Ему всегда нравилась эта песня. Первый раз он услышал её лет в 15, и, хотя не понял иностранных слов, уловил скрытый в ней… магнетизм? Да, пожалуй, что так. Но в том возрасте он ещё не мог представить себе, как именно танцуют под такие песни. А если он и подумал бы о чём-то таком, то тут же покраснел бы и раскаялся.
Но сейчас был не тот случай. И перед девушками он уже давно не краснеет. Во всяком случае, перед этой девушкой. ЕГО девушкой. Вот уже целый год как его.
- Что ты мне подаришь на этот День Рождения?
- А что ты хочешь? – нежные губы едва касаются его рта, предлагая забыть о подарках и заняться чем-то поинтересней.
- Я хочу стриптиз в твоём исполнении, - ну вот, он, наконец, набрался храбрости и озвучил то, что так давно дразнило его воображение.
Ведь, несмотря на то, что его солнце, его красавица, его любовь - одна из лучших куноичи Конохи, она ещё и ужасно стеснительная. Наверное, как и все девушки из хороших строгих семей. Но почему-то он знал, чувствовал спинным мозгом – у неё получится. Должно получиться. И дело тут не только в её прекрасном и сильном теле опытного бойца, не только в техниках, заставляющих двигаться гибко и быстро, когда они были вместе, а прикосновения тел казалось единственным спасением от того жара, что охватывал их обоих – она двигалась не просто грациозно, это было потрясающе красиво. Всего один раз он обратил внимание на их тени (ЕЁ тень!), пляшущие по стенам и потолку в этот момент. Причудливо искажённые, они заигрывали с ночной тьмой и дразнили лунный свет, льющийся к ним в окно. Забыть такое было выше человеческих сил – это было прекрасно. ОНА была прекрасна. Хотя, почему «была»? Есть!
Значит, нужно только преодолеть смущение.
- А как же гости? Ты же уже заказал ресторан?
Сейчас она будет стараться найти причину, оправдывающую её робость.
- Гости разойдутся к одиннадцати. А зал оплачен до двенадцати. У нас будет целый час.
- А официанты?
- Скромный фуршет «для своих» вполне может обойтись и без них.
- А если…
Поцелуй, крепкий и горячий, прервал её метания. Самый лучший способ закрыть девушке рот. Никому не обидно, всем приятно, а тема забыта. В конце концов, захочет –потанцует….
…Наконец-то! Слава духам предков, все разошлись. А если бы подвыпивший Киба не уговорил всю мужскую часть присутствующих гостей соревноваться в караоке, то они разошлись бы ещё раньше. И совсем рано – если бы абсолютно трезвый (и потому злой) Ли не пытался его перепеть.
Двери за последним из гостей закрылись, и девушка подошла к имениннику. В её глазах бесились чёртики – такие непривычные, бесшабашно-весёлые. Пожалуй, сегодня она немного перебрала. Почему-то юбиляр подумал, что это специально – для храбрости. Значит, она всё-таки решилась? В предвкушении облизнув губы, молодой человек весь превратился в зрение.
Небольшой уютный зал с возвышением в форме большого куба и шестом. Светомузыка. Тени. Уютный, такой уместный сейчас дым…
Подарив воздушный поцелуй облокотившемуся о ближайший столик «зрителю», девушка кошачьей походкой прошла к центру. Музыка, кажется, полилась из ниоткуда. Та самая, из его грёз.
There used to be a greying tower alone on the sea.
You became the light on the dark side of me.
Love remained a drug that's the high and not the pill. Так и было. Это маленькое чудо стало его светом во тьме. Его половинкой, его лучшей половинкой. Спасло от надвигающегося бессилия своей верой в него и чистой, преданной любовью. Запятнать такую – просто немыслимо.
Взявшись одной рукой за шест, девушка сделала пару кругов вокруг него, просто привыкая к музыке и «новой» - раскованной себе. Потом, прислонившись к этой тонкой опоре спиной, выгнулась, позволяя волосам рассыпаться по плечам тонкими прядками. В вырезе её серой кружевной блузки показалась грудь – молодая, упругая. But did you know,
That when it snows,
My eyes become large and,
The light that you shine can be seen. Сейчас она и вправду сияла. Наверное, потому, что ради любимого готова пойти на всё. На смерть? Какие мелочи….
На жизнь!
Жить с ним, терпеть его выходки, несносный характер, а зачастую - просто невнимание по причине вечной занятости. Жить – это намного труднее…
Привыкнув к движению, раскрепостившись, красавица стала расстёгивать кофточку. Медленно, не прекращая движения. Оставшись в короткой (по её меркам) юбке и ажурном лифчике, она закинула ногу на шест, продолжая кружиться. Летящие волосы, играющие всеми оттенками в лучах света, были похожи на сказочную радугу. I compare you to a kiss from a rose on the grey.
...kiss from a rose on the grey. Юбка с тихим шелестом опустилась на пол, и была сброшена с пьедестала одним изящным взмахом стройной ножки.
Чулки… Как интересно. Именинник, не ожидая их увидеть на своей возлюбленной, просто пожирал её глазами.
Неожиданный прыжок – и вот уже двумя ногами обняв шест, соблазнительница сползала по нему вниз, как заправская акробатка. Хотя в движениях профессиональных циркачей никогда не будет такой чувственности. Такой дурманящей голову женственности. The more I get of you,
Stranger it feels, yeah.
And now that your rose is in bloom.
A light hits the gloom on the grey. Всё верно. Свет, побеждающий сердце тьмы. Даже когда у него опускались в бессилии руки, и казалось, он катится в пропасть, она не давала ему сдаться. Быть рядом – это тяжёлый труд. Быть рядом с ним – труд адский. Но ей он по силам. Только ей.
Раньше он даже себе не представлял, насколько она грациозна. Так, предположения. «Хорошо, что она решилась…» - мелькает одинокая мысль, но, утонув в шквале переполняющих молодого человека эмоций, просто теряется. Уговоры стоили потраченных усилий, чтобы увидеть это.
То, как красиво она снимала чулки, заставило именинника закусить нижнюю губу от возбуждения. ЭТО не могло не волновать. There is so much a man can tell you,
So much he can say.
there's so much inside.
You remain,…. Сказать ей, действительно, хотелось о многом. Например, какая она замечательная. Какая красивая. Что ей совсем не нужно стесняться своего тела – оно… совершенно. Его идеал. Лучше просто быть не может. Сказать, какая она добрая, чуткая, отзывчивая. Но ИМЕННО сейчас хотелось сказать другое: гибкая, страстная, горячая… My power, my pleasure, my pain, baby… Разбег, прыжок, восхитительный изгиб спины. Взмах рук. Поворот, кружение… Мягкое, плавное, завораживающее. To me you're like a growing addiction that I can't deny.. yeah.
Won't you tell me is that healthy, baby? С каждым днём она нравилась ему всё больше и больше. Друзья говорили, что когда любовь настоящая, так и происходит. Но он и сам знал, с самого начала – нет нужды проверять подлинность чувств. Глупо закрывать на них глаза, прятать от самого себя. Но ведь ты никогда не воспользуешься своей властью надо мной, да, дорогая?
Разве что, сейчас… Медленно снимая бретельку, глядя на меня таким зовущим взглядом из-под полуопущенных ресниц, изгибаясь и… - «Ксо, это становится невыносимым!» - поглаживая себя лёгкими касаниями маленьких пальчиков. Но ТАКУЮ власть над собой он готов терпеть вечно. But did you know,
That when it snows,
My eyes become large and the light that you shine can be seen. Припев повторяется, а вот её движения - нет. Она уникальна в каждом своём жесте. В каждом вздохе. Единственная. Невероятная, невозможно прекрасная.
Оставшиеся на ней туфли-шпильки, и крохотные кружевные трусики одеждой можно было не считать. Скорее досадным, но мелким препятствием, покончить с которым девушка не спешила. Преодолев внутренний барьер и согласившись потанцевать для любимого, она хотела показать ему всё, на что способна. И он это оценил.
Словно на аркане подойдя к сцене, он в один прыжок оказался рядом.
- Я знал, что тогда на озере танцевала ты, Хината.
Даже сейчас на её щеках выступил лёгкий румянец.
- Знал? Почему тогда не сказал …
- Не мог поверить. Ты никогда больше ТАК не двигалась…
- Так? Как?
Его руки уже стаскивали с ней последнее, что оставалось.
- Так грациозно. Так волшебно. Так эротично.
Не оставаясь в долгу, брюнетка сама расстёгивала на его мускулистой груди рубашку. Но, справившись, отвернулась, картинно надув губы.
- Значит, ты это затеял только чтобы проверить?
Его ладони уже нашли ее грудь. Убрав волосы с затылка, вот уже год как Шестой Хокаге принялся целовать свою любимую в шею.
- Нет. Конечно, нет. Просто вспомнил ту «озёрную богиню»…
- И что?
Девушка, стоя к блондину спиной, тихо постанывала от его ласк.
- И понял, что любил тебя все эти годы. С того самого момента.
Он не видел сейчас её лица, но знал - она улыбнулась. Такой родной и знакомой улыбкой. Его родная, любимая девочка…
- Ты что, хочешь прямо здесь? А как же…
- У нас ещё масса времени.
Похоже, её такие танцы возбуждают не меньше, чем его. Конечно, стоять посреди зала - это, наверное, не самое удобное, что они могли придумать, но портить момент никому не хотелось. Когда страсть, набрав силу, кипит в обоих, лучше не откладывать это на «потом». Наслаждаться нужно уметь «здесь и сейчас». Разве по-другому вообще можно наслаждаться?
Песня, закончившись, утихла в уголках ресторана. Спряталась, растворилась, чтобы не мешать. Сейчас должны остаться только ИХ звуки – тихие стоны, звуки поцелуев, их общий, последний вскрик…
Ему всегда нравилась эта мелодия и эти слова. Теперь это - ИХ песня. Только их. И воспоминания, с ней связанные, всегда останутся в их памяти – страсть, чувства, признания. То, что действительно стало лучшим подарком любимому.
…
- Котёнок, а что тебе хочется на День рождения? - целуя выходящую из ванны Хинату, поинтересовался Наруто.
Невинно улыбнувшись, вот уже месяц как госпожа Узумаки хитро подмигнула мужу.
- Как насчёт маленького стриптиза, дорогой?
|
Сайт 