KAI 会

Страдание и радость притираются друг к другу.
Когда они притрутся друг к другу без остатка,
родится счастье.
Такое счастье будет нерушимым.
Хун Цзычэн
«Уже рассвело, пора вставать, - с этой мыслью Саске потянулся на своем футоне, поднялся и принялся собирать разбросанную по всему полу одежду. Одевшись, он впервые за утро взглянул на свернувшуюся калачиком и все еще мирно спящую Карин. - Как всегда, спишь до последнего. Приходишь раньше, чем нужно, и никогда не хочешь уходить слишком рано,- думал Учиха, выходя из комнаты. - С тех пор как я разрешил тебе иногда оставаться на ночь, ты стала много себе позволять. Ничего, можешь думать, что хочешь, и надеяться, что все это что-то, да значит».

«Уже ушел,- промелькнуло у Карин в голове, как только за Саске закрылась дверь. - Всегда так быстро собираешься, будто не хочешь, чтобы солнце было свидетелем нашей связи, и доверяешь нас только луне, столетиями хранившей все людские тайны. Хотя для тебя больше не существует связей, ты забыл, что такое любовь.
Думаешь, что оставляешь меня просыпаться одной, но каждый раз я открываю глаза раньше тебя, как бы невзначай подвигаюсь ближе, хоть и не осмеливаюсь обнять тебя, но все же я рядом с тобой и, кажется, мне хватает и этого. Так и лежу, слушая, как тихонько бьется твое сердце, жду, пока ты встанешь и оставишь меня одну в комнате, что бы эти чертовы слезы снова появились у меня на глазах, ведь при тебе я никогда их не покажу. Ну вот, опять они катятся по щекам, заставляя меня чувствовать себя ничтожеством. Когда же я стала твоим безотказным способом развлечься? Нет, когда это случилось, я помню точно – ровно месяц и 2, нет, уже 3 дня назад. Вопрос в том, как же я позволила этому случиться. Но зачем я опять спрашиваю это у себя, ведь ответ я знаю совершенно точно. Просто я не представляла, что все повернется именно так. Думала, что, наконец, ты со мной, но ты лишь изредка позволял мне быть поблизости и только ночью, днем ты вел себя, как обычно.
В тот день я пришла помочь вылечить тебе рану на руке, она была совершено несерьезной, но мне очень хотелось что-нибудь сделать для тебя. Когда перевязка была готова, а я, не зная, какой еще предлог найти, чтобы не уходить, уже собралась выйти за дверь, ты неожиданно сказал мне всего одно слово «останься». Конечно, я осталась, а на утро проснулась самой счастливой на свете. Но тебе нужно было все испортить. Одеваясь, ты безразлично бросил: «Надеюсь, ты понимаешь, что это ничего не значит?», а я, пытаясь засунуть разочарование и обиду куда подальше, выдавила из себя улыбку и сказала: «Конечно». Ты еще много раз просил, нет, разрешал прийти. У тебя даже появился особый знак, ты просто быстро вырисовывал у меня на спине пальцем иероглаф «кай»*, пока никто не видит, и я знала, что делать. Но после того случая я больше никогда не вставала раньше или вместе с тобой, просто не хотела видеть твое равнодушное лицо, когда мне казалось, что завязывание пояса для тебя куда занимательнее, чем я, закутанная в твое одеяло, - Карин вытерла последнюю слезинку и встала. - Пора выходить из комнаты, а то Суйгетцу опять начнет отпускать свои шуточки». И девушка принялась собирать вещи, как до нее это делал Саске. Одевшись, она посмотрела в зеркало. «Мда, видок что надо: волосы взъерошены, на кофте не хватает пуговиц - Саске вчера очень не терпелось»,- грустно улыбнувшись этому факту, Карин отправилась уже в свою комнату, чтобы привести себя в порядок.
Кое-как вернув кофточке товарный вид, девушка спустилась на кухню, где уже сидели Суйгетцу, загоняющий непонятно кому про то, каким будет его следующий меч, и Дзюго, слушающий веселое щебетание маленькой птички у него на плече.
- О, с добрым утром, Карин! - бодрым тоном проговорил Суйгетцу.
- Утро добрым не бывает, - пробурчала девушка, наливая себе стакан воды.
- А что так?
- Ничего. А будет еще один вопрос по поводу моего настроения - я снесу тебе голову твоим же тесаком, понятно, водоплавающее?
- Понятно, понятно, наша мадам не в духе.
Видя, что Карин уже готова привести свою угрозу в исполнение, в разговор вмешался Дзюго:
- Суйгетцу, ты бы и правда помолчал, - произнес он, а затем положил руку на плечо девушки и легонько улыбнулся, сажая ей на руку птичку, отчего Карин сразу же успокоилась и, поглаживая милое создание по головке, вышла.
- А чего я такого сказал? - возмутился мечник.
- Ты же знаешь, ей сейчас трудно.
- Это еще почему? Нам всем трудно! Лично меня уже достало торчать в этом доме целый месяц, все из-за того, что нашему Саске нужно достать этот чертов свиток, а для этого дождаться какого-то чокнутого старика, который непонятно когда появится. Да еще и местность просто зашибись: рядом какой-то непонятный лес, куда местные жители даже не заходят, да и я не горю желанием. И вообще, вдруг снова появятся эти странные живые деревья, у меня, между прочим, до сих пор нога болит, а нашей дамочке даже царапины не досталось!
- Но я не об этом говорю.
- А про что?
- Ты и сам знаешь.
- А, ты про «сладкую парочку». Знаешь, Карин должна была понимать, что она нужна ему только для этого и ни про какие чувства речи идти не может.
- Но ведь ты бы мог быть с ней и помягче.
- Да что я вообще сделал?? Я просто сказал «доброе утро»!
- Ладно, Суйгетцу, незачем нам с тобой спорить, просто не надо ее нервировать лишний раз.
- Мне что, теперь не разговаривать с ней? Хотя, не страшно, не велика потеря. Кстати, а где его величество?
- Саске? Кажется, он пошел на тренировку.
- Ну, еще бы, что здесь еще можно делать? В местной деревеньке скукотища, капитан шляется непонятно где целыми днями, дома - баба-истеричка и парень, разговаривающий с белочками, а ты сиди и радуйся жизни!
С этими словами он схватил свой неизменный стакан с трубочкой и принялся пить с хмурым видом, производя при этом как можно больше шума.

Карин же в это время сидела на импровизированной лавочке из пары бревен и все еще любовалась подаренной птичкой. Но вдруг эта самая птичка вспорхнула с ее пальца и перелетела на соседнее дерево.
- Эй, куда ты?
Та же весело защебетала в ответ, а когда девушка подошла ближе, снова вспорхнула и перелетела дальше.
- Подожди, не улетай!
Но птичка, подпуская ближе, каждый раз отлетала на расстояние. Так продолжалось до тех пор, пока Карин не осознала, что уже почти зашла в лес.
- Стой, не лети туда, туда нельзя!
Но птичка продолжала манить за собой, а девушка, не понимая почему, шла за ней, борясь со страхом. И вот деревья чуть расступились, и она очутилась на небольшом островке из цветов, где летало множество таких же птичек, как ее. Радуясь, как ребенок, Карин забежала в самый центр и, усевшись поудобнее, начала плести венок и слушать уже стройное пение птиц, потом просто лежала и грелась на солнышке. Девушка настолько погрузилась в приятные мысли и мечтания, что даже не заметила, как потемнело.
- Кажется, мне пора идти, я даже ничего не ела сегодня.
И, мечтая об ужине, Карин побежала обратно. Зайдя в дом, сразу прошла на кухню и, не обращая внимания на Суйгетцу, который, судя по всему, находил единственную отраду в еде и поэтому не выходил из-за стола, начала рыться в холодильнике.
- Я смотрю, кое-кто здорово проголодался.
- Мм мммм мм!
- Что??
- Я говорю, не твое дело, - проговорила Карин, тщательно прожевав все то, что успела засунуть в рот.
- Ха-ха, понятно. Ну ладно, не буду мешать празднику живота, - с этими словами он встал и вышел.
- Давай, давай, иди, - подбодрила девушка и водрузила на стол с любовью сделанный салат.
«Надо же, за этот день я ни разу не вспомнила о Саске», - подумала она, помешивая содержимое тарелки, и улыбнулась сама себе.
Неожиданно Карин почувствовала что-то странное и резко обернулась, но никого не увидела. «Показалось».
Тут же она ощутила холодные пальцы, выводящие на спине заветное «кай», затем цифру 2 на правой лопатке. Через секунду прикосновение исчезло - и она снова одна в помещении. Но все это значило лишь то, что она должна быть у него ровно через 2 часа. Сердце билось так сильно, что, казалось, его стук слышит весь дом, стало даже больно дышать. Было похоже на то, что где-то в середине груди образовалась дыра, через которую по всему телу волнами проходили разряды волнения и непонятного страха. Так было всегда, когда Саске давал ей знать, что ждет ее. Иногда Карин даже казалось, что на спине оставался шрам в виде иероглифа, но, подходя к зеркалу, она ничего не находила.
«Ну почему так всегда? Почему я до сих пор не могу привыкнуть? Я столько раз была у него, что давно пора перестать волноваться, как перед первым разом». Все еще ругая себя за слабость, Карин направилась в свою комнату, что бы сотворить с собой что-нибудь, чтобы выглядеть на все сто. Раньше она делала это с большим энтузиазмом, но теперь это был скорее способ занять себя чем-нибудь до долгожданной ночи.
Принимая ванну, она заставляла себя немного отвлечься от мыслей о нем, сосредоточенно расчесывая волосы, она ненадолго прогоняла прочь дрожь ожидания его прикосновений, выбирая наряд, она занимала свою голову хоть чем-нибудь, кроме Саске.
Сегодня она выбрала черное простое кимоно, которое будет легко снять, и не надо будет отрывать пуговицы, как в прошлый раз.
Карин всегда приходила немного раньше, вот и сейчас она зашла в комнату за 15 минут до дозволенного. Саске, голый по пояс, сидел на футоне, опустив голову на руки, а локтями упираясь в колени. Было странно видеть это, потому что обычно он ждал ее, стоя недалеко от окна, коротко говорил «раздевайся», а затем наблюдал, как Карин снимает одежду, ложится на постель, и только потом раздевался сам.
Сначала девушка испугалась, не слишком ли рано она пришла, но, поняв, что никто ее выгонять не собирается, подошла ближе. Она думала, что надо бы что-то сказать, но нужные слова никак не приходили. Тогда она просто обошла брюнета и встала позади него на колени, затем положила руки ему на плечи и, легонько касаясь кожи, провела ладонями по его рукам до самых пальцев, отчего по телу парня прошла легкая дрожь. Но сам Саске не спешил никак реагировать.
«Может быть, он сильно устал? Тогда вспомним прошлое и сделаем ему массаж».
Мало кто знает, что, будучи еще девочкой, Карин потеряла родителей, и на воспитание ее взяла одна добрая женщина, которая, несмотря на кажущуюся добродетель, владела борделем. Нет, она не заставляла девочку делать что-то постыдное, просто научила ее искусству массажа и просила расслаблять таким образом мужчин до прихода куртизанок.
И сейчас эти навыки очень пригодились Карин.
«Нет, не похоже, что ты сильно устал»,- подметила девушка, проведя ладонями по всей спине и груди Саске.
«Может быть, ты расстроен?.. Хотя, нет, эти мышцы не напряжены…»
Затем она погладила область шеи и провела пальцами по позвоночнику.
«Похоже, тебя что-то гложет… Сомнения?.. Да, все верно. Ну, тогда мы это исправим».
Живо вспомнив расположение нужных точек на теле, Карин для начала принялась слегка массировать шею, потом плечи, предплечья, затем переместилась на грудь и живот, вернулась к плечам, быстро нажала на пару точек в области позвоночника и снова стала гладить плечи. Саске же первый раз за все время пошевелился: выпрямился и убрал руки с колен, упершись ими в футон.
Карин, посчитав это хорошим знаком, принялась покрывать его шею легкими поцелуями, проводя пальцами по всей длине его рук то вверх, то вниз. Через какое-то время Саске отстранился и повернулся к девушке лицом, потянул за пояс кимоно и развязал его. Перед ним оказалась только небольшая часть прекрасного тела, но сейчас ему нужно было больше. Повалив Карин на простыни, он освободил ее от одежды и начал покрывать ее всю поцелуями, быстрыми и жадными, одной рукой поглаживая бедро. В его движениях не было ни капли нежности или любви, только слепая страсть, жажда, которую срочно надо было утолить. Он одаривал поцелуями ее шею, руками поглаживая грудь, кончиками пальцев водил вокруг соска, заставляя девушку содрогаться от желания. Саске ловко разделся сам и, не имея больше сил сдерживаться, вошел в девушку, на что в ответ получил нежный стон, который раззадорил его еще больше. Движения ускорились, а ласки становились все яростнее, теперь к удовольствию примешивалась боль, в некоторых местах появились новые следы от укусов, но к этому, в силу своих способностей, Карин уже привыкла. Казалось, это состояние блаженства для девушки не закончится никогда, Саске был неутомим в своей животной страсти, он то убыстрялся, то замедлял движения, то входил до самого конца, то выходил почти полностью. Дыхание его участилось, стало тяжелым и походило на хрип. Руки с каждой минутой сжимали тело Карин все сильнее, оставляя синяки на безупречной коже.
Трудно сказать, сколько времени прошло до тех пор, пока Саске не дернулся в последний раз и не издал хриплый полустон-полурычание. Получив долгожданный экстаз, он повалился на девушку и уткнулся ей в шею лицом, все еще тяжело дыша. Карин же, в свою очередь, обняла Саске и принялась одной рукой перебирать его иссиня-черные волосы, а другой гладить спину в тех местах, где она в разгаре чувств его случайно поцарапала. Она упивалась последними минутами близости, точно зная, что скоро он отстранится, ляжет рядом и отвернется на другой бок. Так в беспокойном ожидании неминуемого Карин погрузилась в счастливый, несмотря ни на что, сон.

***
Пробуждение принесло Карин свежесть солнечного утра и холод постели, в которой она проснулась одна. Однако, решив хотя бы сегодня встать с хорошим на строением, девушка, стараясь не думать о плохом, поднялась, накинула, к счастью, целое кимоно и пошла к себе. Закончив с переодеванием и остальными немаловажными утренними делами, девушка вышла из комнаты, приказав самой себе сделать это с улыбкой. Эффект превзошел все ожидания: Суйгетцу, проходящий мимо, отшатнулся от Карин и с испуганным и, конечно же, наигранным видом стал на цыпочках по стеночке пятиться от нее подальше. Этим самым он заслужил заливистый смех и даже пожелание доброго утра, что, на этот раз, заставило его удивиться по-настоящему.
Начав свое утро с хорошего настроения, Карин не прогадала, так как весь последующий день она чувствовала себя просто замечательно: сходила в близлежащую деревеньку, где купила себе премиленькое платьице, приготовила, как выразился Дзюго, самый вкусный в мире обед, даже ни разу не поссорилась с Суйгетцу, несмотря на все усилия с его стороны, хоть он и применял их чисто из любопытства: сколько же она продержится? Проведя время в приятной занятости, девушка только глубоким вечером поняла, что Саске до сих пор не возвращался, никто даже не знал, куда же он ушел. И с зарождающимся волнением в сердце она села на крыльцо, чтобы встретить его, и неважно, как поздно он придет обратно. Но под ритмичное стрекотание сверчков Карин довольно быстро заснула, прямо в сидячем положении.
Разбудило девушку ощущение, что кто-то легонько трясет ее за плечо. Приоткрыв глаза, она увидела Суйгетцу, наклонившегося к ней.
- Чего это ты тут делаешь посреди ночи? - спросил он и усмехнулся.
- Могу спросить тебя о том же, - проговорила Карин, принимая белее удобную позу и одновременно с этим поправляя съехавшие очки.
- Я вот прогуляться вышел, не спится, знаешь ли.
- А я, кажется, случайно заснула.
- Угу, понятно. Его ждала, да?
- Кого это его?
- Ну, кого-кого? Саске.
- С чего это ты взял?
- Ой, да ладно тебе, можешь не отнекиваться.
- И в мыслях не было, - попробовала возмутиться Карин, поднимаясь на ноги.
- Да, хорошо, хорошо, забыли, - Суйгетцу сделал невинное лицо и замахал руками перед собой. - Я ничего не спрашивал и вообще иду, куда шел, - проговорил он с улыбкой и развернулся, чтобы уйти.
- Подожди!
- ???
- А.. - Карин замялась. - Саске… не приходил? - спросила она, смотря в пол.
Суйгетцу коварно улыбнулся:
- А я все-таки был прав. Нет, не приходил, - бросил он напоследок и ушел, оставив Карин с ее вновь вспыхнувшей тревогой.
Она еще долго простояла на крыльце, пока не продрогла окончательно, и ей не пришлось отправиться к себе отогреваться под одеялом.

REN 恋
Всю эту ночь ей снились непонятные кошмары, о которых на утро она не помнила ничего, кроме чувства гнетущего страха и липкого ужаса. Хотя «утро» - это сильно сказано, Карин проснулась намного позже обычного, когда солнце уже было высоко и нещадно палило. Определив, который час, девушка подскочила и начала судорожно одеваться, торопя себя, ведь она так надеялась, что Саске уже вернулся, и всего пара нежелающих застегиваться пуговиц отделяют его от нее. Пулей слетев по лестнице, она по одному взгляду Дзюго поняла, что в доме они по-прежнему втроем. Конечно, настроение, и так далекое от идеала, опустилось ниже некуда. Карин поплелась на кухню и уселась за стол, хмуро глядя на заботливо подвинутую к ней чашку с холодным чаем - единственным напитком, который спасал двоих ее сокомандников от палящего зноя, неожиданно обрушившегося на них сегодня утром.
Не заставляя себя долго ждать, в кухню ввалился Суйгетцу с такими жалобными глазами, что даже Карин, которой в этот день было плевать на все, опешила.
- Я так больше не могу, - простонал мечник и сполз по стеночке на пол, обливаясь водой из стакана. - Я этого просто не выдержу. Ну почему так жарко? Когда вернется этот мистер-я-самый-умный? Здесь во всей округе нет не то что водоема, даже маленькой лужицы!
- Ладно уж тебе, не все так страшно, дождись вечера, когда станет прохладно, - попытался успокоить Дзюго.
- Может тебе и ладно, а я скоро просто-напросто высохну!
- Только не говори, что по всему дому будет вонять тухлой рыбой! - съязвила Карин.
- Оооо, наша мадам пришла в себя, - протянул распростертый на полу парень. - А я-то думал, мы тебя потеряли.
- Как видишь, нет.
- Я так счастлив!
- Поговори у меня еще!
- И поговорю!
- Ребята, ну успокойтесь, - Дзюго предпринял слабую попытку утихомирить нарастающий скандал.
- А ты не лезь! - в один голос прокричали на него двое ссорившихся.
Но зря они это сделали, Дзюго начало трясти, а по его телу стал распространяться узор проклятой печати.
- Ой-ёй, - только и смог вымолвить Суйгетцу.
Положение, в которое они попали, было явно незавидным: Саске, способного утихомирить напарника, рядом не было, а пытаться остановить разбушевавшегося парня было безумием. Поэтому мечнику ничего не оставалось, как схватить находящуюся в ступоре Карин за руку и ринуться к двери.
- Карин, ну же, шевели ногами, если он нас догонит, нам крышка!
Но определив, что девушка его даже не слышит, Суйгетцу просто подхватил ее на руки побежал во весь опор в сторону леса, в котором можно было укрыться.

- Карин! Эй!
Оказывается, Суйгетцу звал ее так уже добрых пять минут.
- Да что же это такое? Карин!!
- А? - кажется, девушка пришла в себя.
- Ну ты даешь! Что с тобой случилось?
- Не знаю…
- Ох, ну ладно, главное, что сейчас все нормально. Как думаешь, Дзюго уже очухался?
- Возможно. Вот только он уже очень долго не срывался вот так, так что это его состояние может продлиться дольше, чем обычно.
- Ксо! Час от часу не легче… Хотя, если подумать, а в лесу попрохладней будет.
- Угу…
- Да что это с тобой? Ты еще страннее, чем обычно.
- Что ты сказал??
- Оооо, все, я спокоен, хоть это осталось неизменным.
Сказав это, парень привалился спиной к дереву, заложил одну руку за голову и принялся пить воду из стаканчика, который он все-таки успел прихватить с собой.
- Что, так и будем здесь сидеть? - спросила Карин раздраженно.
- А что ты предлагаешь?
Вдруг по округе раздалось громкое рычание.
- Ну вот, слышишь? Я лучше встречусь с непонятной фигней из леса, чем с разъяренным Дзюго.
- Тоже верно… Будем ждать.
С этими словами девушка села рядом с Суйгетцу, тоже прислонившись спиной к дереву.
Так они просидели некоторое время, периодически слыша крики с разных сторон, но источник этих звуков не приближался, поэтому можно было не беспокоиться о своем положении.
Хотя не все оставалось таким уж и радужным. Ближе к вечеру откуда-то из глубин леса повеяло холодом, и Карин невольно поежилась, а ее кожа покрылась мурашками. Завидев это, Суйгетцу, немного посомневавшись, протянул руку, осторожно (видимо, боясь за свою жизнь) обнял девушку и притянул ее к себе.
- Что это ты делаешь? - раздался злобный шепот.
- Пытаюсь согреть тебя.
- Чем обязана такой заботе?
- Ничем, считай, у меня сегодня хорошее настроение, - сказав это, парень немного напрягся, ожидая удара. Но его не последовало. Вместо этого, Карин приняла удобное положение, чуть приобняв мечника, чьи глаза расширились от удивления.
«И чего же я творю? – спросила девушка сама у себя. - Хотя, что тут особенного? Мне всего лишь нужно согреться, иначе я заболею… Боже, кого я обманываю? Просто мне нравятся его прикосновения. Меня уже давно так не обнимали. Саске не в счет, он никогда не делал чего-то подобного для меня». Из глаз девушки тонкими струйками потекли слезы.
Почувствовав на коже что-то мокрое, Суйгетсу удивленно посмотрел сначала на свою руку, на которую капали слезы, затем посмотрел на Карин, тесно прижавшуюся к нему.
- Эй, что случилось? - спросил он, пытаясь приподнять голову девушки за подбородок, чтобы взглянуть ей в лицо.
Но вместо ответа она кинулась к нему в объятия и зарыдала в голос, а парню ничего не оставалось, кроме как обнимать ее в ответ с ошарашенным видом.
Наконец Карин заговорила.
- Спасибо… спасибо тебе… Мне так это было нужно… спасибо…
Суйгетцу, конечно, ничего не понял и, все еще пребывая в недоумении, отстранил от себя девушку и принялся вытирать слезы с ее лица, приговаривая при этом что-то успокаивающее и не совсем осмысленное.
Когда Карин, наконец, начала потихоньку успокаиваться и посмотрела ему прямо в глаза, парень, поддавшись сиюминутному порыву, начал сцеловывать остатки слез с ее глаз и щек, затем он нежно и почти невесомо коснулся ее губ своими и, не встретив сопротивления, повторил поцелуй чуть более настойчиво. В ответ на ласку Карин обняла его за шею и чуть приоткрыла рот, прося большего. Воспользовавшись моментом, Суйгетцу сделал поцелуй более глубоким и страстным, прижимая все еще дрожащее тело девушки к себе. Атмосфера явно накалялась, воздуха катастрофически не хватало обоим, и неясно, чем бы все закончилось, если бы вдруг прямо над ними не пролетел огромный огненный феникс – сигнал возвращаться, посланный Саске.

Учиха вернулся минут 5 назад, и первым, что он увидел, был ужасный беспорядок на кухне и Дзюго, сидевший в самом дальнем углу, держась за голову. Довольно быстро оценив ситуацию, парень понял, что жертв, к счастью нет, а значит, ребята просто где-то укрылись, собственно, после этого и был послан феникс. Через некоторое время из леса появились Карин и Суйгетцу.
«Хм, как-то странно они выглядят… Хотя я, скорее, чувствую эту странность, чем вижу»,- пронеслось у Саске в мыслях, но он, конечно же, не подал виду.
- Приберитесь в доме, - это все, что он сказал перед тем, как развернуться и уйти к себе, не обращая внимания на радость, отразившуюся на лице девушки, когда она увидела его.
Снова почувствовав ледяное безразличие со стороны любимого человека, Карин помрачнела, но буквально тут же залилась краской смущения, вспомнив о произошедшем в лесу. Затем ее охватило смятение, и она, испугавшись собственной неопределенности, поспешила к себе в комнату и закрылась в ней на ключ.
Минут десять она просто молча бродила по комнате из стороны в сторону и с несчастным лицом заламывала руки. Мысли же ее трудно поддаются описанию, так как на тот момент они состояли из сумбурных отрывков и образов, то и дело всплывавших у нее в сознании. Наконец, решив освежить голову, Карин отправилась в душ, засев там на полчаса. Но, вопреки ожиданиям, голова не просветлела, в ней все еще царил беспорядок. Уже сидя на футоне, девушка смогла собрать мысли в кучу и поняла, что стоит перед мучительной проблемой выбора. Сейчас больше всего на свете она хотела две вещи, но уж очень сильно они противоречили друг другу. С одной стороны, она хотела, чтобы случай в лесу остался глупой ошибкой и ни она, ни Суйгетцу больше не вспоминали об этом, и все снова стало по-старому. С другой стороны, она сгорала от желания еще раз оказаться в теплых объятьях ненавистного ей раньше мечника. В таких терзаниях Карин провела весь вечер и полночи, пока усталость не сморила ее.

Но не она одна не спала в эту ночь. Саске, ворочаясь в постели, никак не мог перестать думать о подозрении, закравшемся в его душе. Его злила неизвестность, а еще больше то, что ему есть до всего этого дело.
Два дня подряд Учиха уходил подальше от дома, что бы за изнурительной тренировкой отвлечься от неприятных размышлений о том, что уж слишком близко он подпустил к себе эту рыжую, слишком часто он звал ее к себе, и уж слишком много места она стала занимать в его голове. Но, чем сильнее он старался убежать от этих мыслей, тем назойливей они лезли ему в голову, а стоило закрыть глаза - и вот перед ним образ смущенно улыбающейся девушки в очках.
«Как же я допустил такое? Стольких усилий мне стоило разорвать все мои прошлые связи, и я был уверен, что ничто больше не сможет отвлечь меня от цели. И что мне теперь делать? Дать ей отворот-поворот? Но тогда она покинет команду, а без нее я не справлюсь. Черт! - Саске ударил ни в чем не повинную подушку. - Убирайся из моей головы, оставь меня в покое! - парень перевернулся на спину и закрыл лицо руками. - Почему мне все время что-то мешает? Почему?.. »

***

Следующий день прошел под девизом красных глаз, не выспавшихся, хмурых лиц и отказа разговаривать с окружающими. Каждый был погружен в себя и старался избегать других. Поэтому нет смысла рассказывать об этом неинтересном, но, все же, не лишенном смысла дне, так как именно тогда была принята пара важных решений.

***

Последующий день, наверное, никак бы не отличался от предыдущего, если бы не известие, которого все так долго ждали. Животные поведали Дзюго, что человек, который мог бы дать такой необходимый Саске свиток с усовершенствованием одной из техник, вернулся. Поэтому Учиха немедленно отправился вместе с Дзюго за нужной вещью. Карин и Суйгетцу были оставлены дома, так, на всякий случай. Вообще, Саске приказал выдвигаться сразу же после получения новости, то есть рано утром, поэтому оставленную дома парочку было решено известить обо всем запиской, которую парень и девушка нашли в зале. Осознав, что они остались наедине, возможно, на целый день, Карин вдруг растеряла всю свою решимость, пробубнила что-то нечленораздельное и выбежала вон из комнаты, заставляя Суйгетцу тем самым тихонько выругаться от досады. Весь день до вечера Карин старалась обходить мечника самыми мыслимыми и немыслимыми «огородами», пока, наконец, не попалась. Дело в том, что парню очень и очень не нравилось такое явное избегание его персоны, и к вечеру он все-таки настроился действовать решительно.
Карин же, не подозревая ни о чем, зашла в самое посещаемое место дома - кухню, чтобы выпить воды, как неожиданно почувствовала прикосновения рук на своей талии.
- Уж не думала ли ты, что сможешь бегать от меня весь день? - прошептал ей на ухо Суйгетцу, плавно перемещая руку на бедро, а затем резко развернул ее к себе лицом и прижал к столу, лишая возможности убежать.
- Н-н-нет…
- Ах, вот как… То есть ты не избегала меня все это время?
- Я… я…
Не дав договорить, мечник впился ей в губы горячим поцелуем так, что у девушки подкосились ноги, и парню пришлось прижать ее к себе крепче, чтобы не позволить упасть.
- Что… случилось?.. Неужели там… в лесу все было… просто так? - спрашивал Суйгетцу между поцелуями.
На что Карин ответила без слов: она обхватила парня за шею дрожащими от возбуждения руками и ответила на поцелуй, позволяя ему полностью завладеть ее ртом.
Победно улыбнувшись сквозь поцелуй, Суйгетцу подхватил ее за бедра и усадил на стол, встав между ног девушки, которыми она тут же обхватила его торс. С каждой секундой желание обоих возрастало, и вот парень уже нетерпеливо расстегивает кофточку, стремясь добраться до голого тела. Карин же была только рада такому повороту событий, так как решение, принятое ей днем раньше, касалось именно Суйгетцу, именно его она выбрала после стольких часов раздумий и колебаний. Хоть и любя Саске до безумия, она понимала, что никогда не завоюет его сердце, а мечник явно одарит ее такой необходимой сейчас лаской. Она была уверена, что очень скоро сможет подарить ему всю свою любовь без остатка, и в данный момент была готова отдаться ему без раздумий, хоть на этом самом столе.
Но вдруг произошло что-то странное, Суйгетцу неожиданно со всей силы отбросило в противоположную стену, да так, что он потерял сознание. Ничего не понимая, Карин подняла глаза и увидела Саске, стоящего в дверях с безумным видом. В его глазах алел шаринган, а на лице отобразилось гневное выражение, казалось, что от него огромными волнами исходит ярость. Девушка похолодела от ужаса, приняла пристыженный вид и попыталась прикрыться. Но через мгновение почувствовала, как пальцы Учихи сомкнулись на ее запястье. Брюнет дернул руку так, что Карин чуть не рухнула со стола, а затем потащил ее за собой. Девушка едва поспевала за ним, часто спотыкалась и почти падала.
- Саске, мне больно.
Но разъяренный парень еще крепче сжал руку и продолжал вести ее за собой, теперь наверх, в свою комнату. Наконец, зайдя к себе, он отшвырнул Карин подальше и запер дверь на ключ. Девушка, упав на пол, вся сжалась в комочек от страха. Саске присел рядом с ней на корточки, грубо схватил за подбородок, заставляя смотреть ему прямо в глаза.
- Ну, и что же это ты вытворяешь? - с угрозой спросил он. - Молчишь?.. Отвечай, когда я тебя спрашиваю!
Но Карин лишь залилась слезами.
- Прекращай реветь! Какого черта ты там делала?
- Какое тебе дело?.. - тихо спросила Карин.
- Не смей так говорить со мной! - прикрикнул Саске и ударил девушку по лицу так, что с нее слетели очки. Затем он взял ее за горло и снова заставил смотреть на себя.
- Ты моя вещь, запомни это, - уже спокойно проговорил он.
- Нет…
- Не перечь мне! – еще удар. – Ты принадлежишь мне, больше никто не смеет прикасаться к тебе. Ясно?
Карин замотала головой.
- Я научу тебя слушаться, - с этими словами он бросил ее на пол, вытащил кунай и одним махом разрезал всю ее одежду.
- Не надо!
- Заткнись.
Карин попыталась вырваться, но, откуда ни возьмись, появились змеи и обвили ее руки, лишая возможности что-либо сделать. Сам же Учиха раздвинул ее ноги и, приспустив штаны, резко вошел в девушку, причиняя невыносимую боль и срывая крик с ее губ. Саске входил до конца, и Карин казалось, что ее разрывают пополам. Ощущения были настолько ужасными, что она мечтала потерять сознание, но спасительное забытье не приходило. Саске буквально вдалбливался в нее, нарочно причиняя как можно больше страданий. Ярость пеленой застилала его глаза, он не мог поверить, что она так поступила. Еще вчера он решил для себя, что Карин прочно занимает немалую часть его сердца и что он признается ей в этом в ближайшее время. Но известие о вернувшемся старике заставило его отсрочить планы. Он немедленно тронулся в путь и торопился, как мог. На обратном пути он даже бросил Дзюго позади, лишь бы возвратиться к ней поскорее. Саске хотел упасть перед ней на колени и умолять о прощении за свою холодность, но то, что он увидел по прибытии, разрушило все. Казалось, что нечто разрывало его грудь изнутри, и сейчас он хотел заставить Карин чувствовать всю его боль. Хотя каждый ее крик впивался в его сердце раскаленной иглой, остановиться он просто не мог. Продолжая движения, он заставлял девушку метаться под ним и умолять остановиться. Наконец, все закончилось. Учиха встал и, казалось, только сейчас понял, что натворил. Карин уже молча лежала перед ним, смотря в никуда остекленелым взглядом. Ее губа была разбита, на коже проявлялись ужасные кровоподтеки и виднелись порезы от куная. Саске схватился за голову и выбежал прочь, забежал в какую-то комнату и, упав на четвереньки, разрыдался, проклиная самого себя.

А Карин все продолжала лежать без движения, все никак не могла поверить, что Учиха так с ней поступил.
«Вещь… он назвал меня вещью…»
Можно было подумать, что сейчас девушка смотрела в потолок, но, кроме сцен только что пережитого ужаса, они ничего не видела.
«Как ты мог?»
Все тело болело, но сейчас она ничего не чувствовала или просто не замечала, все мысли были заняты осознанием случившегося.
«Почему ты просто не убил меня?»
Слезы снова непрошенными потоками покатились из глаз, хотя казалось, что все они уже были давно выплаканы.
«Я так любила тебя…»
Это была последняя мысль, которая пришла ей в голову, прежде чем она закрыла глаза и, наконец, лишилась чувств.
Очнулась Карин только через несколько часов от холода. Превозмогая боль, она дотянулась до одеяла, лежащего на, к счастью, расположенном недалеко футоне. Закутавшись в него с головой, девушка снова заснула, стараясь унестись тем самым подальше от мучительных образов перенесенного кошмара.