Я ничего не понял и ничего не знаю, думал Наруто. Он сидел, подперев щеку ладонью, пальцами другой руки медленно выводя круги в воздухе. Гул разговаривающих вокруг людей мягко обволакивал, и Наруто казалось, что он плыл или, возможно, летел на пушистом, приятном облаке звуков. Звуков, остающихся все же на заднем плане и шелестящих, словно осенние листья. Ты лежишь на них, глядишь в мокрое осеннее небо, и ты почти заснул, но внезапно, ненароком, двинешь головой, и листья шуршат, будят, но все же не снимают легкую, приятную дрему.
Солнце иногда выглядывало из-за облаков и касалось земли редкими, уже почти не дающими тепла лучами. Ветер нещадно срывал с деревьев золотистые и багровые листья. Наруто следил, как ветки кидало из стороны в сторону, будто ветер старался обглодать их, вырвать с корнем тоненькие деревца, посаженные первоклашками прошлой весной. Сыро и холодно. Но это за окном.
Внутри по-другому. Внутри тепло и сонно. Пахнет котлетами и жареной картошкой. Сегодняшний обед. Наруто смотрел в окно, и гомон вокруг убаюкивал. Пальцы, так и не закончившие витиеватый воздушный узор, медленно опустились на стол, глаза сами собой закрылись.
- Эй! Не спать! - Киба широко улыбался, его карие глаза хитро блестели.
- Ну что еще?
- Итоги подведем? Все-таки три дня экспериментировали!
Наруто скорчил страдальческое выражение лица и спрятал лицо в ладони. Киба не отставал от него с самого утра. Разве обязательно было этот глупый итог подвести именно сегодня?
- Киба, я всю ночь не спал.
- Ты мне это и утром говорил, я думал, ты поспал на физике.
Не поспал он ни на физике, ни на математике, и ночью он так и не сомкнул глаз, одолеваемый воспоминаниями, страшными образами прошлого. Казалось, если опустятся веки, он увидит пищащие аппараты и взволнованные лица докторов. И все из-за этой глупой годовщины! Каждый раз, когда он вспоминал тот день, в позвоночник будто ударяло током, в горле пересыхало, и все внутри сжималось, покалывало, и Наруто казалось, что он покрывается льдом. Холодно. Ужасно холодно. Настолько, что даже надежда замерзла, заледенела и упала на землю, разлетевшись на миллионы прозрачных стекляшек.
- Я же сказал: не спать!
- Я и не сплю, - пробубнил Наруто, почесывая правый глаз и широко зевая.
- Ну так что? Каковы наши итоги?
- Киба!
- Ну что? Нужно обобщать, пока горячее, а то если перед самым собранием клуба, то мы уже все забудем, и результаты будут неверны! Это важно! – для пущей драматичности Киба ударил рукой по столу и сердито уставился на друга. Когда Наруто лишь сонно моргнул, Инудзука приложился кулаком по лохматой светловолосой макушке.
- Ай! Ну хорошо, хорошо! Давай подводить итоги! – сдался Узумаки и, насупившись, начал тереть ушиб.
Киба. Ну и какой из него друг? Неужто надо было решать этот вопрос именно сегодня? Наруто улыбнулся украдкой, пока парень рядом доставал их тетрадь, листал ее и с умным видом перечислял результаты их эксперимента в первый, второй и третий день. Ведь знал Инудзука, какое сегодня число. Знал, и не давал Наруто окончательно скиснуть, превратиться в лужицу и опустить руки. Хороший он друг.
- Таким образом… таким образом… Наруто, помогай. – Киба толкнул его локтем в бок и уставился с надеждой. В его глазах светились веселые хитринки.
- Таким образом, основываясь на… ээээ… наших опытах… - Наруто рассеянно почесал растрепанную макушку и посмотрел в потолок. - … на наших опытах… Черт, сюда бы Неджи!
- Да уж, – обреченно протянул Киба и пару раз стукнулся лбом о стол.
И все-таки чего-то не хватало. Конечно, Инудзука был отличным другом, но чего-то в нем недоставало. Что-то такое было в Саске, что-то особенное, что с ним Наруто чувствовал себя спокойно и легко. И не хотелось совсем думать о том дне.
Хотя, чем чаще Наруто пытался организовать встречи, походы в кино на «…ту крутую страшилку! Я посмотрел пять раз! Кровищи там!», и чем больше Саске отказывался, говоря, что нет времени, что «с домашкой полный завал», что нужно готовиться к поступлению в университет, тем больше Наруто вспоминал тот день и чаще задумывался, для чего он здесь. Есть ли смысл в том, чтобы смотреть, как постепенно их дружба умирает, их пути расходятся и их встречи становятся все реже?
Наруто перелистал тетрадь с результатами экспериментов.
- Так, так… От более волнительной музыки, к примеру, реквиемов, сердцебиение учащается, а от более спокойной замедляется, что наводит на мысль…
Неправда. Глупость. Разве это возможно? Дружба просто так не исчезает!
Неправда!
- Не корчи умное лицо - окосеешь, – послышалось сзади. Наруто обернулся. Шикамару ленивой походкой приближался к их столу, неся на подносе какие-то фрукты и два больших куска шоколадного торта.
- Эй, разве на каждого не по одной порции? – возмутился Киба, едва рассмотрел, что Шикамару поставил на стол.
- Гаара мне свою отдал, – последовал ответ, и Инудзука насупился и принялся недовольно рассматривать заветную сладость. Он настолько увлекся, что когда пятью минутами спустя оторвал взгляд от чужого лакомства, удивленно крякнул, встретившись лицом к лицу с рыжеволосым новичком, сидящим рядом с ним.
- А ты что здесь делаешь?! – испуганно воскликнул он, на что Гаара приподнял бровь в недоумении.
- Я здесь сижу, –будто слабоумному ответил он. Наруто захохотал.
- Как ваш прогресс? – спросил Шикамару. Его рыжеволосый друг оторвался от бутерброда и внимательно посмотрел на Узумаки.
- Продвигаемся. Вот Киба заставляет меня выводы писать, а мы с ним оба в этом деле плохи.
- Ну, в понедельник ваш вывод был очень хорошим, – прокомментировал Гаара. Бутерброд был забыт. Наруто покраснел и опустил глаза в тарелку.
- Конечно хорошим, – ответил за друга Киба. – Просто мы его рожаем дня три. Жаль Неджи экспериментирует с Тен Тен. Он бы нам помог.
- А у вас как с экспериментом?
- Слушаем рок, – промямлил Шикамару, ковыряясь в торте. – Вчера была попса. Позавчера классика.
- У него даже сердце ленивое. Совершенно никаких изменений в ритме. Ровно столько же ударов в минуту.
- Ты просто считаешь неправильно, – сказал Шикамару, на что Гаара закатил глаза. Этот разговор у них был явно не впервые. – Количество ударов повысилось на один, иногда два. Вполне достаточно для того, чтобы что-то доказать или что-то опровергнуть. Да и вообще… Искать подтверждение твоей гипотезы нерационально. Она слишком относительна.
- Я не верю своим ушам! – воскликнул Наруто. – Это заявляет человек, который считает, что доказать можно все!
- Я так не считаю. Я просто не принимаю на веру недоказанные факты.
- Как по мне, так звучит одинаково, – ухмыльнулся Киба. Однако улыбка недолго держалась на его лице. Внезапно его глаза расширились, и рот удивленно раскрылся, как у рыбы, брови комично поднялись. В целом, Инудзука выглядел совершенно потерянным. – Черт! Я совсем забыл! – он сгреб со стола тетради, запихнул их в сумку и, не прощаясь, убежал в неизвестном направлении.
Наруто удивленно провожал друга глазами.
- На свидание что ли опаздывает? – растерянно протянул он. Рядом Шикамару ухмыльнулся.
- Или забыл выучить алгебру к контрольной.
- Я слышал, тут отличники из параллельного класса, которые контрольные уже написали, варианты продают, – ухмыльнулся Гаара, на что Наруто округлил глаза.
- Да? О блин! Мне это нужно! Завтра по физике лабораторная!
- Так у вас же физика первым уроком.
- Ну да.
- Так ваши отличники завтра варианты продавать будут.
- Черт!
Пока мечты Наруто о свободном от физики вечере рушились, Шикамару успел доесть торт.
- Пойду добавки возьму. Ты же не возражаешь, если я скажу, что тебе порцию несу, а, Наруто?
- Бери. Но ты мне сегодня поможешь с физикой!
- А когда было иначе, друг мой? – хмыкнул Нара и отправился за очередным десертом.
- А я и не знал, что он тебе с уроками помогает.
Наруто посмотрел на оставшегося за столом собеседника. Сегодня круги под его глазами были еще темнее, чем три дня назад, когда они познакомились.
- Да он всем помогает. Он же у нас гений, ему скучно. Иногда даже контрольную за кого-нибудь решит. Но это если ему совсем скучно. Обычно ему лень, – Наруто улыбнулся Гааре, но тот не заметил: смотрел себе в тарелку.
- А я не знал.
Наруто попытался изобразить что-то, по изначальной задумке парня должное выражать сочувствие, оптимизм и «да ничего у тебя не болит, пациент!», но получилось жалостное выражение морды лица нашкодившего щенка. Хорошо, что Гаара все так же смотрел на свой бутерброд.
- Это ничего, - поняв, что его молчаливая поддержка не помогает, огорченно промямлил Наруто. – Он не любит хвастаться.
- Мы уже год общаемся, и я до сих пор не знал. Односторонняя получается дружба. Тебе не кажется?
Ранило точно в сердце. Как острым широким ножом. Рвет и колет.
Наруто хотел улыбнуться, но получилось натянуто, и он отвел глаза от собеседника, который, наконец, поднял на него взгляд.
Есть же надежда?
Повернулся снова: надо начать заново. Улыбнулся, поддерживающее, знающе. Он через это прошел. Он знает.
- Ну, если ты об этом задумываешься, значит не односторонняя, верно?
Гаара молчал. Говорить. Дальше надо говорить.
- Подумаешь, не знаешь каких-то глупостей. Вон мой лучший друг не знает, что я клуб организовал, ну и что?
- Я думаю, тебе это причиняет боль.
Прямо в точку. Улыбка дрогнула. Покосилась.
- Ну, нет. Я вот, к примеру, не знаю ничего про его отношения с его девушкой. И вообще, мне его девушка не нравится. Живем же!
- Ссоритесь? – участливо спросил Гаара. Наруто скривил рот.
- Ну ссоримся, но это ничего не значит. Мы все равно друзья и никуда не денемся!
Хотелось переубедить сидящего напротив парня. Обратить в свою веру. Так легче.
Легче верить самому.
- Ты жалеешь меня?
Наруто растерялся. Не ожидал.
- Не смей. Терпеть этого не могу.
- С чего ты взял, что я тебя жалею?
Гаара видел его насквозь. По крайней мере, создавалось такое чувство от его вопросов и проницательных, настороженных взглядов.
- Что ты знаешь?
Вот так. В лоб. Наруто неловко посмотрел на парня, потом позволил глазам пробежаться по комнате. Холодный и неприятно-острый взгляд у Гаары.
Летаргический сон, наверное, страшнее смерти. Так Наруто часто думал. Каково это: не двигаться, лежать все время на кровати и ничего не быть способным делать? Даже подать знак, что жив, не можешь. Все осознавать, слышать, видеть, если глаза открыты, и не иметь возможности даже вздохнуть глубже обычного? Хотя, возможно Гааре повезло, и он просто проспал все то время.
- Я в газете читал про парня, который два года в летаргическом сне пробыл, а потом, когда родственники уже потеряли надежду, очнулся.
- Не очнулся я. Я все время был в сознании.
- Сочувствую.
- Нет. Не сочувствуешь. Жалеешь. Терпеть не могу, когда это делают, – Гаара говорил тихо, но в его голосе чувствовалась ярость и обида.
Два года. В сознании. Хуже смерти.
- Сочувствую, а не жалею. Я в своей жизни тоже испытал подобное.
- Подобное, – передразнил Гаара. – Ну и что же?
- Я умер.
Тишина. Шум школьников, что-то яро обсуждающих за соседним столиком, резал слух. Хотелось закрыть уши руками и спрятаться куда-нибудь. Громко. Слишком громко для тишины.
- Два года назад. Как раз примерно в то же время, что ты очнулся, я попал под машину. Сердце остановилось. Не билось минуту и десять секунд ровно. Может, у меня были просто красочные сны или бред от анестезирующей наркоты, но мне показалось, что я видел докторов в реанимации. И себя. Я смотрел со стороны. Следил за тем, как они очень долго пытались заставить мое сердце биться. Чувствовал себя жутко беспомощно. – Наруто едва улыбнулся, брови оставил недовольно поднятыми. Глаза прикованы к тарелке. Неприятные воспоминания. – Сегодня годовщина.
- Годовщина? – переспросил Гаара, не зная, что еще сказать.
- Ага. Ровно в девять пятнадцать.
Наруто надеялся, что в этот раз сердце не застынет секунд на пять, когда он увидит на часах эти цифры. Дурацкое, глупое сердце.
И Саске не звонил. Сволочь! В прошлом году он тоже не звонил, но он тогда телефон потерял и поэтому зашел вечером. Принес любимый торт Наруто. И с Сакурой они тогда еще не встречались, хотя Саске уже был по уши в нее влюблен. Но тогда Узумаки еще мог терпеть, мог притворяться. Что все хорошо, все в порядке, и сегодня – такой же день, как и другие.
Можно притворяться, что нет клуба, нет этих наивных исканий. Можно притворяться. Но правда все равно останется. Не сдвинется с места, но тогда было по крайней мере не так больно, не так разрушительно больно, и мысли не забивали голову. Глупые. Глупые мысли.
После уроков Киба не смог пойти с Наруто. Он был чем-то занят. Узумаки пошел за Неджи. Может, он все-таки поможет подвести эти дурацкие итоги…
Люди рыбьими косяками плыли в каком-то одном направлении по тесным, оживленным улицам, а Наруто, как назойливый, глупый аквалангист, плыл против течения. В него врезались спешащие куда-то бизнесмены, мамаши с детьми на руках. Безвкусно одетые дамы с неумело намалеванными лицами обходили парня, едва задевая надушенными шарфиками. Студенты проскальзывали мимо, торопясь домой.
На каком-то углу в образовавшейся маленькой щелке сидел грязный, взлохмаченный бомж. Босой, в потрепанных джинсах, синей, оборванной в нескольких местах куртке и в разноцветной заношенной шапке, из под которой на лицо мужчине падали некрасивые, грязные дреды. Негр. В этом городе таких мало. Наруто кое как выбился из течения, присел рядом. Отдышаться бы. Бомж заинтересованно покосился на него.
- Ну как дела? – спросил он у негра. У того глаза полезли на лоб. Такого он явно не ожидал.
- Деньги… Подай? – выговорил бомж и жалостливо уставился на парня.
- А ты откуда? – пришлось повысить голос и повторить еще раз: шум толпы заглушал Наруто.
- Не понимай. English!
- Черт! Я ж английский знаю, как китайский. То есть никак. Чувак, может ты по-нашему можешь?
Негр растерянно смотрел на парня. Наруто понурил голову и протянул ему какую-то купюру, от вида которой у того на лице расплылась счастливая улыбка.
- Спасибо, friend! No drinks… swear to God!
- Да не за что! – отмахнулся Наруто и, задержав дыхание, снова нырнул в бешеный поток спешащих куда-то людей.
Бомж долго смотрел вслед, даже когда светловолосая макушка совсем пропала из виду, и все повторял: «Спасибо… спасибо…»
Снова университет. Через год он будет учиться здесь, осталось только определиться со специальностью. Лестница как всегда длинная и безлюдная. Сто пятьдесят ступенек, сто пятьдесят одна, пятьдесят две… сто шестьдесят… Философский факультет находился, хоть и не на самом последнем этаже, но все-таки высоко.
Наруто достал мобильник и набрал смс.
«У тебя когда пара закончится? Я жду у лестницы»
На часах четыре тридцать. Еще минут пятнадцать, и Неджи должен освободиться.
«Я не в университете. По средам пары заканчиваются в два»
Наруто расстроено огляделся по сторонам. Пустой коридор, несколько студентов вышли из какого-то кабинета. Две девушки.
- Он мне вчера позвонил и извинился. Такой лапочка! Я, конечно, еще подулась для приличия, но он пригласил в кино на фильм, который я хочу посмотреть, даже промолчал по поводу глупых сопливых мелодрам!
- Да ты что? Это прогресс! Мой только на боевики и согласен ходить!
- Ну просто ужас. На таких же даже целоваться противно!
- Да вот именно.
А Сакура так же обсуждает Саске с подругой? Наруто попытался представить ее вместе с Ино, хвастающуюся, как она вертит своим бойфрендом. Как бы сильно Узумаки не был зол на Саске, Сакуре хотелось дать в глаз за одно только слово в сторону Учихи, произнесенное не с той интонацией.
«Киба чем-то занят. Может ты мне поможешь с выводами?»
Наруто всегда обращался к Неджи с одной и той же просьбой. Парень все-таки на третьем курсе философского факультета, он был незаменим в формулировке чего-то заумного. Понимал, что Наруто хотел сказать, с полуслова, и обрамлял мысли Узумаки в рамки вычурных, не всегда понятных, зато круто звучащих слов.
«Не могу. Очень занят. Созвонимся завтра»
Обидно. Было время, когда важнее дружбы с Наруто у Неджи не было ничего. Но, может у него задание какое-то? Или он у родственников – тогда уж точно его лучше не трогать! В такие моменты он, как злая собака. Или его похитили инопланетяне – не важно. Важно, что до девяти вечера осталось совсем немного.
Задом наперед идти, как будто по собственным следам, стирая дорогу, проматывая пленку назад, как с пультом телевизора. Снова лестница. Сто шестьдесят один, сто шестьдесят, сто пятьдесят девять…
Споткнулся, подвернул ногу, упал.
Больно. И страшно. Опустевший университет, молчаливая лестничная площадка. Хотелось куда-то спрятаться от всего этого. От этого эха и шелестения листьев за окном. От гудения машин и от одиноких пятен фонарей на улице. От рано наступившего вечера. От осени.
Сердце билось в бешеном темпе, и ужасно хотелось найти этот чертов пульт и выключить иллюзию. Жизнь не может быть настолько тяжелой и болезненной. Она не может быть настолько… мертвой.
Наруто обхватил руками щиколотку и морщась начал растирать. Этажом выше открылась дверь и кто-то вышел на лестничную площадку. Золотые волосы дернулись, и Узумаки поднял голову.
Брови вздернулись вверх, глаза удивленно расширились. Это он! Никаких сомнений. Темные волосы, небрежно собранные в хвост на затылке, тонкие, поджатые в раздраженной мине губы, по-женски длинные ресницы и две морщинки под глазами. Это был он. Итачи.
Со старшим братом Саске у Наруто была своя история. Их знакомство началось с того, что Узумаки сломал компьютер. Компьютер, на котором был реферат Итачи. Поэтому старший Учиха всю оставшуюся неделю, пока Наруто ночевал у Саске, смотрел на него волком и грозился отлупить. В девять лет такие угрозы воспринимаются буквально и очень серьезно. Поэтому еще очень долго Наруто боялся приходить к другу в гости: его пугала даже мысль о том, чтобы встретиться с Итачи лицом к лицу.
Со временем страх прошел. Брат Саске все чаще и чаще целыми днями замыкался в комнате, а потом был период, когда он сбежал из дому – какие-то конфликты с отцом, Наруто не вникал – так что они практически не общались.
Но иногда было жутко любопытно, чем же занимается этот неприступный, умный, ужасно загадочный старший брат Саске все те часы в своей комнате. О чем он думает? Что ему интересно? Хотелось быть интересным Итачи, хотелось, чтобы он обратил внимание. Ведь если тебя оценил такой крутой, взрослый парень, значит ты чего-то стоишь! Но Итачи даже не смотрел в сторону Наруто, мало общался с братом, и еще меньше – с родителями.
Эхо шаркающих шагов разнеслось по лестничной площадке, заставляя Узумаки поежиться от неприятного звука. Учиха спускался вниз. Еще чуть-чуть и заметит. Стоит ли что-либо предпринимать?
- Наруто? Не ожидал встретить тебя здесь, – с детства знакомый, но все же такой непривычный, почти забытый голос резанул по слуху, и парень обернулся, невольно встречаясь взглядом с его обладателем. Глаза настолько черные, что не видно зрачка. – Ты же вроде еще в школе учишься?
- Учусь. Я к другу хотел заскочить. Правда, он уже ушел.
- Обидно, – посочувствовал ему Итачи. Наруто кивнул. – Что с ногой?
- Подвернул. Да сейчас пройдет! – запротестовал он, когда Учиха старший с интересом начал рассматривать щиколотку Узумаки. Итачи бросил последний оценивающий взгляд на парня, перед тем как ухватить его под мышки и с легкостью поставить на ноги. Опомниться Наруто не дали, так как его новоприбывший спутник зашагал дальше по лестнице, только на секунду обернувшись, чтобы сказать:
- Ну? Чего стоишь?
И все-таки, они с Саске так похожи! Наруто будто бы впервые заметил это сходство: такое же овальное лицо, только немного уже, чем у младшего брата, такой же нос, только, наверное, чуть-чуть длиннее, такие же тонкие, но красивые губы.
Улицы были еще более заполнены людьми, поэтому Учиха свернул в какие-то закоулки, вовлекая за собой Наруто. Я никогда здесь не был, думал тот, рассматривая скрытый от мира маленький сад – заброшенный, но гармоничный в своей растрепанной, дикой красоте. Тайный мир, так небрежно открытый для него Учихой, который, будто не замечая замешательства спутника, шел дальше вглубь.
- А куда мы идем? – решился спросить Узумаки. Итачи остановился и повернулся к нему: что-то в его непроницаемых, глянцево-чернильных глазах блеснуло, и Наруто почему-то вспомнилась нежить. На секунду дыхание перехватило, и стало страшно, неописуемо страшно, и в то же время возникла необъяснимая тяга – подойти, дотронуться, будто Итачи действительно вампир, силой гипноза завлекающий Наруто к себе, с нетерпением ожидающий момента, когда губы прикоснутся к шее его жертвы.
- А куда ты хочешь пойти? – ответил, наконец, Итачи.
Какие глупости приходят иногда на ум! Наруто, как в мультиках, затряс головой, пытаясь избавиться от ненужных мыслей, и подошел ближе к Учихе.
- Не знаю. Может, в какое-нибудь кафе? Там можно поговорить.
Итачи кивнул и, наконец, отвел взгляд в сторону. Наруто почему-то облегченно вздохнул.
- Я знаю, здесь неподалеку есть одно место.
Они снова куда-то свернули и вышли на все так же шумные и переполненные народом улицы. Толпа была настолько плотной, что негде было вздохнуть полной грудью. Итачи вел его «против течения», и Наруто приходилось догонять, постоянно цепляться взглядом за широкую, сильную спину Учихи, мелькавшую в толпе уверенным маяком. Бежевая, не по сезону тонкая куртка то пропадала из виду, то вновь появлялась между по-осеннему темными пальто.
Зачем он шел за Итачи, Узумаки понять не мог. Глупо, конечно, вот так, не обмолвившись и парой предложений, увязаться за по сути своей незнакомым ему человеком. Но Наруто не мог не интересоваться старшим братом своего лучшего друга.
Почему младший Учиха так раздражался каждый раз, когда брат появлялся в той же комнате, Наруто не знал. Это интриговало еще больше.
Быть важнее. Интереснее, чем Саске, в глазах Итачи.
Может, это был мотив.
- Как дела в школе?
Глупый вопрос. Стандартный. Либо нечего сказать, либо Наруто ему интересен, как литература физику.
- Скоро закончу, – ответил он, всем видом демонстрируя, насколько он захвачен изучением солонки и перечницы, стоявших ровно посередине стола. Наруто в таких вещах разбирался! Очень редко где можно было встретить такую точность.
- Куда будешь поступать?
Странно. Совсем не казалось, будто разговор натянут, несмотря на то, что вопросы, которые задавал Итачи, были скучнейшими. За окном сквозь облака просвечивали лучи солнца, окрашивая маленькие кусочки неба, не закрытые тучами, в малиновый цвет. Осенью темнеет рано, вспомнилось почему-то Наруто. Итачи смотрел на него с каким-то странным интересом в глазах, ожидая ответа.
- Маятник, солнце, инквизиция – найди связь! – внезапно сказал Узумаки, немного удивив даже себя. Слова вырвались сами, он не успел их обдумать. Учиха выглядел озадаченным, брови слегка поднялись вверх, но в глазах играли искорки приятно-неожиданного удивления.
- Это какая-то игра?
- Да! А теперь угадай!
- Что будет, если не угадаю?
Наруто задумался. В их с Кибой игре не было особых правил, они могли придумывать наказания на ходу, но чаще просто попускали друг друга, если кто-то не ответил на вопрос.
- Ну, если ты не отгадаешь, я задаю вопрос, и ты должен ответить честно!
- Ну хорошо.
Что-то в глазах Итачи не давало ему покоя. Казалось, играть в игры сейчас было опасно. Холодный блеск в глазах Учихи заставлял все внутри сжиматься от страха. И не только… Наруто прогнал эти мысли из головы.
- Что ты там сказал? Маятник…
- Маятник, солнце, инквизиция. Что между ними общего?
Итачи задумался. Скрестил пальцы, закрывая ими нижнюю часть лица. Прямо как Саске. Он посмотрел куда-то в сторону, потом вдруг встретился взглядом с Наруто.
Интересно, как быстро может биться сердце, и с чем это связано? Метеозависимости он в себе не наблюдал. Может, тахикардия?
- Подсказки мне полагаются?
- Нет, конечно! Итачи, это же легко! Пять!
- Ты еще и обратный отсчет ведешь?
- Ну конечно! Четыре!
Итачи улыбнулся и посмотрел на Наруто почти с укором. Ха! Даже отгадать не может!
- Галилей?
Черт! Отгадал!
- Ну…
- Маятник – это то, как он доказывал, что земля крутится вокруг солнца, а не наоборот, а инквизиция его принудила отказаться от своих слов. Теперь моя очередь, да?
- А…
- Ты ж не с тем связался, малек. Я на пятом курсе ядерной физики.
Что-то ему подсказывало, что он нарвался.
- А что ты там делаешь? – Наруто попытался оттянуть время, а может, если повезет, сбить с толку Учиху.
- Ворон считаю, теперь моя очередь. – Да, Итачи так просто не обдурить.
- Событие или личность должны быть исторического значения!
- Да я понял. Так вот… - на секунду Итачи задумался. – Осень, кинематограф, 1993 год.
- Это ж не физика.
- А кто сказал, что я только физику знаю?
Наруто точно чем-то не угодил Учихе. Возможно, он все еще мстил за сломанный компьютер. Что такого особенного произошло в 1993 году, что относится к кино и к осени? Или событие произошло осенью? А фильм назывался «1993»? Или фильм назывался «Осень»? Или речь вообще не о фильме?
- Сдаешься?
Он еще и злорадствует!
- Нет! – упрямо заявил Узумаки. Итачи хищно улыбнулся.
- Тогда начинаю обратный отсчет. Десять…
Он точно мстил за компьютер!
Наруто огляделся по сторонам, отчаянно пытаясь найти подсказку в окружении, но Учиха, видимо, был не из тех, кто задает легкие вопросы. В этом кафе ничего общего с кино не было. И с годом тем не было. Может, что-то есть, связанное с осенью? Только за окном золотые листья. Напротив виднелось похоронное бюро.
- Пять… четыре…
- Ну не хотел я ломать тот компьютер! Честное слово! Если б я знал, что там твой реферат – не притронулся бы, клянусь!
Тут, конечно, Узумаки привирал немного. Саске его предупредил сразу, что брат что-то там важное пишет, потому как только он появится, Наруто должен освободить место. Но он ведь не знал, что сломает компьютер! Итачи тем временем от удивления даже обратный счет прекратил.
- Какой компьютер?
- Ну тот, который я сломал. Там еще твой реферат был.
- Это я с твоих предыдущих слов понял. Только я не помню никакого компьютера.
- Не помнишь? – Наруто уставился на него с недоверием. Однако Учиха смотрел на него так, будто говорил правду.
Тогда за что же он мстил?
- Время истекло. Ты должен мне один честный ответ.
- Подожди, так а что тогда за связь между осенью, кино и 1993-м годом?
- Феллини тогда умер.
Продул так продул!
- Ладно, что там за вопрос? – Наруто насупился и уставился в свою чашку чая.
- Почему вы с Саске поругались? Ни он внятного ответа дать не может, ни Сакура. Похоже, ответ знаешь только ты.
Светловолосый парень уставился в окно, нахмурив брови и недовольно поджав губы. Все всегда вертится вокруг Саске. Как же он хотел вырваться из этого замкнутого круга, где если не он заинтересован только в том, что связано с его лучшим другом, то в нем заинтересованы из-за младшего Учихи.
- Только Саске знать этого не должен.
Итачи кивнул.
- Мне его девушка не нравится. Вернее… мне не нравится, что он с ней встречается… Как-то так.
Если это было возможно, глаза Итачи стали еще более пронизывающими. Как будто рентген проникает под кожу, между ребер прямо к самому сердцу, которое то пропускает удар, то бьется с большей скоростью, так, что страшно, что вот-вот кончится завод, и оно остановится навсегда.
- По крайней мере, Саске ее любит.
Это вышло как-то странно, с ноткой тоски, а может быть зависти, хотя Наруто мог и неправильно расслышать.
- А я вот скоро женюсь.
Что-то внутри сжалось до боли, но понять, что, он не мог. Неприятно. Зачем Итачи это сказал?
- Я рад за тебя, – Наруто не успел закончить предложение, как Итачи как-то странно усмехнулся. С горечью? Было сложно понять. Учиха резко откинулся на спинку стула.
- За меня радоваться не надо. Ты мне лучше посочувствуй!
Он смотрел на Узумаки с вызовом. Так, что хотелось то ли бежать от него со всех ног, то ли потянуться к нему и…
Что за мысли?!
- Если не хочешь, зачем тогда женишься?
- Если б все от меня зависело…
Саске часто говорил, что ему повезло родиться вторым. Он не объяснял, что имел ввиду, а Наруто не особо любопытствовал. У всех свои тараканы в голове, верно? Сам Узумаки, к примеру, обожал ловить кузнечиков и отрывать им ножки, а еще сыпать соль на слизней. У Итачи тоже свои тараканы – так говорил Саске. Старший брат редко появлялся в какой-нибудь части дома, помимо своей комнаты, и потому Наруто не мог подтвердить слова лучшего друга.
Мать Саске всегда была очень дружелюбной и доброй, почти такой же, как его мама, только Микото была спокойной, а Кушина наоборот, энергичной, как и ее сын. Но у всех свои тараканы. Отец Саске появлялся только поздно вечером, когда Наруто либо уже уходил, либо, если он оставался с ночевкой, они с другом уже запирались в комнате и притворялись, что спят. В те редкие моменты, когда Узумаки доводилось общаться с Фугаку, тот был весьма резок. По словам самого Саске, отец многого требовал от него, но еще больше от Итачи.
Но настолько ли Фугаку был требователен, чтобы заставлять старшего сына жениться на ком-то, кого Итачи сам не выбирал? У всех свои тараканы?
- Не сочувствуй мне так сильно, а то я подумаю, что тебя тоже с кем-то сводят, - Учиха улыбался.
- Кто сказал, что я тебе сочувствую?!
- Да смотришь на меня так жалостливо, что, ей-богу, такое ощущение, будто котенка убили у тебя на глазах!
- Не смотрю я! – обиделся Наруто. Итачи улыбался все шире.
- Неужели ты до сих пор помнишь какой-то компьютер, который сломал?
- Конечно! Ты мне таким угрожал!
- И чем же я тебе угрожал?
Хотелось смеяться, но гордость не позволяла. Оставалось только смотреть волком и сдерживать улыбку.
О чем они говорили, Наруто позднее не помнил. Но впервые за долгое время на душе было совершенно легко. Кажется, после аварии он не испытывал такой легкости. И еще Итачи… Что-то в его глазах, в его улыбке притягивало.
- К сожалению, мне уже пора, - сказал Учиха, взглянув на часы. – Но ты звони, если что.
- Тогда до встречи?
- Встретиться еще мы должны обязательно! – улыбнулся он Наруто и встал из-за стола.
Что-то в нем притягивало. Хотелось дотронуться.
Губами к его губам...
Выйдя из кафе, Узумаки поежился. Холодно. И темно. И на душе тоскливо и слякотно, будто, едва Итачи ушел, на Наруто вылили ведро ледяной воды и оставили мерзнуть на улице. Он достал телефон и нашел в адресной книге знакомый номер.
- Алло, Киба? Отменяй все планы, мы идем бухать.
К черту физику, он все равно на ней не сосредоточится. *** Пять минут третьего. Кухонные часы отставали немного, она точно знала: по радио всегда передавали час дня на две минуты раньше, чем на ее часах, но перевести стрелки для точности почему-то ни у кого не доходили руки. Но у нее, во всяком случае, была отговорка: она всегда в это время готовила, а потом снова спешила на работу, а у мужа с сыном отговорок никаких нет. Они на той кухне бывают чаще!
Шесть минут третьего.
Завтра на работу в шесть утра вставать, надо не забыть позвонить Микото и сказать, что шторы развесят на следующей неделе. Хороший у нее вкус, красивые шторы выбрала, и по цвету в их гостиную идеально подходят! Другие клиенты, бывает, выбирают такой ужас и настаивают уперто, а с Микото даже иногда не понятно, зачем она вообще с Кушиной советуется, если и без нее вполне способна разобраться.
Семь минут третьего.
Кофе на вкус ужасен, видно, она недостаточно насыпала или недодержала, хотя, кажется, он наоборот чуть не убежал. Странно, Кушина обычно готовила хороший кофе, а сейчас не вышло. Может, это из-за новой турки, которую Минато подарил ей недавно: она больше прежней, и воды наливаешь больше, а ложек-то по привычке насыпаешь столько же.
Восемь минут третьего. Да где же, черт побери, Наруто?!
Вечером приходил его друг, Шикамару, сказал, что они договорились позаниматься, прождал два часа и потом ушел. На звонки Наруто не отвечал.
Она хотела звонить по больницам, но Минато сказал, что не стоит. Скорее всего сын, как и в прошлый раз, пошел в какой-то бар и засиделся там.
Наруто редко так поздно возвращался. Его рекорд был в прошлом году – он пришел домой в час ночи, - но теперь он его побил.
Минато уже ушел куда-то, сказал, что поищет сына в «некоторых злачных местах», как он выразился, но то было час назад, и с тех пор не звонил.
Кофе получился просто отвратительный.
Десять минут третьего ровно.
Вернее, конечно, не ровно, ведь часы отставали, но две минуты не в счет, хотя это смотря в каких ситуациях … И почему в голову лезут такие идиотские мысли?!
Если Наруто действительно где-то пьет сейчас, а не валяется где-нибудь, истекающий кровью, или сбитый машиной, как два года назад, или… Если Наруто действительно в баре, значит, ему очень плохо.
Двенадцать минут третьего.
Сейчас она закроет глаза, сосчитает до пяти, и Минато с Наруто зайдут в квартиру. Раз… два… три… четыре… пять…
Тринадцать минут третьего…
Раз…
Два…
Три…
Звонок в дверь. Это они! Она побежала открывать. Минато внес Наруто в квартиру на руках.
- Не смог позвонить, прости, батарея села, а у Наруто в карманах не нашел его мобильник.
- Где он был?
- Да как обычно.
- Почему так долго?
- С унитазом никак не мог расстаться. Не волнуйся, он сейчас спит.
Минато положил сына в кровать, укрыл одеялом и взглянул на жену. Бледная, и в глазах страх.
- Милая, не волнуйся ты так, я с ним завтра серьезно поговорю. Все будет хорошо.
Он обнял жену. Кушина прижалась всем телом и руки мертвой хваткой сцепила на его шее . Минато перебирал ее длинные, красивые волосы. Вот сын учудил! Мать напугал, да и его самого тоже. Завтра он ему всыпет! Что-то надо делать, Наруто волнует родителей все больше!
- Ты иди, я скоро, – муж устало кивнул и побрел в спальню. Два года прошло с той ночи, когда Наруто попал под машину, и вот уже два года его не отпускало. Сын так и не сказал, что его так тревожило, что не давало ему покоя, и Кушине оставалось только ждать. А он пить начал. И хорошо, если только пить…
А волосы у Наруто шелковистые, мягкие. Опять, наверно, свой шампунь перепутал с ее. Цвет флаконов одинаковый – оранжевый. Кушине нравилось перебирать пряди сына, как в детстве, когда он был совсем маленький и поднимал родителей посреди ночи. Тогда Кушина садилась возле кроватки и перебирала его коротенькие волосики. Наруто сразу же засыпал.
Теперь у него целая грива, и запускать в нее пальцы ужасно приятно.
Да, Наруто так и не сказал родителям, что его тревожило, и повеселел только когда его в больнице навестил Саске, но и он теперь, кажется, не помогает другу.
Вот так, дети взрослеют, и пути их расходятся, у них уже свои жизни, и друг на друга они тратят все меньше и меньше времени.
А Кушине остается только сидеть на кровати сына, запускать пальцы в его растрепанные волосы, смотреть на светящиеся в темноте часы на его тумбочке и ждать.
Двадцать пять минут третьего…
|
Сайт 