Пальцы Наруто торопливо развязывали узлы из шероховатой бечевки, стягивающей коробку, оставленную для него Саем. Терпение парня было на пределе. Стоило веревке упасть на пол, и дрожащие от волнения руки рванули оберточную бумагу. Узумаки и не замечал, что кусает губы и сдерживает дыхание, пытаясь поскорее добраться до содержимого заветной коробки. Когда крышка, наконец, слетела, на пол посыпались свитки, исписанные четким каллиграфическим почерком Сая. Некоторые из них были обозначены цифрами, на некоторых стояли какие-то названия, но внимание Наруто сразу привлек один свиток – обозначенный иероглифом имени Саске. Подхватив его с пола и развернув, он начал медленно вчитываться в бегущие перед глазами строки. Слова прыгали как букашки, отказываясь складываться в связные предложения. Важная миссия… убийство Учиха Саске… заточение Учиха Итачи… договоренность с Кабуто… Юноше пришлось перечитать текст четыре раза, прежде чем он окончательно понял, о чем идет речь. Не поверить написанному было невозможно, слишком четкой становилась картинка реальности, после прочтения и осознания того, что происходит на самом деле в деревне, в мире... Свиток выпал из ослабевших пальцев шиноби.
После этого Наруто хватал все свитки подряд, пробегая глазами и откладывая в памяти даты и результаты различных экспериментов, списки миссий, имена жертв. Теперь становилось понятно, за что именно погиб Сай – если хотя бы половина из того, что он узнал, станет достоянием общественности, подразделение Корень просто перестанет существовать. Вместе со своим лидером.
Но что, что он теперь должен делать со всей этой информацией? К кому обратиться? Если сам Хокаге замешан в каких-то грязных делишках, Цунаде до сих пор находится в коме, а все люди, которым он так или иначе привык доверять, уже мертвы? С чего начать?
Ухватив еще раз самый первый свиток, Наруто опустил глаза вниз, туда, где были указаны дата и место встречи Данзо и Кабуто. Перевел глаза на большой настенный календарь, косо прилепленный скотчем к дверям кухни, чтобы убедиться, что состоится она уже завтра. Нахмурился, принимая решение. Что же, кажется, завтра на запланированной «встрече друзей» будет на одного человека больше, чем рассчитывалось изначально.

Сильный толчок в спину опрокинул его на землю, и Итачи растянулся у ног незнакомца.
- Что это? – голос почему-то показался Учихе знакомым, услужливая память подкинула имя – Кабуто. Ученик Орочимару…
- Как и договаривались. Итачи Учиха теперь весь твой, - в голосе Данзо послышалась насмешка.
Учиха почувствовал, что Кабуто присел возле него на корточки, а потом его потянули за волосы, поднимая голову вверх. Взгляду бывшего ученика змеиного саннина открылось худое, землистого оттенка лицо, натянутая на скулах кожа, слой несвежих бинтов… Видимо, как новый сосуд для Орочимару он выглядел не очень привлекательно, потому что со злобным шипением его голову оттолкнули, и Учиха снова уткнулся носом в землю.
- Ублюдок, ты обманул меня, - в голосе Якуши послышались явные санниновские нотки. – Он нужен был мне целиком.
- Что, правда? Ну, извини… Мне тоже… приглянулись некоторые его части, - с губ Шимуры вновь сорвался смешок, но по тихой дрожи в голосе, которую сразу расслышал Итачи, он понял, что мужчина напряжен.

Кабуто веселился в душе. Глупый старик! Неужели он думал, что Кабуто поверит, более того – доверится ему? Карман плаща отягощался глазами Саске, взятыми с тела мертвого Мадары. Якуши знал о клане Учиха более чем достаточно, чтобы понимать – после пересадки глаз брата Итачи станет единственным обладателем Вечного Мангекьо Шарингана. Он был более чем уверен – это тело сможет служить его господину намного дольше, чем прежние носители, а если его расчеты и предположения окажутся верными – то бесконечно долго. Пленник выглядел сильно истощенным, но признаков болезни, вызванных долгим приемом одного весьма ядовитого вещества, уже почти не наблюдалось. Противоядие, переданное в свое время Данзо, запустило процесс выздоровления сразу же после того, как было введено в организм. Здоровое питание и тренировки очень быстро приведут тело Учихи в прежнюю форму. Что касается глаз... В этот раз Господин не совершит той глупой ошибки, которая произошла с Саске, и старший Учиха получит глаза только после того, как его разум будет окончательно подавлен Орочимару.
Ни одна из этих мыслей не отразилась на застывшем лице Кабуто. Все так же угрожающе он продолжал смотреть на Шимуру своими янтарными глазами, блестевшими за стеклышками очков.
- Ты нарушил наш уговор, Данзо, - на мгновение мелькнул и исчез в уголке рта раздвоенный язык. – Поэтому не жди, что я буду соблюдать его.

Наруто воспользовался тем же способом, что и Данзо в свое время: появился через пятнадцать минут после начала встречи, когда битва между двумя чудовищами, которых и людьми-то уже трудно было назвать, была в самом разгаре. Еще одного носителя чакры просто не заметили, а если и заметили, то никак не отреагировали на его появление. Как ни хотелось Наруто своими собственными руками убить Данзо, юноша заставил себя оставаться на месте, дожидаясь окончания битвы. Тяжело сказать, о чем он думал, наблюдая за ходом сражения Хокаге с одним из самых опасных врагов Конохи, но мыслей о том, чтобы помочь Данзо, в его голове точно не было. Когда битва была завершена, Узумаки добил едва живого победителя, и сделал это без всяких колебаний и раздумий. На счастье юноши, в этой битве победил Кабуто, в ином случае ему пришлось бы убить даймё своей деревни, потому что он не мог допустить, чтобы Данзо жил после всех тех преступлений, которые тот совершил, в том числе и против Конохи.
Лишь покончив со всем этим, Узумаки обратил внимание на еще одно неподвижное тело, замершее в корнях одиноко стоящего дерева, и двинулся в его сторону. Наруто хорошо помнил Итачи... Каждую черточку ненавистного лица. С тех самых пор, как умер Саске, и до момента, когда ему открылась правда, он бесчисленное количество раз видел его в своих снах, где снова и снова вырывал из груди его сердце, наслаждаясь маской смерти, сковывающей утонченное бледное лицо Учихи в самом конце. Он помнил его... но сейчас едва узнал в том измученном истощенном создании, которое сидело перед ним, спиной прислонившись к дереву и неловко вытянув вперед запястья, скованные чакроподавляющими браслетами. Точно такие же браслеты сковывали тонкие щиколотки. Сальные, спутанные пряди волос падали прямо на лицо Учихи, скрывая его, и Наруто не сразу понял, что юноша слеп.
- Итачи, - позвал он, опускаясь на колени перед Учихой, но при этом даже не попытаясь избавить его от оков. – Ты в порядке?
- Узумаки ? - едва слышный удивленный вздох сорвался с пересохших губ. От этого звука, полного безысходности и боли, у Наруто защемило в груди, – Саске… что с ним?
Итачи не мог сказать, что не поверил тогда Данзо, поверил, от первого и до последнего слова. Но искра надежды, что младший брат все же остался жив, продолжала теплиться где-то в глубине его сердца.
- Он мертв. Данзо убил его, - Наруто отвернулся, чтобы не смотреть на пленника, слишком мучительна была его схожесть с Саске. Он не видел, как безвольно темноволосая голова упала на скрещенные руки, но услышал вопрос, отчетливо произнесенный бархатным голосом Итачи.
- Ты убьешь меня, Наруто?
На мгновение Узумаки показалось, что в вопросе прозвучала надежда. Надежда на то, что он ответит утвердительно. На душе стало тоскливо, а во рту появился отчетливый привкус горечи. После того, как он узнал, что к смерти Саске старший брат непричастен, от прежней ненависти не осталось и следа. Сейчас Наруто испытывал к Итачи даже какое-то подобие жалости, наблюдая его в таком состоянии, но не мог проигнорировать тот факт, что Учиха в свое время вырезал весь свой клан и стал беглым преступником.
- Твою судьбу решит совет Старейшин, - сквозь зубы процедил Узумаки, почти грубо вздергивая Итачи на ноги. – Идем, нам нужно скорее вернуться в Коноху и сообщить о нападении на Хокаге.
Сделав несколько неуверенных шагов, Учиха начал заваливаться набок, и Наруто только в последний момент удалось поймать его у самой земли. Подхватив на руки удивительно легкое тело, прижимая к себе, он ощущал под тканью плаща едва различимое биение сердца.
С тихим хлопком рядом с Наруто появилось два клона, один из которых поднял тело Данзо, а второй тело Кабуто. Итачи он так и не выпустил из рук, пока не оказался на территории больницы Конохи, где перепоручил его заботам Сакуры – единственному человеку, которому он доверял сейчас полностью и безоговорочно.

Итачи медленно возвращался в сознание, ощущая, как мир вокруг него начинает наполняться запахами и звуками. Но... как и каждое его пробуждение в последний месяц, его окружала кромешная тьма. Слегка пошевелив конечностями, Учиха убедился, что его руки и ноги по-прежнему скованы стальными браслетами и с тяжелым вздохом откинулся на подушку. О том, что он находится в больнице, пленнику было нетрудно догадаться – при пробуждении обоняние сразу же накрыло резкими запахами медикаментов. Тихий гул голосов нарастал с каждым мгновением. Сначала Итачи едва не оглох от целой какафонии звуков, обрушившейся на него, но потом, слегка расслабившись, сумел выловить из всей массы голосов один знакомый. Узумаки.
Наряду с голосом Наруто звучал женский фальцет и, заставив себя слегка поднапрячь слух, который стал куда более острым после потери зрения, Учиха с удивлением понял, что разговор между этими двумя идет о нем.

- Не понимаю, зачем ему это было нужно? – в голосе Наруто звучало сильное замешательство. – Травить его – это же... это...
Шиноби не удалось закончить свою мысль, разговор продолжила девушка:
- Ты имеешь в виду Данзо? – пауза в несколько секунд и уверенный девичий голос сделался чуть тише. – Нет, думаю, Данзо к этому не имеет никакого отношения. Видишь ли, это вещество... оно имеет свойство накапливаться в организме, и, судя по анализам, по содержанию этого вещества в крови, яд Итачи принимал не меньше, чем несколько лет. Вот что действительно странно – судя по всему, совсем недавно Учиха пил какой-то антидот, который теперь выводит токсины из его тела, а... о противоядии мог знать только отравитель…
На долю секунды в коридоре вновь повисла пауза.
- К чему ты ведешь? – поторопил девушку Узумаки.
- А ты сам подумай. Учиха – международный преступник, у кого хватит смелости травить его на протяжении нескольких лет? Как? И, главное, зачем? Думаю, убить его в бою все-таки было бы немного легче.- Эээ... Сакура, ты что, хочешь сказать, что он сам себя травил? – теперь вместе с удивлением в голосе Узумаки послышались нотки недоверия.
- Ну... выглядит это действительно так.
- Черт, я не понимаю... Думаю, нужно спросить об этом у него самого.

Итачи свернулся на кровати, подтянув ноги к груди и обхватив их руками. В голове билась только одна мысль. За что? Почему ты поступил так со мной, Сасори? Единственный после Кисаме человек в Организации, с кем Итачи поддерживал отношения. Великолепный специалист по ядам, близкий товарищ, который первый узнал о симптомах болезни и с тех пор готовил для Учихи настойки, необходимые для того, чтобы облегчить его страдания. Бывший напарник Орочимару. Так что же пообещал тебе этот змей, что ты согласился сделать со мной такое, Акасуна? Это предательство не укладывалось у Итачи в голове. Зато все остальные фрагменты теперь сложились в четкую картинку.
Он начал с силой прикусывать губы, чтобы физическая боль немного отвлекла его, все-таки то, что он узнал, выбило его из колеи, но минуту спустя все стало лишь еще хуже.
- Я пойду к нему прямо сейчас,- решительным голосом заявил Наруто, протягивая руку к двери, но Сакура перехватила его ладонь и сжала пальцы.
- Наруто, подожди, это еще не все...

В больничной палате Итачи съежился еще сильнее, натянув себе на голову одеяло. Теперь он не слышал ни слова из разговора, происходящего за дверью, видимо, все подробности девушка рассказывала Узумаки шепотом на ухо. Но Учихе и не нужно было ничего слышать, чтобы знать, что речь опять же идет о нем, он даже знал, о чем конкретно они говорят. Стыд, злость, ощущение безысходности смешались в его душе, не находя выхода. Засунув в рот угол подушки, Итачи с силой сцепил зубы, не давая крику отчаяния вырваться наружу из его груди.

- Просто не говори с ним об этом. Я прошу тебя, Сакура.
- Хорошо, Наруто, как скажешь.
Последние фразы, произнесенные едва слышно, но все же недостаточно тихо для обострившегося слуха Учихи, видимо, также касались его персоны. Что это? Трогательная забота о преступнике, которого скоро приговорят к смертельной казни? Это просто смешно. Тем не менее, где-то глубоко в душе Итачи чувствовал благодарность к Наруто за все, что тот сделал. Сначала – для Саске, а теперь и для него.
Дверь тихо скрипнула, впуская Узумаки в палату. Юноша сделал несколько шагов к кровати, замер, всматриваясь в согнутую спину Итачи, а потом, решив не мешать его сну, двинулся обратно. Уже у самого порога замер на мгновение, повернулся и произнес всего три слова. Три слова обещания.
- Я спасу тебя...

Папка с личным делом джонина Листа, капитана АНБУ Итачи Учиха упала на стол перед старейшинами. Открылась от удара на странице, заложенной Седьмым Хокаге, торжественная иннагурация которого состоялась всего лишь несколько часов назад. Хомура кинул хмурый взгляд на страницу, содержание которой описывало последнюю миссию, выполненную Учихой в качестве капитана АНБУ. Миссия S-ранга: уничтожение клана Учиха. Старик вздрогнул и отвел глаза, Кохару даже не взглянула в сторону папки, продолжая сидеть, как и сидела на протяжении всего разговора – расправив плечи и высоко подняв тяжелый подбородок.
- Где ты достал ее, Наруто? – наконец заговорила старейшина, сверля юного Хокаге пронизывающим взглядом.
- Не смог найти его дело в архивах, - уверенным тоном начал новый глава Конохи, бесстрашно отвечая на взгляд Кохару. – Сначала меня это немного удивило, я-то думал, мы храним дела абсолютно всех шиноби Конохи, даже тех, которые умерли или покинули деревню. И только потом догадался посмотреть в засекреченных файлах, доступных только лидерам деревни.
Постепенно спокойный голос Наруто поднялся на октаву выше и теперь едва не срывался на крик:
- Как? Как вы могли допустить такое?! Уничтожить весь клан... и ради чего?!
- Ты забываешься, Наруто, - резко прервала его Утатане. – Тогда было другое время, свары между кланами могли привести к гражданской войне и гибели всей деревни. Мы должны были думать о благе Конохе. И я до сих пор считаю, что наше решение на тот момент было верным!
- Верным? О благе Конохи? – Наруто горько рассмеялся, но почти сразу сумел успокоиться. Положив руки на стол, сцепил пальцы в замок и, подперев ими подбородок, наблюдал теперь за Старейшинами из-под полуопущенных ресниц. – Впрочем, я хотел поговорить совсем не о том, что побудило вас принять такое решение. Меня больше интересует Учиха Итачи. Я хочу, чтобы с него были сняты все обвинения.
Поднявшись из-за стола, Узумаки сделал несколько шагов к окну и замер, рассматривая расстилающееся перед ним селение.
- И да... я заранее знаю все, что вы скажете: и то, что он для всех предатель, покинувший деревню, и что он работал восемь лет на Акацки, но... при этом ни разу его действия никак не отразились на Конохе... разве я не прав?
- Я не думаю... – на этот раз попытался заговорить Хомура. Резко развернувшись, Узумаки в два шага преодолел расстояние до стола и, уперевшись в него ладонями, завис над Старейшинами.
- А вы все же подумайте... Это в ваших же интересах. Вряд ли вы захотите, чтобы кто-то узнал о том, что произошло в Конохе девять лет назад!

Присутствие Наруто Итачи ощутил сразу, едва тот переступил порог больничной палаты. На этот раз, не раздумывая, спит больной или бодрствует, Узумаки решительно подошел к кровати, положил ладонь на плечо Учихи и встряхнул его.
- Наруто? – Итачи сел, упираясь спиной о подушки, повернул к посетителю голову. Руки, которые до сих пор оставались скованными, опустились на поднятые колени, накрытые теплым ворсистым пледом. А в следующий момент он ощутил мягкое прикосновение пальцев Наруто к его ладони. Щелкнули браслеты, освобождая узкие запястья, а пальцы, щекоча кожу, уже переместились вниз, избавляя от наручников щиколотки Итачи.
- Наруто, что это значит? – освобождение из оков стало для Учихи полной неожиданностью.
- Я все знаю. Про клан… Про миссию. – Наруто аккуратно подбирал слова, почему-то ему казалось, что упоминания о клане до сих пор могут больно ранить Итачи. – Совет старейшин оправдал тебя и разрешил остаться в Конохе. Более того, ты уже восстановлен в звании капитана АНБУ и с сегодняшнего дня становишься командиром охраны нового Хокаге. Моей охраны...
Голос юного правителя деревни казался довольным, у самого же Учихи это заявление вызвало лишь недоумение.
- Это что – шутка? – после недолгой паузы ровным холодным голосом переспросил Итачи. – Как ты себе представляешь меня в роли капитана АНБУ? Вообще в роли шиноби?
- Ах, да, чуть не забыл, - спохватился Наруто.- Тебе пересадят глаза Саске. Операция назначена на завтра.
Учихе понадобилась почти минута, чтобы до него дошел смысл услышанных слов , а потом - еще столько же, чтобы заставить свое тело пошевелиться, выйти из ступора. К горлу подступила тошнота, и он едва смог выдавить из себя одно-единственное слово:
- Нет! – Итачи хотел ответить резко и решительно, но вместо этого в его голосе послышались нотки усталости. – Я никогда не пойду на это.
- Нет? – вкрадчиво переспросил Наруто. Обманчивая мягкость вопроса даже на секунду не обманула Итачи. Пальцы, которые совсем недавно с такой нежностью прикасались к его запястьям, снимая с них чакроподавляющие браслеты, теперь сомкнулись на них с силой, угрожая сломать хрупкие кости. - Разве я спрашивал твое мнение, Учиха? Пока я Хокаге Конохи, а ты – мой подчиненный, я не позволю тебе игнорировать и обсуждать мои приказы. Ты будешь их выполнять, независимо от того, нравятся они тебе или не нравятся. Это понятно?
Сцепив зубы и шипя от боли, Итачи кивнул, и только после этого Наруто отпустил его руки, и развернувшись на пятках, направился к выходу.
- Хокаге-сама, - окликнул Учиха юного главу деревни, собирающегося выйти из палаты. – Когда я должен приступить к исполнению моих обязанностей?
- Выздоравливай, Итачи, - раздался довольный смешок, и воображение Учихи нарисовало широкую лисью ухмылку на загорелом лице.

После этого разговора Узумаки не появился в больнице ни разу. Впрочем, Итачи некогда было об этом думать - и без Наруто у него хватало проблем. Когда на следующий день после проведения операции с него сняли повязку, он понял - с глазами что-то не так. Куда бы он ни смотрел, все представало в образе размытых контуров, расплывалось, а через полчаса этих игр в гляделки безумно разболелась голова. Только появление в его палате Сакуры, которая объяснила, что это нормальная реакция, немного успокоила Учиху. Действительно, уже на следующий день его зрение полностью восстановилось, а еще через неделю, чувствуя себя окончательно здоровым, Итачи стоял на пороге кабинета Хокаге.

Наруто вздрогнул, кожей уловив обжигающий, испытывающий взгляд, поднял голову и замер, всматриваясь в лицо темноволосого шиноби, замершего по струнке у двери. Медленно, словно во сне, Узумаки вышел из-за стола, сделал несколько шагов и оказался на расстоянии вытянутой руки напротив Итачи. И не удержался – прикоснулся к его лицу и провел кончиками пальцев по линии подбородка. Удивленно дрогнули густые ресницы, широко раскрывая черные глаза, такие знакомые и незнакомые одновременно. Еще секунду спустя Наруто опомнился и резко отдернул руку. Учиха продолжал стоять, ни единым движением не выдавая больше своих эмоций. Хокаге смущенно кашлянул, отступая к столу.
- Кхм, как ты себя чувствуешь, Итачи-сан? Как твое зрение?
- Все в порядке, Хокаге-сама, спасибо, - слегка склонив голову, ответил последний представитель рода Учиха, но тут же снова поднял ее, остановив взгляд на шрамах, рассекающих смуглое лицо.
- Хорошо, тогда сегодня же можешь приступать к работе. Я объясню, что ты должен делать...

Примерно через неделю Итачи наткнулся на Наруто в баре. Учиха не был любителем выпить и даже не представлял, что привело его в душное прокуренное заведение этим вечером. Узумаки сидел за угловым столиком, скрытым в тени, лицом к двери, и буравил нового посетителя взглядом выцвевших серых глаз. В общественных местах Хокаге предпочитал находиться под Хенге, но для обладателя Вечного Мангекьо оказалось не проблемой раскрыть маскировку сильнейшего ниндзя Конохи. На первый взгляд Наруто не производил впечатления пьяного человека, но когда Учиха, взвесив все за и против, все же подсел к нему за столик, тот уже едва ворочал языком.
- Итачи, и ты здесь… - Узумаки забормотал что-то невнятное, опуская взгляд в стакан. – Вспомнил, наконец? Я... каждый месяц... теперь...
- Вспомнил о чем? – тихо переспросил Итачи, впиваясь взглядом в золотистые пряди волос. Наруто поднял лицо, и чужие глаза с укором посмотрели на Учиху. В их глубине явственно мелькнула неповторимая синь, которая неожиданно задрожала на светлых ресницах слезами. И тут воспоминания волнами накрыли Итачи, кружа в водовороте болезненных ощущений и разбивая о прибрежные камни свершившегося прошлого. Три месяца назад... Саске... Ровно три месяца назад погиб его младший брат. И как он мог забыть об этом?
- Все-таки, вспомнил, - каким-то бесцветным голосом отозвался Наруто, и тут же, без всякой подготовки, спросил:
- Я нравлюсь тебе, Учиха?
- Что? – удивленно поднял брови капитан АНБУ. Возникшая пауза дала ему время немного прийти в себя, а Наруто – вдоволь насладиться выражением изумления на обычно бесстрастном лице
- Нравлюсь ведь, да? Тогда сделай это, трахни меня, Итачи, –выдал неожиданно Узумаки без тени шутки.
На этот раз пауза длилась еще дольше. Преодолев замешательство, в которое его вогнали слова Хокаге, Итачи просто сгреб того в охапку и, бросив несколько смятых купюр на стол, покинул заведение. По крышам домов с пьяной ношей в руках он добрался до резиденции Хокаге и невидимой тенью проскользнул в одну из комнат. Наруто навалился на него всем телом, едва удерживая равновесие, цепляясь пальцами за ткань одежды. Его губы мягко коснулись основания бледной шеи, но Учиха решительно оторвал от себя его руки, отстранился, и уже выходя из комнаты, бросил серьезно:
- Поговорим об этом завтра, когда ты будешь трезвым. Если не забудешь, конечно.

С самого утра Итачи не находил себе места. Чертов Узумаки! Никогда, никогда раньше Учиха не думал ТАК о Наруто. Во всяком случае, он не замечал за собой таких мыслей. Но после слов, сказанных Узумаки вчера в баре, почему-то не мог думать ни о чем другом. Он так и не уснул до самого утра, вспоминая юного правителя Конохи, его задумчивые синие глаза, растрепанные волосы, запах, который так приятно щекотал ноздри, когда Наруто прижимался к нему.
Сам же Седьмой Хокаге, как и предвидел Итачи, совершенно забыл о вчерашнем разговоре, ни жестом, ни словом не показывая, что помнит о случившемся. Предсказуемость поведения Наруто и бессонная ночь, ставшая такой по его же вине, вылились в нервозность и без того шаткой психики Учихи. Последствия плохого настроения капитана ощутила на своей шкуре вся команда. Итачи не давал никому спуску до конца дня, безрезультатно стараясь отвлечь себя от мыслей об Узумаки. Вечером, прощаясь с охраной, Наруто взмахом руки остановил их унылого командира.
Он и сам не знал, что на него нашло тогда в баре: алкоголь, выжигающая душу тоска по Саске и глубокие черные омуты глаз напротив – все смешалось в голове, заставляя действовать импульсивно. На следующее утро он был рад, что Итачи остановил его, но все равно не мог заставить себя не думать о том, что было бы, окажись Учиха не таким принципиальным. Ему было интересно, какие на вкус губы Итачи, как бы они ласкали его ключицы, грудь… Черт! Наруто с трудом оторвал взгляд от лица Учихи, чувствуя охватившее его легкое волнение. Ближе к обеду волнение сменилось раздражением, а еще позже – злостью: Итачи игнорировал все его взгляды, продолжая муштровать своих подчиненных. Какого черта?! Узумаки был уверен, что капитан АНБУ интересуется им, потому что периодически ловил его заинтересованные взгляды. Но только не сегодня... К вечеру Наруто был уже на пределе, подобен тлеющему костру, который только тронь – и вспыхнет, запылает яростным пожаром. Когда все АНБУ потянулись к выходу, он остановил Учиху.
- Итачи-сан, Вы можете задержаться? Нам нужно кое-что обговорить.
- Я Вас слушаю, Хокаге-сама? – собрав волю в кулак, Учихе все же удалось сказать это абсолютно равнодушным тоном. Наруто подождал, когда дверь захлопнется и поднялся со стула.
- Итачи, я... – казалось, юный Хокаге был смущен от столь официального обращения. Пытаясь приблизиться к Итачи, он ощутимо приложился бедром о край стола и зашипел от боли. Свитки посыпались на пол. Проводив их растерянным взглядом, Узумаки все же продолжил. – Я помню все, что говорил вчера... и я не передумал... если ты...
- Ко мне? – Итачи прервал невнятное бормотание Наруто, протянув ему руку.

В квартал Учиха шиноби летели, обгоняя друг друга. Хенге Наруто развеялось, стоило им переступить порог дома. И в то же мгновение он оказался впечатан в стену. По лицу Итачи полоснул взгляд синих глаз, когда, повинуясь легкому взмаху головы, челка золотистой паутиной слетела со лба. Впиваясь в губы юноши жестким поцелуем, грубо сминая их, Учиха торопливо дергал завязки на его штанах непослушными дрожащими пальцами, терся о бедро своей эрекцией. Поддев штаны Наруто сзади и приспустив их вместе с бельем, он протолкнул в него сразу два пальца. С криком боли юноша попытался отстраниться, но Итачи второй рукой удержал его за плечо.
- Тише, тише...
- Какого черта, Ита..?
- Заткнись, - Учиха прикусил нижнюю губу Наруто, провел по ней языком, а потом толкнулся в жаркую глубину рта, заставляя юношу замолчать.
Узумаки возбудился практически сразу – стоило пальцам Итачи накрыть его член. Он никогда не был любителем жесткого секса, сам старался быть более нежным со своими любовниками, но сейчас почему-то не сопротивлялся, и только тихо стонал от каждого резкого толчка в узкий проход. Когда к двум пальцам добавился третий, Наруто уже даже не стонал, а едва слышно скулил, задыхаясь и хватая ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег.
Учиха больше не мог смотреть на искаженное болью лицо любовника и, ухватив его за плечи, рывком развернул лицом к стене. Опустив руки на загорелую поясницу, надавил, заставляя прогнуться в спине. Подвел алеющую головку к колечку мышц и подался бедрами вперед, резко входя в Наруто одним движением. Хриплый крик Узумаки тут же был задушен бледной ладонью, прикрывшей ему рот. Итачи драл его от души, удерживая руками узкие загорелые бедра и с силой вгоняя член в податливое горячее тело. Это было мучительное наслаждение, удовольствие на грани острой боли, какая-то животная, безумная страсть. Учиха вбивался в Наруто сильно резко и сильно быстро, и тот уже смирился с тем, что любовник кончит первым, так и не доведя его до оргазма. В какой-то момент юноша почувствовал, что по ногам что-то потекло. Итачи продолжал с силой вколачиваться в него, и он понял, что чертов Учиха все-таки порвал его. А еще несколько секунд спустя, сделав пару глубоких толчков, любовник кончил и тут же выскользнул из Наруто. Освобожденный, он тут же бессильно сполз по стене вниз и рухнул на колени, не останавливая движения своей руки, ласкавшей твердый член, пока он не выплеснулся ему в ладонь.

Наруто не чувствовал ничего, кроме неловкости и стыда. Даже боль постепенно отступила, уступая место какому-то чувству отторжения. Итачи молчал, и он уже начал думать о том, чтобы попытаться встать, попрощаться и уйти, но, повернувшись к Итачи, замер. Тот продолжал стоять, лбом и ладонями упираясь в стену. Его плечи подрагивали, а щеки были влажными от слез, которые перед тем, как оставить мокрые дорожки на лице, прозрачными каплями зависали на длинных ресницах и кончике острого носа.
- Итачи, ты что? – Узумаки резко развернулся и, обхватив колени любовника руками, уткнулся лицом в его бедра. Учиха всхлипнул, расцепил руки Наруто и опустился рядом с юношей на колени. Притянул к себе податливое смуглое тело, неловко зарываясь пальцами в густую шевелюру Хокаге.
- Почему ты сделал это, Наруто? Почему позволил мне..? Ты же раньше никогда... – с мольбой в голосе, запинаясь, спросил Итачи. Он всматривался в синие глаза с таким отчаянием, словно надеялся прочитать ответ в их глубине. Светловолосая голова Узумаки упала на грудь любовнику, и теперь тот медленно перебирал пальцами золотистые пряди волос.
- Потому что знал, что ты никому не позволишь быть сверху, - юноша попытался устроиться поудобней на поджатых ногах и скривил губы: завтра, благодаря чакре Лиса, все будет в полном порядке, но сейчас любое неловкое движение причиняло боль. На взволнованный взгляд Учихи Наруто лишь отмахнулся:
– Все в порядке.
Итачи поднял лицо Седьмого за подбородок и несколько мгновений пристально всматривался в глубокую синеву глаз.
- В следующий раз я буду нежнее.
Наруто засопел, уткнувшись носом куда-то в подмышку Учихи. Все было вовсе не в порядке, он даже не был уверен в том, что следующий раз у них вообще будет, во всяком случае, сейчас ему меньше всего хотелось бы повторения сегодняшнего вечера. С другой стороны, находиться в теплых объятиях Итачи - прижиматься щекой к его теплой груди, вслушиваясь в частые удары сердца – было на удивление приятно.

Время спустя.

- Я так и знал, что найду тебя здесь, - с ветки дерева Наруто ловко спрыгнул на тренировочную площадку и замер, с усмешкой наблюдая за тем, как Итачи ловко метает кунаи, потом продолжил сердитым тоном. - Почему ты не в больнице?
- Мне нечего там делать, я абсолютно здоров, - Учиха даже не повернул головы в сторону собеседника, а его голос прозвучал спокойно и равнодушно.
- Ты ранен, - смуглые пальцы взметнулись к горлу и потянули завязки своего плаща. Узумаки слишком хорошо изучил Итачи за эти несколько лет, поэтому даже не сомневался в том, что тот скажет в следующий момент.
- Ерунда, это просто царапина, - фыркнул Учиха, наконец, повернувшись к Седьмому, и замер в расслабленной позе. Тонкая черная бровь поползла вверх. Он тоже знал главу деревни как никто другой.
- Царааапина… - протянул Узумаки, делая шаг вперед. Белый плащ с красными огненными языками пламени, а следом за ним и шляпа полетели на землю. – Тогда как насчет спарринга?
Хокаге молниеносно переместился вперед - руки сомкнулись на пустоте. Итачи в то же мгновение возник у него за спиной... После нескольких минут борьбы, которая больше напоминала дуракаваляние, Учиха оказался прижат к земле телом Наруто, жаркое дыхание которого обожгло его ухо.
- Ты снова проиграл, Капитан, - в хриплом голосе послышались хвастливые нотки.
- Было бы странно, если бы я выиграл у Хокаге, - капитан АНБУ улыбнулся лишь кончиками губ, а в следующую секунду резкий толчок отбросил Узумаки в сторону. Еще мгновение – и Итачи завис над ним сверху, сжимая его узкие запястья над головой. Надменно бросил:
- Вам ни кажется, что так более привычно, Хокаге-сама?
- Ах, ты... – юноша дернулся, пытаясь вырваться из захвата сильных рук, но все его старания не принесли ни малейшего результата. Итачи смотрел на все его попытки освободиться с высокомерной улыбкой. Но уже в следующий момент выражение лица капитана изменилось. Он выглядел неуверенным и взволнованным, когда, склонившись над своим любовником, прошептал:
- Ты позволишь мне, Наруто?
И Узумаки позволил, затихая в крепких объятиях Итачи, и доверчиво потянул вверх шею, чтобы прикоснуться губами к его холодным губам.