«Когда я был маленьким, мне часто снились ночные кошмары. Каждый из них словно сливался с реальностью настолько, что сон казался явью даже в самые абсурдные моменты. В эти моменты, казалось, самые страшные в моей жизни, я закрывал глаза маленькими ладошками и считал до десяти, а когда отводил ладоши от лица и оглядывал свою комнату, все становилось на свои места. Когда в моей комнате впервые появился Он, я был немного напуган. Как оказалось позже – небеса (или что-то другое?) отправили мне Ангела-хранителя, который оберегал мой сон. Правда, сложно упустить из виду то, что мой Хранитель бы больше похож на Палача, чем посланца небес…
В день моего седьмого рождения я впервые встретил Его».
- Мама…! Кушина услышала слабый голос Наруто из его комнаты. Материнское сердце тут же больно сжалось на несколько секунд: снова что-то не то?.. Молодая женщина быстрыми шагами пересекла коридор, проигнорировав вопросительный взгляд своего мужа, и распахнула деревянную дверь, которая разделяла Кушину от ее маленького сына. В темную комнату тут же пробрался свет, причудливым образом собираясь на кровати Наруто в прямоугольник – точную копию дверного прохода. Маленький Наруто прищурился от яркого и непривычного для него света после долгого пребывания в полумраке и потер сонные глаза маленькими ладошками. Кушина сглотнула. То ли облегченно, то ли испуганно – она сама не могла понять. - Наруто, солнышко, что-то случилось? – трепетно прошептала она, уже спокойно подходя к кровати своего сына. В последнее время Наруто казался обеспокоенным. Кушина пыталась выяснить – что не так? Но мальчик лишь пожимал плечами и отвечал: «Все хорошо, мама. Просто мне снятся ночные кошмары». Мать не знала, верить своему ребенку или нет, и даже пыталась как-то побороть его страшные сны, поив его перед сном всякими отварчиками, но результата никакого не следовало. В конце концов Узумаки начала сомневаться в правдивости слов своего сына, подпитываемая уверенностью в том, что все отвары гадалок и народных «лекарей», к которым она обращалась, были действенными. Ну, хотя бы один из них. Оправданием послужило то, что Наруто просто не хватает внимания, вот он и врет, заставляя мать волноваться. - Нет, - спокойно ответил ребенок и, все еще моргая, смотрел на свою мать. Кушина беспокойно оглядела Наруто и дотронулась ладонью его лба. «Теплый, но не горячий. Значит, не болен» – вынесла она свой «медицинский» диагноз, заботливо укрывая маленького Узумаки теплым синим одеялом, которое сейчас казалось особенно воздушным. Хоть она и была уверена в своей теории, она все равно продолжала волноваться за сына. - Зачем ты тогда меня звал? Наруто снова посмотрел на свою мать, и в этот момент Кушина сглотнула. Ей казалось, что на нее смотрят не просто наивные детские глаза, которые можно встретить у обычных деток его же возраста. Ей казалось, что на нее смотрят умудренные глаза опытного человека, которые можно встретить только у людей пожилого возраста. Кушина могла поклясться, что в этот момент ее едва ли не передернуло, а ужасающий своей колкостью холодок блуждал по ее коже несколько секунд, пока женщина не откинула мысли подобного плана далеко из своей здравомыслящей головы. Мальчик поднял ручку и указал тоненьким пальчиком в противоположенный угол комнаты, на окно, прикрытое желтыми длинными шторами. - Чтобы ты посмотрела на него, - Наруто сначала улыбнулся уголками губ, а потом стал внезапно серьезным настолько, что мысль, которая только что посетила голову заботливой матери, снова вернулась, найдя себе еще одно подтверждение: перед глазами Кушины непростой ребенок. Узумаки послушно повернула голову точно в направлении, которое ей показал сын, но кроме задернутых желтых штор и аккуратно сложенных в коробку игрушек она ничего не увидела. - Наруто, там ничего нет, - нежно гладя ребенка по его волосам, успокаивающе прошептала Кушина. Женщина была уверена, что Наруто просто приснился … очередной кошмар, в этот раз реальный, или машина, проезжающая мимо осветила окно, а затем и шторы, от чего ее сыну могло что-то померещиться. И все-таки напуганным Наруто не выглядел. - Есть! – настаивал младший Узумаки, хмурясь. Он прав! И обязательно докажет свою правоту. Вот только бы еще узнать, как, ведь мама не видит его… - Сынок, тут никого нет, - мягко настояла женщина и в подтверждение этого подошла к окну, отдернула шторы так, что через замерзшее стекло можно было увидеть полую луну, которая угрожающе нависла над домом и святила прямо в окно комнаты маленького Наруто. – Видишь? – Кушина наклонила голову в сторону, где, по мнению ребенка, должен был кто-то быть. – Пусто. Наруто нахмурился и сжал тоненькими маленькими пальчиками толстое синее одеяло. - Есть! Он есть там! – закричал он, хмурясь еще сильнее. – Почему ты мне не веришь?! Мать вздрогнула от настроя своего сына и, сглотнув, нахмурилась в ответ. Лицо заботливой матери, поверженной в легкое удивление превратилось в строгое лицо деловой женщины, которой ни в коем случае нельзя перечить. Наруто уловил перемену в лице своей матери, и даже ее аура, казалось бы, поменялась, от чего мальчик тут же вжался в кровать, выше натягивая воздушное одеяло. Нет, ему совсем не хотелось спорить с мамой в таком ее состоянии. - Все, Наруто, - строго сказала она, и при каждом легком соприкосновении ее губ, казалось, строптивости в маленьком Узумаки прибавлялось больше и больше, – ложись спать, пожалуйста. Уже поздно. Наруто в своем маленьком поражении кивнул головой и лег на подушку, тут же затылком почувствовав мягкие гусиные перья через наволочку. Кушина вышла и закрыла за собой дверь, и в комнату тут же победоносно вернулся полумрак, обволакивая каждую частичку того, что было в комнате. Наруто зажмурился. И когда он снова открыл глаза, бросил быстрый взгляд в сторону окна. На подоконнике сидел Он, часть его ночного кошмара, что повторялся изо дня в день. Задрав одну ногу на подоконник, он оперся об нее рукой из железа, что обвивали черные, отдающие бликами из-за луны, провода. Вторая его нога беспечно свисала с подоконника, кончиком своих мощных черных ботинок доставая мягкий чистый ковер. За его плечо была закинута коса, и из-за маленького проема ее приходилось держать рукой, а конец этого черного то ли дерева, то ли железа, то ли какого-то крепкого камня выпирал вглубь комнаты – настолько длинной она была. Лезвие косы угрожающе блестело, а его острие сверкало множеством бликов, которые посылала серая луна. Рядом с рукоятью алела запекшаяся кровь. Голова гостя была повинно наклонена, так же, как кланяются рабы своим хозяевам, отдавая свои душу и тело в одни руки, давая клятву верности. Лишь через несколько минут, пока Наруто, внезапно притихший, неотрывно глядел на него, гость поднял голову. Его черные непослушные жесткие волосы, похожие на воронье крыло своей чернотой и запахом порочности, отдавали синевой снега на самой макушке, где суетливо прыгали слабые лунные лучи. Это было таким полным противоречием! Но не смотря на его грозный вид, Наруто чувствовал к нему трепетные чувства, которые родились после первого Его первого прихода. Наруто верил ему и не видел в нем что-то плохое и порочное, хотя, его вид говорил об обратном. У гостя была бледная кожа, почти прозрачная и светящаяся, что через нее можно было разглядеть все ветви темных вен, где пульсировала темная кровь. На его уставшем лице было серое безразличие, и лишь его темные мрачные, как эта ночь, глаза выдавали его темную, пронизанную ужасом и страхом душу, от которой веяло черствым старым одиночеством. Наруто отодвинул одеяло от своего лица и с непритворным любопытством, которое только увеличилось, начал рассматривать гостя будто впервые. Наруто полностью захватил интерес, поэтому он застыл в ожидании: скажет ли он что-то сегодня или нет? Темные брюки гостя, что так плотно облегали его длинные ноги, казались темнее самой ночи, как и его рубашка с поднятым воротом. На одежде и шее алели кровавые пятна. Любой другой ребенок вопил бы от страха. Наруто выбрался из плена теплого одеяла и едва различимого уюта, подошел к окну, мягко ступая на ковер, ощущая голыми пятками его мягкий, немного щекочущий кожу, ворс. - Привет, – казалось голос Наруто в этой комнате, поглощенной полумраком и тишиной, прозвучал как множество колокольчиков, что прогоняли в старые времена демонов и заблудших в чужие дома грязных и грешных душ. Гость, не шевелясь, перевел взгляд на маленького Наруто. Казалось, Он был удивлен такой наивной заботой и простодушностью маленького ребенка, и жалкая тень восхищения проскользнула в его глазах. Снова. Как и в прошлые ночи, как и в первую их встречу. - Почему снова ты молчишь? – наклонив голову на бок, спросил Наруто. Гость молчал. - Ну, скажи что-нибудь! – уже раздраженно потребовал маленький ребенок, но гость только моргнул, так ничего и не сказав. Его губы, казалось, срослись между собой, или же были склеены, раз он не открыл своего рта до сих пор или не растянул его хотя бы в ухмылке. Он медленно опустил свою вторую, задранную на подоконник, ногу, а после медленно поднялся. Наруто задрал голову вверх, чтобы разглядеть гостя полностью, а его лицо, что сейчас находилось так высоко и далеко от глаз ребенка, что нельзя было рассмотреть новое мрачное выражение в его глазах, казалось недосягаемым. И поставь хоть два, хоть три стула, оно все равно останется так же высоко. Сейчас недосягаемо для Наруто. А гость же смотрел на маленького ребенка, чуть склонив голову вниз, достаточно мягко для внезапного черного ужаса, посетившего эту детскую комнату так же внезапно, как внезапно может начаться буря после долгого затишья. Хотя, Наруто ждал его каждую ночь, Он все равно приходил в самое разное время. Так они простояли еще несколько минут, глядя друг на друга. А потом, Наруто, утомившись, повел плечами и достаточно безразлично забрался в свою кровать, укутываясь одеялом. Он убедился, что этот незнакомец ничего не скажет сегодня. Гость сильнее сжал косу рукой и встал рядом с ребенком. Так темный хранитель его сна простоял всю ночь, не двигаясь, и едва ли дыша.
«После первой ночи Он приходил ко мне каждый раз и молча наблюдал за мной, а когда я ложился спать, вставал у моей кровати, крепко держа свою косу, закинутую острием через крепкое плечо. И только иногда он повторял мое имя. Шепотом, едва слышно. Но мне было достаточно и этого после его долгого молчания. И я был так счастлив, когда он говорил».
Наруто рос и становился все больше и больше похожим на своего отца. В двенадцать лет от него уже веяло мужественностью, присущей настоящим мужчинам. Он был храбрым и веселым, стремился помогать людям в особенности тем, кто попадал в беду. Даже своему ночному стражу, который навещал его каждую ночь, Наруто пытался помочь, но не знал как. В глазах темноволосого хранителя он видел только печаль и тоску. Он казался одиноким и всеми брошенным, отчего Наруто каждый раз чувствовал к нему жалость, которую нельзя было передать словами. И почему-то Наруто казалось, что он чувствовал ту же боль, когда ночной гость приходил к нему. Поэтому засыпать было все труднее и труднее. - Эй, - в одну из ночей Узумаки снова позвал его. Страж лениво поднял голову, готовый выслушать очередную пылкую речь повзрослевшего хозяина: - почему ты до сих пор один? - Я не один, - внезапно прохрипел гость, и Наруто готов был поклясться, что на доли секунды увидел, как губы его стража растянулись в улыбке. Сам факт того, что гость спустя столько лет заговорил, поражал и пугал одновременно. Но с другой стороны безумно радовал, ведь столько раз Наруто мечтал, по-настоящему мечтал поговорить с ним, спросить: почему он ходит к нему каждую ночь, молча наблюдая за Наруто. И сейчас, когда Узумаки впервые услышал его голос, в душе что-то сжалось и перевернулось, и чувство счастья и страха больше не услышать голоса гостя разлились по телу мальчика вместе с кровью. И как бы он не хотел что-то сказать, хоть на языке и вертелось что-то, он не мог найти слов, чтобы продолжить общение. И будет ли оно, это общение?.. После долгой паузы, Наруто, наконец, снова заговорил: - Как долго ты будешь еще приходить ко мне? – с волнением в голосе прошептал парень на одном дыхании. Его уже ставшие достаточно широкими для его возраста плечи вздымались от сбитого дыхания. - Пока не кончатся твои кошмары, - смерено ответил гость. - Но… - Наруто был озадачен. Ему уже давно не снились кошмары. Как раз с самого того момента, как хранитель посетил его впервые. Парень хотел было продолжить говорить, но ему стало внезапно плохо от мысли, что если он скажет ему, что кошмаров больше нет, страж уйдет. Вместо этого Наруто решил заменить реплику. – А когда они кончатся? - Когда ты в первый раз полюбишь. «Я никогда не полюблю, и ты навсегда останешься со мной…» - довольный ответом, Наруто с теплой улыбкой лег на кровать, удобнее подгибая под себя подушку. Этот расклад его вполне устраивал, поэтому Наруто вскоре забылся счастливым сном. А его хранитель печально улыбнулся. Время шло, и Наруто рос, а хранитель знал о своем подопечном гораздо больше, чем может представиться. Ровно и то, кто станет его возлюбленной.
«К сожалению, или же к счастью, Он оказался прав. Время текло быстро, ночи пролетали быстрее, чем день. Я рос. Взрослел. Мне нравились девушки, я чувствовал влечение к каждой из тех, кто мне импонировал, но все равно боялся влюбиться. Хотя, в глубине души знал, что мне это чувство неведомо. И никогда оно меня не посетит. Потому, что я уже сделал свой выбор. А потом, когда мне уже было двадцать два года, я встретил ее. Она была старше меня на год и училась на втором курсе в медицинском. И кажется мне, в тот момент я забыл обо всем... Судьба не спрашивала моего позволения, она просто сделала так, как было задумано изначально».
- Знаешь, Сакура-чан… она… волшебная. Потрясающая. Она такая веселая… - Наруто летал в облаках. Ему уже было не впервой разговаривать буквально с самим собой, и его родители уже давно привыкли к этому. Хотя, он точно знал, что хранитель внимательно слушает его. Когда Наруто закончил перечислять все достоинства этой девушки, он удивленно взглянул на своего частого ночного гостя: - Что такое? Ты выглядишь обеспокоенным. Хранитель ухмыльнулся: - Пора мне тебя покинуть. - Почему?! – Наруто был взволнован и перепуган не на шутку. Только не это! Он не должен покинуть Узумаки, ведь парень так привык к нему! - Ты влюбился, - хранитель впервые искренне улыбнулся. Как наставник, ученик которого прошел весь предназначенный путь. Как отец, гордый за своего сына. Как друг, счастливый за своего друга. - Н-но… так не должно быть… - растерянно проговорил Узумаки, потупив взгляд. Он столько всего пережил вместе с ним. Наруто не мог его просто так отпустить. Он отказывался от ночных гуляний из-за хранителя, лишь бы побыть с ним подольше. Он отказался от небольшой квартирки в общежитие вместе с друзьями, отказался от самостоятельной жизни, потому, что не хотел терять его. Потому, что Наруто знал, что как только он уйдет, потеряет хранителя навсегда. А тут… его хранитель заявляет, что теперь уходит сам. И как теперь быть? Часть жизни просто отрывают от Наруто. - Я не хочу, чтобы ты уходил… - тихо сказал Узумаки. - Не волнуйся. Я всегда буду рядом, - в обычном и привычном для Наруто тоне ответил хранитель и, открыв окно, растворился во тьме. - Не хочу… - прошептал Наруто, чувствуя, что вот-вот заплачет, как настоящая девчонка…
~***~
- Ну, а потом я все же смерился с его уходом. После мы начали встречаться с Сакурой-чан. И вот завтра у нас намечается свадьба. Наруто был пьян. Как и полагалось на обычном мальчишнике – они с друзьями оторвались по полной. Внезапно что-то ударило в голову, и Узумаки начал промывать мозги новому другу, который недавно приехал в этот город. Когда он в первый раз увидел его, чуть не потерял рассудок. Саске был так похож на его хранителя!.. Поэтому, неудивительно, что к Саске он чувствовал самые трепетные чувства. Будто он прошел с ним всю жизнь. - Зачем ты мне все это рассказываешь? – устало выдохнул Саске, закатив глаза. Уже целый час этот добе талдычит ему про каких-то хранителей и свои ночные кошмары. При всем своем уважении к своему другу, Саске пытался показать, что эта часть жизни его приятеля вовсе не интересует Учиха. Наруто добро улыбнулся. - Просто, ты похож на него, Саске. И я подумал, он был бы рад услышать это все. Саске ухмыльнулся. - Тебе нужно проспаться. Наруто пожал плечами и развалистой походкой направился в сторону своей кровати. В общежитие к друзьям он все же переехал. А после его ждет собственная квартира и семейный очаг. И, наверное, дочурка в будущем или, может, сын, которого он так хочет. Саске улыбался. Взглянув на свои руки, некогда держащие черную косу ночи напролет, которой он отгонял самые страшные ночные кошмары Узумаки, юноша почувствовал, как прилив ностальгии заставляет его чувствовать всю привязанность к этому человеку в разы сильнее. - Ты все-таки не забыл меня, Наруто… Саске знал, что у Наруто в жизни все будет хорошо.
Сайт 