, казалось, его сшили специально на нее, но это был не единственный сюрприз для Сакуры... Глубокий вырез одежды подчеркивал по девичьи упругую грудь Сакуры, обнажая для посторонних взглядов. Осиная талия Харуно была плотно обтянута нежнейшим шелком, который лишь придавал еще большее изящество и грациозность телу девушки. По молодым дышащим законченностью линий бедрам Харуно, падали мягкие складки шелковой ткани, добавляя им еще большую красоту. Сакура снова и снова смотрела на себя в зеркало и не могла отвести взгляд. Она было поистине чудесна, прекрасна не столько своими роскошными формами, а, сколько невинностью, которую изумительным образом подчеркивало это волшебное фурисоде. «О, Боги! Я действительно чудо как хороша в этом кимоно. Я еще никогда не чувствовала себя такой... такой привлекательной и...» - тут девушка сделала небольшую паузу, стараясь подобрать нужное слово: «...и женственной».
Нужно ли тебе это?
Харуно даже на маленькую капельку не выглядела шлюхой, хотя кимоно было очень сильно открыто для традиционной одежды носимой японками. Нет, смотря на Сакуру, хотелось прижать ее к себе, насладится молодостью и неопытностью, хотелось крепко обнять и всегда защищать ее от всего и всех. Хотелось гладить ее по голове, целовать виски и щеки, которые тронул нежный розовый румянец, хотелось шептать на ушко всякие ласковые слова и не позволять этому жестокому миру приближаться к такой Красоте... Хотелось, чтобы это прелестное создание принадлежало только тебе, хотелось обладать ею, познать всю девушку целиком. Хотелось владеть ею, чтобы только тебя в момент полного наслаждения касались эти пальцы, чтобы только твое имя шептали в ночи эти сочные губы, чтобы только тебе дарило тепло это совершенное тело, чтобы только от тебя зависела эта Девушка... Вот какие разные мысли вызывал наряд Сакуры, и неизвестно какая из них придет в голову Саске Учиха. Хотя... зная его можно предположить, что именно он может подумать, когда посмотрит на девушку своими холодными, безжизненными глазами... И что он захочет сделать сегодняшним вечером с Сакурой...
Сакура нервно измеряла шагами комнату для чая. Учиха должен был появиться около десяти минут назад, а его все не было, и девушка не сомневалась, что он точно что-нибудь задумал. «Это же Учиха, в конце концов! Разве он хоть раз делал что-то, подумав в первую очередь не про себя, а про другого человека? Не для себя, а для других? Конечно, нет, тут даже и речи быть не может!» - напряжение Харуно достигло своего апогея, и она решила опуститься на гладкие татами, чтобы успокоится, и привести свои мысли и душу в спокойное состояние. Как никак, а ей предстояла чайная церемония, первая чайная церемония, которую девушка проведет самостоятельно. «Ага, наедине с Учихой. Хорошее начало для меня, нечего сказать!» - криво усмехнулась Сакура, мысленно оценивая ситуацию в которую она попала и пытаясь найти хоть какой-то выход из сложившегося положения. Но на ум ничего не приходило. Харуно вновь резко вскочила с колен и снова начала измерять комнату шагами. Ей нужен был покой и равновесие, а уже сейчас Сакура сидела, как на иголках, не в силах успокоить свой организм. Учиха заочно выигрывал у девушки первый раунд, доводя ее своими действиями до белого каления.
Неожиданно взгляд Харуно остановился на свитке, висящем в специальной отведенной для него нише - токонома. Поначалу девушка не могла понять, чем он привлек ее внимание. Ну, свиток как свиток. Висит на положенном месте, внизу стоит маленькая вазочка с любимой веткой сакуры. На первый взгляд все нормально, все так, как и должно быть, но Сакура решила проверить это собственноручно и потому вплотную приблизилась к стене. При виде свитка Сакура чуть не застонала вслух. Это был не тот! Не он! Свиток не тот! Кто-то его заменил. Сакура прекрасно помнила, как вчера утром сама вновь перечитала самые известные высказывания Будды и выбрала одно из них, говорящее про удачу. Ведь в такой день фортуна ей была просто необходима и глубокой ночью, когда Харуно каллиграфически правильно выводила иероглифы, она искренне надеялась на то, что удача улыбнется ей пасмурным вечером в день чаепития. А сейчас вместо ее свитка на стене висел какой-то драный клок рисовой бумаги с небрежно набросанными столбцами. «Дорогая, можно даже сказать бесценная моя невестушка, ты просто не представляешь, сколько денег ты стоила моему клану. А ты действительно очень хорошо знаешь себе цену. Или же твой отец точно знает, сколько может стоить его дочь? Ведь твой дражайший папочка регулярно проигрывал моему отцу в кости, так что ты сама можешь судить, если конечно знаешь, на какие деньги обычно играет мой отец, - мерзкое, ехидное, язвительное начало письма сразу помогло понять Сакуре, кто снял ее свиток и вместо него повесил это. Саске. Учиха. Этот недоносок и наследник этого чертова клана! «Да будьте вы все там прокляты вместе со своими обычаями и традициями!» - отчаянно взмолилась Харуно, но читать не бросила, и вместо этого опустилась на застеленный татами пол, поднося бумагу ближе к очагу, чтобы на нее попадало как можно больше света. «...ну что, Сакура, готова читать дальше? Уверен, только что твоя прелестная головка придумала кучу всяких браных слов обо мне и моем клане. Не трудись, все равно не поможет. Детка, тебе придется смириться с неизбежным. А после нашей брачной ночи, которая состоится уже сегодня, я с удовольствием поведаю тебе, что еще твой милейший папенька сделал для тебя «хорошего»...» «Интересно, что такого отец мог еще придумать?» - мимоходом заметила Сакура, пока ее мозг медленно переваривал информацию о брачной ночи. «ЧТОООО? У него, вообще мозг отшибло?!! Какая ему хрен брачная ночь? Пусть подавится своей слюной!!! Придурок чертов! Скотина облезлая! Мразь конченная!» - бушевала Сакура, вновь и вновь вчитываясь в строчки письма, которые предательски стояли у нее перед глазами. А между тем ее взор бежал дальше по столбикам. «...да, да, моя милая, и не стоит обзывать меня, все честно. Я купил у твоего отца разрешение взять тебя до дня свадьбы и, разумеется, собираюсь этим воспользоваться. А знаешь, твой отец умеет использовать все для своей же пользы. Видно твое тело действительно так прекрасно, что может стоить столько. Ладно, любовь моя, не буду тебе мешать готовиться к чайной церемонии. В конце концов, я люблю вкусное содержание и наполнение... И кстати чуть не забыл я опоздаю. Дела, знаешь ли, дела. Тут одна хорошенькая служаночка подвернулась. Она очень даже ничего... наверное, не под стать тебе, но все это я смогу проверить уже сегодня... жди меня, моя Сакура.» - и на этой язвительной ноте злополучное письмо, наконец, закончилось. Первые несколько секунд мозг Сакуры отказывался обрабатывать только что полученную информацию, пытаясь таким образом уберечь девушку от еще больших потрясений. Но вскоре Харуно все-таки смогла осознать, что она прочитала, и понять это. «Отец меня предал. Неудивительно. Сейчас Учиха открыто признался, что купил меня и мое тело у моего родного отца. Саске меня изнасилует. Бежать некуда, прятаться негде, помочь мне некому. Я осталась совершенно одна. Никому не нужна. В это время он спит с моей служанкой и так же, не скрываясь, рассказывает мне об этом. Да Учиха меня и за человека не считает! Что меня не удивляет... Какая я, оказывается, стала непробиваемая, то меня не удивляет, это не интересует. Подумаешь! Будущий муж купил меня у родного отца и сейчас занимается сексом с прислугой в моем же доме. Подумаешь! Ничего страшного не случилось, всего на всего Учиха считает меня вещью, так сказать красивым цветком с прекрасным содержимым. Подумаешь...» - Сакура грустно выдохнула, понимая, что все ее мысли это полная правда без капли преувеличения. -Сукин сын, ты ошибаешься, если считаешь, что я просто так раздвину ноги и впущу тебя в себя. Крупно ошибаешься, мерзавец! - звенящий голос девушки разнесся по всему помещению, заходя в каждый уголок чайного домика. Ни секунду погас огонь в очаге, порыв невидимого ветра тронул и закачал сухую ветку весеннего дерева, и клочок бумаги выскользнул из вмиг похолодевших пальцев Сакуры, плавно опускаясь в пламя. Словно зачарованная, девушка смотрела, как языки пламеня медленно поглощают в себя рисовую бумагу, как огонь пожирает ее, не оставляя даже пепла... -Хватит, - словно встрепенувшаяся птичка, Харуно повела плечами и пригладила прическу. - В конце концов, я не позволю ему испортить мою чайную церемонии!
Саске вышел на веранду, с удовольствием вдыхая холодный и свежий воздух безлунной ночи. Он огляделся по сторонам и отбросил с лица длинные волосы, мешающие ему обозревать сад. Там было темно. Непривычно темно. Никто не потрудился зажечь милые красные фонарики, стоящие по краям многочисленных тропинок, которыми был изрезан большой сад. Ночное светило скрывали тучи, и они же мешали ярким звездам гореть на небосклоне. Прохладный ветер господствовал в саду, мягко играясь с тонкими побегами сакуры. Скоро это дерево распустит свои чудесные бутоны и наступит день ее рождения, а затем и день их свадьбы... Темнота скрывала игры ветра от глаз Учихи, и он мог лишь догадываться о том, что творится в саду по звукам шелеста молодой травки, по журчанию воды в искусственно созданном водопаде и по тихим стонам, которые издавала цветущая вишня... И кто после этого скажет, что природа не может выражать настроение людей? Непроглядная тьма окутала дом клана Харуно, и у любого человека глаза заболели бы от такого мрачного и сумеречного господства черного цвета. У любого, но только не у Учихи. И потому он спокойно обулся в деревянные сандалии и неслышно пошел по каменным дорожкам. Ему ужу было давно не привыкать к темноте и к холоду. Ведь его каменное сердце перестало обращать внимание на внешние явления. Оно окаменело очень давно. Еще с самого детства, а окончательно стало непробиваемым камнем, когда старший брат предал свой клан. «Мм, интересно, как ты отнесешься к моей маленькой записке оставленной тебе? А, Сакура? Особенно тебя должно коробить то, что я уже переспал с твоей служанкой. Она была ужасна в постели, но уж если я что-то начал, то я обязательно и закончу дело. Тем более что мне будет ужасно приятно смотреть на гримасы твоего милого личика, когда ты учуешь тяжелый запах чужих женских благовоний на моем теле... Сам до конца не могу понять, отчего я так взъелся на тебя. Наверное, тебе не стоило оказывать мне сопротивление и все же... все чаще мне снится ночами цветущая вишня. Кажется, ты начинаешь больше положенного вторгаться в мои мысли. Мне надо положить этому конец и сегодня я сделаю это. Харуно Сакура, цветущая вишня, хочешь ты или нет, но сегодня ты станешь моей...» Быстрым шагом Учиха неслышно шел по вымощенной маленькими камнями тропе. Он уже вышел из сада, в котором стояло поместье, и сейчас направлялся к небольшому мостику с деревянными перилами, за которыми находилась внутренняя сторона «Росистой земли», иначе говоря - родзи. Там и брал свое начало сад, предназначенный для чайных церемония и огражденный от всего мира, в том числе и мира духов, небольшим забором с маленькой калиткой, которая по канону должна была находиться точно посередине. После ворот на столбиках уютно горели фонарики, освещая небольшие участки земли мягким красным светом. Весь остальной путь Саске пролегал в кромешной тьме. Не обращая внимания на такие мелочи, Учиха плотно прикрыл за собой калитку и пошел вглубь сада. Неожиданно, молодой мужчина остановился и принюхался. Так и есть. Пахло потушенными фитилями. Еще совсем недавно здесь горели все фонари. Он только фыркнул и усмехнулся в темноте. «Сакура, а ты неоригинальна. Я думал, что ты способна на нечто большее, чем простое гашение света...» Саске даже не успел додумать до конца свою мысль, когда зацепился за что-то и полетел вниз, к земле. Естественно его ловкость была столь высока, что Учиха легко развернулся, находясь еще в воздухе, и вместо камней упал на мягкую землю. Перед его лицом валялся какой-то белый кусок материи. Саске приблизил его к глазам и сумел разобрать пару иероглифов, гласивших: «От Харуно Сакуры» Вскоре он уже читал ответное письмо девушки, стоя под фонариком. «Ну, что, мой единственный и так горячо любимый жених, ты, конечно же, смог увернуться от столкновения с землей, чему я несказанно рада. Можешь даже спросить, почему, и я с удовольствием отвечу тебе, что пока ты кувыркался в постели с моей служанкой, я успела вернуться в дом и вместе с верным мне человеком приготовить тебе сюрприз. Скажу сразу, чтобы не мучился от любопытства. То, во что ты приземлился, на самом деле, есть быстро застывающая на свежем воздухе глина. Так что по моим подсчетам, тебе осталось не более тридцати секунд на то, чтобы раздеться, иначе будешь живой статуей. Все, мой милый, мне, к сожалению, пора. Надо еще приготовиться к чайной церемонии. Ведь ты любишь хорошее содержимое, ну а я предпочитаю нормальный внешний вид, так что боюсь, ты не сможешь мне угодить...» Но Саске уже не читал последние строчки, и записка валялась на земле. А сам наследник великого клана поспешно раздевался, скидывая кимоно и штаны, которые были безнадежно испорчены этой дурацкой глиной. И лишь два слово, которые вырывались свистящим звуком с его плотно сжатых губ, служили доказательством того, что план девушки полностью удался. -Харуно... С-сакура.... Силуэт почти обнаженного Учихи уходил вдаль. Под фонарем валялась его небрежно скинутая одежда: праздничное официальное кимоно с пятью гербами его клана, простые на вид штаны, выполненные из тончайшего шелка, катана, вдетая в искусно сделанные ножны, и, наконец, лента пояса оби служила венцом его вещам. Словно веревка, она обвила одежду Саске и поставила печать, когда была небрежно брошена поверх всего. Черный оби смотрелся достаточно символично, он словно перекрывал все то, что Саске хотел или собирался сделать. Все. Этого не будет точно. Учиха никому не позволит опустить себя в грязь, выражаясь в прямом смысле этого слова и в переносном. Никто не будет вот так смеяться над его кланом, и никто больше никогда так не унизит самого Саске...
Сакура, ты затеяла опасную игру, девочка. Сможешь ли ты продержаться до конца? Сможешь ли не сдаться после первой ошибки и первого, самого тяжелого, поражения? Сможешь ли ты до конца идти по своему пути, не сворачивая? И как ты поступишь, узнав, что все это на самом деле являлось игрой, что большая часть твоей жизни - это ложь и что иногда мир может перевернуться с ног на голову, но тебе уже не будет места в этом новом, измененном мире?...
В дверь негромко постучали. Сакура, вздрогнув от этого звука, поднялась с колен и пошла к двери. Когда створки разъехались, она смогла увидеть черные, горящие злобой глаза и обнаженный торс Саске. -Ну, что же ты не впускаешь меня в дом, невеста? - насмешливо произнес Учиха, продолжая сверлить девушку взглядом из-под бровей. -Проходи, Саске-кун, и в самом деле, не стой на пороге... - ответила Харуно, медленно отходя вглубь чайного домика. Саске резко зашел внутрь и закрыл двери. Их особое чаепитие началось. «Какая же ты глупая, Сакура. Сама позволила мне снять одежду. Ведь теперь мне не нужно будет возиться с ней, когда я буду силой брать тебя прямо на полу». «Саске... моя игра - всего лишь месть. Я уже жду тебя. Заходи. И помни, что никто и никогда не смог взять девушку силой и уйти без повреждений, если она сама того не желала...».
Сайт 