Отстань от нас! Уйди, чудовище! Уйди!.. Слова гремели в воспалённом мозгу, раз за разом навевая эти противные, такие не нужные воспоминания. -Чёрт, да сколько можно!..- в голосе Гаары прозвучало глухое отчаянье. – Сколько можно упрекать меня в том, в чём я не виновен! В том, чего я даже и не знал! Напоминать мне, что я лишь помеха… Да, наверное, в этой жизни я не нужен никому… Ни брату, ни сестре, ни отцу, ни даже дяде… Хотя, последний уже поплатился за свою ненависть ко мне… Улыбка скользнула по его лицу. Довольная улыбка. От осознания, что все эти люди, ненавидящие его долгое время, теперь лежат под землёй, а он, не смотря ни на что, жив. Он доказывал своё существование раз за разом. Себе и всем окружающим. И все боялись его, шарахались в сторону при одном только появлении этого маленького рыжего мальчика. Он сам уже не знал, чего хотел. Он не мог определиться со своим поведением, не мог решить, как вести себя в той или иной ситуации. Колкие слова ровесников всё ещё жалили его, оставляя шрамы на сердце мальчишки. А по ночам он выходил из дома на улицы Суны, любуясь звездным небом, а по дороге убивая тех, кто имел неосторожность сказать «что-то не то». Иногда ему было жаль убитых, и он проклинал себя, забиваясь в угол и рыдая часами. В такие моменты он искренне хотел измениться, стать другим. Только тогда он понимал, за что люди его так не любили. А на следующее утро, когда припадок проходил, все подобные мысли улетучивались, словно их и не было. И снова Гаара становился бездушным, всесильным демоном в глазах жителей Суны. Он ходил по родной деревне с равнодушным выражением лица, хотя на самом деле ему давно надоело носить эту маску. Он никак не мог решить для чего живет, что есть целью его жизни, на что он готов ради близких ему людей. Но как только мысли доходили до этого момента, он вспоминал, что близких людей у него попросту нет. И втайне он мечтал о любящей семье, где его не боятся, зная истинную натуру. Он часто думал о боли - и о физической, и о душевной. Испытав первую лишь однажды (выбивая кандзи у себя на лбу), он долго размышлял над своими ощущениями. Что есть боль? Представление о боли? Или так и надо - реагировать слезами, криком на неё? Но физическая боль никогда не волновала его так, как душевная. Ведь стоило Гааре выйти из дома, и за его спиной уже слышался ядовитый шёпот прохожих: « - Смотри, это он! Не подходи к нему! Ведь убьёт, ненормальный…». Со временем он научился не показывать истинные эмоции на людях, вот только сердце… Сердце всё так же болело от жёстоких слов… И он придумал, что ему сделать. Воспоминаний накопилось слишком много. От них хотелось избавиться. Навсегда.… Одним ударом.… Покончить со всем… Правда, эта чёртова абсолютная защита из песка помешает, но.… Надо просто ИСКРЕННЕ хотеть этого. Гаара уже знал это по опыту с выбивание кандзи на лбу. Когда он выводил кунаем на лбу иероглиф «любовь», он хотел, чтобы все осознали, КАК он хочет любви. Но его опять не поняли. Тогда и появилась это словосочетание для характеристики Гаары – «самовлюблённый демон». Он стал называть себя так, и все окружающие сразу же согласились с прозвищем. Да и зачем не соглашаться - ведь, правда!.. Кунай в руке… Глаза закрыты… Ему всё-таки страшно. Эта противная жизнь давно ему надоела, но прощаться с ней оказалось намного труднее, чем он себе представлял. Однако, не смотря ни на что, рука медленно приближалась к груди. Сердце бешено колотилось. Песок не ринулся на помощь хозяину, будто понимая его желание, и принимая его. Оставалось буквально несколько сантиметров… И тут раздался шум. Рука замерла. Дверь кто-то распахнул, и с криком в комнату вбежала Темари. Слёзы стояли у неё в глазах, она еле сдерживала себя, чтоб не заплакать. Сестра подбежала, выхватила кунай, откинула его в сторону. И бросилась к нему. К своему брату. Каким бы он ни был, она любила его. Обняв Гаару, она дрожащим голосом спросила: -Зачем? -Уже всё равно. Прости. -За что?! – оторопела Темари. -Я… Я не хотел делать тебе больно. – Прошептал Гаара. -Глупыш… Неужели ты не понимаешь? Мы ненавидим не тебя... Мы ненавидим демона, который сидит в тебе. А не иначе. А ты… Ты всегда был, есть и будешь моим маленьким глупым братишкой! – И Темари измучено улыбнулась. -Правда?,- с надеждой в голосе спросил Гаара. - Я… Я не лишний? В этой жизни… Темари только утвердительно кивнула головой. -Я кажется понял, что такое любить… И мне кажется, что я люблю тебя, сестра. Я буду защищать тебя. Можно? -Ты ещё спрашиваешь? Конечно, можно! И дом четвёртого Казекаге впервые за много лет наполнился детским смехом.
Сайт 