«И какого черта…» - Думала я, отфыркиваясь от дождя и затаскивая становившееся все тяжелее с каждой минутой тело мужчины в пещеру. Начался настоящий ливень. Мне повезло, что я увидела небольшую пещерку, видимо, появившуюся из обломков бывших зданий, которые я поначалу назвала руинами… Ну, в общем-то не сильно и ошиблась. С незапланированной ношей далеко я уйти не смогла. Тем более, усилился дождь, камни стали скользкими, да и этот субьект все норовился свалиться с плеч. Я бесцеремонно сбросила его на пол, совершенно не обращая внимания на то, что уже он почти мертв. Потянулась, разминая затекшую спину, и огляделась. Темно, душно, но тепло и сухо. Хорошее место, чтобы заночевать. Снаружи грохотал гром. Глаза уже привыкли к темноте пещеры, которую изредка освещали вспышки молний. Где-то в глубине увидела кучку досок.
«Хорошо. Теперь могу развести огонь…» - Подумала я, подходя к этим доскам. Они были сухие и теплые. Наверно от того, что в пещере было душно. Вообще-то хорошему ниндзя, к коим я относила и себя, не требуется огонь для того, чтобы переночевать. Но ведь, черт его подери, без огня я не смогу осмотреть этого мужчину. Я сама страшилась своих мыслей. С того дня я не думала и не заботилась ни о ком, кроме себя. Даже тех людей, которые приняли меня в свой дом, я сторонилась, хоть и была им благодарна. А тут, наткнулась на какой-то полутруп, и нет, чтобы пойти дальше, как я обычно делала, а взвалила его к себе на хрупкие девичьи плечики и потащила с собой неизвестно куда.
Предмет моего бурного монолога слабенько дернул рукой и опять стал неподвижным. Я подошла к нему и, как тогда, присела рядом с ним на корточки.
«Потерял много крови. И чакры почти нет. И вообще он сейчас труп трупом лежать должен!» - вынесла вердикт я, недоумевая, как это он еще дышит, да руками шевелить умудряется. Выдавив из себя вздох мученика, я подхватила его под мышки и потащила к уже разгоревшемуся костру. Пол вокруг него нагрелся, поэтому можно было не волноваться о том, что сидя прямо на камнях можно простудиться. Подстелив под мужчину странный черный плащ с красными облаками, который я нашла по дороге (ну не пропадать же добру!), я убрала его грязные и спутанные волосы в хвост, разложила руки по швам, убрала (или сняла) все, что мешается (это вы не подумайте, я говорю про хай-ате!) и приготовилась врачевать.
Внутри было сильное кровотечение. Половина органов не функционировали вообще. Сердце билось с перебоями и очень слабо. Я разорвала окровавленную футболку. На теле отчетливо проступали кровоподтеки и следы огромных гематом. Пара ребер и кисть левой руки сломаны. На правой руке, на которой было одето то самое странное кольцо, от локтя до ладони были видны сильные ожоги.
- Нужна горячая вода… - Пробормотала я, идя под проливной дождь, чтобы набрать воду в небольшую и потрескавшуюся глиняную чашу, которую нашла тут же неподалеку. Чаша быстро наполнилась прозрачными чистыми каплями, и я тут же поставила ее в огонь, что бы нагреть. Действовать нужно было быстро. Мне стало как-то не по себе, от осознания того, что я категорически не хочу, чтоб этот парень умер. Совершенно незнакомый мне человек. Совершенно. Так же мне не давал покоя тот смутно знакомый знак, который я увидела на единственной целой стене.
Вода забулькала, давая понять, что уже готова к применению. Я, не обращая внимания на обжигающую глину, взяла чашу голыми руками и поставила ее около тела. Оторвав от его футболки (увы, увы…) добрую половину, я, не стесняясь и не жалея воды, обтерла мускулистый торс, не прикасаясь к открытым ранам. Из них все так же сочилась кровь, где-то даже начали гноиться. Нужно действовать немедленно.
Я достала кунай, так как других подходящих инструментов у меня не было. Накалила его на огне, чтобы не занести в раны заразу и прижгла их. Парень даже не дернулся, хотя я по себе знаю, что ощущения не из приятных. Остановив кровь и обработав раны, я обмотала его тело лоскутьями его же футболки на подобии бинтов. Теперь нужно было осмотреть глаза…
«Господи, что произошло?!» - ужаснулась я. Они выцвели, поэтому я уже никогда не узнаю их настоящего цвета. Создавалось такое впечатление, что они просто выгорели изнутри. Зрачок максимально сужен. Из глаз все так же, не переставая, текли алые струйки крови, так напоминающие слезы. Я вытерла их, обмакнула веки остатками горячей воды, с добавленными целебными травами, собранными мной ранее на всякий случай, хотя прекрасно понимала, что это не поможет. Был, конечно, один вариант, но я не на столько хорошо знала этого человека, а точнее вообще его не знала, чтобы подвергать себя такой опасности. Закончив с глазами и убедившись, что кровь больше не идет, я не пожалела своей белой рубашки, разорвав ее так же как и его футболку на ленточки вместо бинтов. Туго обмотала голову, перевязав глаза, и укрыла его сверху своим плащом.
- Вот вылечу его… Когда он очнется, пусть катится на все четыре стороны, а моя душа будет спокойна! – ворчала я, усевшись около входа в пещеру. Спать не хотелось. Подавшись немного вперед, я подняла голову и всмотрелась в небо. Дождь уже кончился, а сквозь расплывающиеся, рваные остатки туч, мигали яркими огоньками миллиарды звезд. И я смотрела на них, на их холодное, но такое манящее сияние, сама не замечая, как в голове вспомнилась забытая мелодия, и я начала напевать песню, которую придумывала на ходу, в которую я вплела все свои чувства и боль. Я пела, не замечая, как парень незаметно повернул голову в мою сторону…

***
Итачи

Боль сковала все тело. Но я сам этого хотел. Мой глупый младший брат. Я хочу, чтоб ты был сильным. Будь сильным и живи. Боль отступает, оставляя за собой какое-то ноющее, тупое и неприятное чувство. Отступает, давая место поглотившей меня темноте. Но перед тем как погрузится в нее, я почувствовал на лице чье-то теплое дыхание…

***
Сознание возвращалось медленно. Я, то просыпался, то снова погружался в темноту.
«Когда же я умру?» - Бесстрастно подумал я, перед тем, как почувствовал перемены в окружающей обстановке. Я не мог видеть, не мог двигаться. Да и не хотелось. Дождь, который не переставал капать мне на спину, промачивая насквозь рубашку, внезапно прекратился, и тот, кто меня нес, бесцеремонно сбросил меня на холодный каменный пол. Тело взорвалось нестерпимой болью, но я не произнес ни звука, не позволяя себе даже малейшего стона, да и если бы захотел, все равно ничего бы не вышло. Было такое чувство, что от меня осталось только сознание и способность чувствовать. Причем только боль. Даже дождь, казалось, состоит не из воды, а из миллионов маленьких и острых игл. Тем временем я услышал приближающиеся ко мне шаги. Кто-то подхватил меня под руки и куда-то потащил. Мне было все равно. Все равно мне уже недолго осталось…
- Нужна горячая вода… - Различил я в тишине тихий голос. Я чувствовал, что рядом со мной только один человек.
Тем временем затрещала ткань, и я не без удивления понял, что это моя футболка. Тела коснулось что-то влажное и горячее. Было неприятно. Там, где прикасалась мокрая теплая ткань, начинало неимоверно жечь и щипать.
«Видимо в раны попала зараза…» - Подумал я. Тут я почувствовал прикосновение раскаленного железа к ранам. Это была настоящая пытка. Боль взрывалась, как фейерверк. В глазах плясали разноцветные круги, но я так и не произнес ни звука. Бывало и похуже.
Все прекратилось внезапно, так же, как и началось. Ткань затрещала снова, давая понять, что я теперь остался без футболки. Меня чуть-чуть приподняли, обматывая тело, как будто нанося бинты. Туго стянутые, сломанные, но поставленные на место лечебной чакрой ребра, уже не так сильно болели.
«Значит это медик. И откуда он здесь? Неужели его не испугала моя хай-ате, с перечеркнутым знаком? Или он не знает, что это значит? Угх…Видимо еще и мужчина, раз так грубо и сильно затягивает повязки. Голос был слишком тих, что бы я смог определить, какого полы человек рядом со мной. Угх!» - раздраженно подумал я, когда очередная повязка было уж очень сильно затянута.
На несколько секунд меня оставили в покое. Но затем я почувствовал легкое прикосновение к глазам. Я хотел было дернуться, но тело снова скрутила боль. Тем временем, уж слишком легкие и мягкие для мужчины пальцы, стерли с щек кровавые дорожки. И к глазам снова прикоснулась мокрая, но уже не такая горячая тряпка. И опять затрещала ткань. Мою голову бережно приподняли, накладывая на глаза очередную повязку, которая была из мягкой, чистой и приятно пахнущей фиалками ткани. Рядом трещал костер. Было тепло, я лежал на каком-то плаще. Сверху меня укрыли еще одним и оставили в покое.
- Вот вылечу его… Когда он очнется, пусть катится на все четыре стороны, а моя душа будет спокойна! – услышал невнятное и раздраженное бормотания со стороны выхода. На несколько мгновения повисла тишины, а потом… Потом я услышал ее голос и ее песню.

В этом мире ты пытался
Не оставить меня одну,
Но мой путь с твоим расстался...
Я скрестить их Богов молю...

Лишь воспоминаний тень
Мне облегчит эту боль, что пронзает меня изнутри,
Не уходи... постой...

Во всех моих воспоминаниях ты рядом,
В молчании я представляю, что ты здесь.
Во всех моих воспоминаниях ты рядом,
Твой взгляд, твой голос, слезы, что ни счесть.

Ты заставил меня обещать,
Что я буду пытаться жить дальше...
Я надеюсь на неба знак,
Что мне скажет - с тобой все в порядке.
Он напомнит, что надо жить, он напомнит моё обещанье.
Я поднимусь и схвачу ту «нить»,
Я сохраню хрупкое воспоминание.

В моих воспоминаниях
Ты улыбнешься только для меня.
Я буду до скончания
Всегда... везде...
Любить тебя...

Во всех моих воспоминаниях...

Голос был чистым и мелодичным, а еще полным страдания, тоски и боли. Такой знакомой боли. Такого знакомого страдания. Не смотря на то, что я не мог видеть ее (а это оказалась именно девушка), я понял, что даже если сейчас она и смотрит куда-то, то ее взгляд пуст, он обращен в прошлое. Очень неприятное прошлое, которое не дает ей жить дальше. Ее сердце погружено во тьму, так же как и Его. Моего маленького и глупого брата…
И снова воцарилась тишина. Она не напрягала, она успокаивала. Будто так и должно быть. И я заснул, где-то на грани сознания почувствовав на себе ее взгляд.