…Нужно было что-то сказать, и слова вырываются помимо воли – глухим стоном. Мысли брызжут тающими осколками, оставляя после себя такую приятную и радушную пустоту… сбивчивое дыхание нарушает тишину вокруг, как и пустые, ничего не значащие слова. Вздох. Вздох еле сдерживаемого наслаждения. Губы порхают в дивном танце по его плечам и груди, таким восхитительно горячим… Пальцы заблудились в его волосах цвета закатного солнца. Он сам как солнце – тёплый, временами ласковый, а временами безжалостно испепеляющий… Но не её. Ей он не посмеет причинить хоть какую-то боль. Боль. Боль где-то внутри от того, что всё это может закончиться в одночасье. Но боль уходит от прикосновений его пальцев на бархатной коже, уходит, уводя с собой за руку страх. Они вместе, благодушно щурясь, наблюдают за двумя прильнувшими друг к другу людьми. Стон. Совсем тихий, будто случайно сорвавшийся с прикушенных губ. Смущение? Она забыла, что это такое. С ним она готова забыть обо всём. Её волосы похожи на золотистый, стекающий по плечам и обнажённой груди, ручей. А глаза – чуть подтаявший шоколад – продолжают глядеть ему в глаза. Ей нужно их видеть, чтобы всё происходящее не вспорхнуло спугнутой птицей и не оказалось сном. Глаза – значит, надежда. Или надёжность?.. Они были нужны друг другу как воздух. А воздух теперь был не нужен. Любовь. Её любовь была как ветер, раздувающий и распаляющий жадное до ласок пламя – её невозможно было увидеть, но можно было почувствовать… Он чувствовал. В каждом движении. В каждом жесте, взгляде… и это сводило его с ума. Иногда сходить с ума приятно. Приятно до безумия… И снова слова. Их можно было не услышать, да и не нужно было – главное, что они когда-то существовали, оставаясь памятью… и были правдой. Безумие захлёстывало их, вспенивая кровь. Кровь. Бурлящая, сумасбродная река, то приливающая к щекам, то отливавшая, оставляя фарфоровую бледность. Немыслимо. Невероятно. И как прекрасно… Вскрик. Мышцы напряглись, глаза сузились и страх на секунду выглянул из темноты угла. Но но её взор успокаивает и шепчет… всё хорошо… продолжай… Жадное пламя и не думало утихать. Она была слишком красива… Кажется, осталось совсем немного… и так хочется, чтобы эти мгновения растянулись на века. Безумие… А затем – смерть. Одна на двоих. * * * Сбивчивое дыхание постепенно становится спокойным и умиротворённым. Люси моргнула; её голова лежала у Нацу на плече, и поэтому длинные ресницы щекотали его шею. Она слышала звуки, теперь обретя слух, - шорох воздуха, проникающего в его лёгкие и беспрепятственно выходящего наружу и биение. Биение и не думало замедляться. А воздух так сладок и свеж… Осколки мыслей вновь собираются в единое целое. Одно слово. Его имя. И он просыпается, чтобы кинуть на неё взгляд серых глаз и улыбнуться так, как умеет только Нацу – задорно и светло, и чуть устало. Нежный поцелуй в шею. Прерывистый вздох. Сердце вновь сходит с ума, а мысли вновь разбиваются. Не нужны они. Совсем не нужны. Думать иногда бывает вредно. Боль и страх уходят через открытое окно вместе с весенним ветром…
Сайт 