Я смотрю им в лица и вижу чувства, обуревающие их. Вижу так ясно…
Заразительная улыбка и широко раскрытые блестящие глаза – веселье.
Чуть вздрогнувшие веки и поднятые кончики губ – нежность.
Слегка покрасневшие щёки и сдвинутые брови – смущение.
Сжавшиеся зубы и дрожащие ресницы – боль.
А ещё ненависть, желание, безумие, ужас, счастье, тепло, тоска, любовь… Единственное, что ещё не показало свой лик – равнодушие. Да и умеют ли быть равнодушными эти пришельцы из другого мира?
Я смотрю им в лица… и они мне знакомы.
И одновременно они чужие мне, потому что мы, живущие в Эдорасе, разучились чувствовать так. Чувствовать вообще.
Живи и дай умереть другим… а всякие там чувства – пусть идут куда подальше. В нелёгком деле постоянного выживания они могут стать лишь ненужной помехой, которую не так-то легко убрать с пути…
Я вижу себя… и не себя. Абсолютную свою копию, которая не похожа на меня, как не похожи лёд и пламя. Копия носит моё имя, имеет мою внешность и на этом всё… Мой клон имеет совершенно другое содержание. Мы, две Люси, как позитив и негатив.
Думаю, легко догадаться, кто из нас кто.
Странно, что эта новая Люси из другого мира, что находится за облаками, смогла так выбить меня из колеи. Но она – ещё ничего.
Уж кто заставил меня ощущать себя не в своей тарелке – так это огнедышащее чудо от слова «чудовище», с его розовыми волосами, серыми глазами, белозубой улыбкой… со всем, что я знаю уже долгое время. Знаю и…
Полная копия Файербола. Копия носит его имя, имеет его внешность и на этом – всё. Именно это самое «всё» и заставило меня сбежать из той треклятой гостиницы. Именно это самое «всё» заставляет меня сейчас, глотая слёзы и чертыхаясь, швырять об пол бутылки в подсобке гильдии. Швырять, наступать на осколки, чувствуя, как под ногами пенится вино, смешивающееся с моей кровью… Грохот, должно быть, знатный, но никто не смеет потревожить меня сейчас, когда я в таком разобранном состоянии…
Никто и не посмеет.

Всё происходящее напоминает мне шахматную партию. Вдруг оказалось, что существует ещё один мир (а может быть, их тысячи тысяч, этих миров…), и он почти такой же, как наш, только… наоборот. Там, где должна быть чёрная клетка, находится белая. В том месте, где в королевстве Фиор белая клетка – в Эдорасе чёрная.
И, конечно же, игра не может начаться без фигур. Их ровно шестнадцать с одной стороны – здесь, под небом, и ровно шестнадцать с другой – там, за облаками. Они идентичны, похожи формой до единой чёрточки, до единого штриха… а вот цвет разнится.
«Хвост Феи» Фиора играет белыми.
«Хвост Феи» Эдораса играет чёрными.
Белые делают первый ход – и в наш мир сквозь Аниму не по своей воле вторгаются ни в чём не повинные маги. А вслед за ними – Нацу, Венди и два иксида…
И с той, и с другой стороны есть король и королева. И с той, и с другой стороны королями выступают оба Нацу. А вот королевы – разные.
Королевы у белых пока что нет. Но есть одна очень предприимчивая пешка, носящая фамилию Хартфелия. Пешка готовится стать королевой.
Королева чёрных – я. Оплот и в некотором роде надежда «Хвоста Феи». Королева готовится уйти, чтобы уступить своё место. Лисане.

Чёрт побери, как же я запуталась!

Мне не нужны чувства. Мне не нужны чувства!
Вот только криков в моей душе никто не слышит… а если они и слышат – не посмеют потревожить…
Нацу… Драгеон… я ненавижу тебя!..
Когда-то я была сильной. Жёсткой. Суровой. Не знающей пощады и так далее…
Это было уже после того, как я попала в «Хвост Феи».
И после того, как разучилась чувствовать.