Шинигами поневоле.
Солнечные лучи пробивались сквозь неплотно закрытые шторы. И почему им надо светить именно туда, где я сплю? Я перевернулся на другой бок, натянул подушку на голову. После вчерашнего бурного отмечания успешной сдачи сессии вставать не было ни малейшего желания.
- Александр, подъем. Хватит спать. И ты мне мешаешь, - ворчливый, чуть повизгивающий голос Марины Анатольевны звенел в ушах.
- Да, да, встаю.
Спорить с мачехой было бесполезно. Я неохотно встал и побрел умываться.
В ванной из старого чуть треснувшего зеркала на меня глянула опухшая физиономия. «Ну и рожа». Я плеснул в лицо воды и оценил эффект. Особых изменений не было. Я рассматривал свое изображение, наклоняя голову в разные стороны, как вдруг в отражении за моей спиной появилось еще одно лицо, скрытое тенями. Я резко обернулся: там никого не было. Повернулся к зеркалу: в ванной я опять был один. «Что за черт! Ну сколько можно.» Настроение испортилось окончательно. Я с досады засунул голову под струю холодной воды. Стало полегче.
- Ухожу, - как будто здесь до этого было какое-то кому-то дело. Отец был на работе, а вчера, после моего возвращения (ну да, вернулся в три часа ночи, и что? Мне вообще то не 10, а как бы в два раза больше), мне прозрачно намекнули, что на лето к нам приезжают родственники мачехи и шел бы я куда подальше. Спорить было бесполезно, батя давно и безоговорочно слушал все, что ему расскажет его дражайшая супруга, мотивировавшая истерики то битьем посуды, то воплями, что она уйдет и заберет девочек. Так что варианты отсутствовали.
В голове крутились разные мысли, пока я ехал в соседний поселок в стареньком автобусе. Лето только начиналось, и надо было с пользой его провести. Вопрос только как и за какие деньги?
Ах, да. Совсем забыл представиться. Зовут меня Александр Янцевич, для друзей просто Шура. Лет мне 20, учусь в местном технаре на IT-шника, периодически подрабатываю мелкосрочным ремонтом компьютерной техники у знакомых или перетаскиванием тяжелых предметов из пункта А в пункт Б на нашей железнодорожной станции, когда отец решает поучить меня жизни и приобщить к рабочей профессии. Сам он трудится там же, слесарем. В школе мне сильно доставалось по двум причинам: внешность и дед по маминой линии. Даже из-за деда больше. В основном потому, что он японец, а я, особенно когда был поменьше, сильно на него смахивал, ну кроме цвета волос, которые у меня каштановые. Как он остался на Сахалине после отхода японских войск было загадкой. И для общественности и для всяких спецслужб. После войны дед даже отсидел какое-то время по подозрению в шпионаже, но вернулся обратно, женился на русской, спокойно работал в рыболовецкой артели. После смерти мамы, а особенно когда отец второй раз женился, я частенько обитал у деда и бабки. Мы тогда еще в Южно-Сахалинск не переехали, жили рядом на поселке. Когда мамы не стало, дед замкнулся, часто пропадал на несколько дней. Будто он винил себя в ее смерти. А с того времени дед стал меня сильно гонять: заставил учить японский, обучал письму. А главное для меня, тогда семилетнего шкета, стал тренировать боевым искусствам. Я его потом спросил как-то, что это? Карате или что другое. Дед тогда пол дня смеялся. Я предложил ему как-то открыть школу в городе, как раз всякие восточные единоборства в моду вошли, денег бы греб прилично. Дед в ответ странно посмотрел на меня, сказал, что путь истинного самурая не в этом. Сейчас я больше понимаю, почему он так сказал, но тогда, помню, долго удивлялся. Дед же вопрос моего удивления решил радикально: заставил выучить 1000 йероглифов. Охоту говорить глупости после этого отбило надолго.
Идя по тропинке к дому деда, я заметил его, разговаривающим с каким-то незнакомцем возле калитки. Лето начиналось холодное, и незнакомец кутался в яркую курточку, на голове у него красовалась бело-зеленая полосатая шляпа. Пока я подходил ближе, до меня стали доноситься обрывки фраз, произносимых на повышенных тонах на японском:
- Нет, меня это не интересует, - это дед. Незнакомец тихо ему что-то отвечает, дед яростно трясет головой в ответ.
Обнаружили они меня одновременно. Дед выглядел явно недовольный моим появлением, его собеседник же рассматривал меня с нескрываемым любопытством.
- Привет, д…
- Иди в дом, - неприветливо буркнул дед. Незнакомец укоризненно посмотрел на деда:
- Тоёхара-сама, не в обиду будет сказано, но где же Ваше традиционное гостеприимство? Не так Вы встречали нас в Академии.
- Это было очень давно, Урахара-кун. Ладно, заходи в дом. И ты тоже, не стой столбом, - уже на русском пнул меня дед.
В доме меня встретила как всегда идеальная чистота. Дед провел гостя на кухоньку, я принялся заваривать чай. Когда напиток был налит по чашкам, дед представил меня гостю:
- Александр, - и в ответ на молчаливый вопрос незнакомца, нехотя, - мой внук. Язык не коверкай, зови Мамору.
Потом повернулся ко мне:
- Урахара Киске. Скажем так, старый знакомый, - потом обратился к гостю. - Чем ты сейчас занимаешься?
- Я больше по торговой части. Даже прибыл к вам официально, через консульство.
Урахара начал пространный разговор о сложностях своей профессии. Дед его рассеянно слушал. Торговец жаловался на то, что в последнее время с товаром стало совсем туго, каналы доставки захватывает сильная группировка, и такому мелкому посреднику как он становится все труднее.
- Шура, ты пойди, погуляй пока, мне с гостем поговорить надо, - на русском сказал дед после окончания чаепития, выпроваживая меня за дверь. Визит странного японца меня заинтриговал, поэтому я не придумал ничего умнее, как усесться под окнами дома, в надежде услышать в чем там, собственно, дело. Загремели чашки.
- Тоёхара-сенсей. Сейчас нам очень важна ваша помощь и поддержка. Сообщество Душ сильно ослабло после битвы с Айзеном, и нам как никогда пригодился бы Ваш опыт и Ваша мудрость.
- Это ты так считаешь?
- Это Ямамото-Генрюсай так считает.
- Так почему он сам не пришел и не сказал мне об этом? – дед начинал сердиться. Потом замолчал.
- Я Вас понимаю, но прошлое не исправить, и надо смотреть в будущее…
- А каково тебе было сотню лет сидеть и ждать?
- Мне было сложно. И Вы должны были понимать, что главнокомандующий сделал многое, чтобы для Вас наказание ограничилось только ссылкой.
- Сделал? Интересно. Значит он мне еще и лучше решил сделать, хотя сам и был причиной конфликта? Точнее его упрямство и решительное нежелание выслушивать чужое мнение.
- Его обманули. И не только одного его…
- Да, я понимаю, понимаю… Но прошлое не вернешь. А сейчас я просто хочу спокойно дожить свой век здесь, умереть и быть похороненным рядом со своей женой.
- И это говорит правая рука Ямомато-Генрюсая? Шинигами, основавший вместе с главнокомандующим Академию и бывший столько времени в ней главным наставником?
- Это все в прошлом, далеком прошлом…
- Для людей, но не для душ!
- Для меня, Киске. Передай всем, что нам не о чем говорить. Хотя, спасибо, что не забываете старика.
Послышался звук отодвигаемых стульев:
- Тоёхара – сама. Это моя визитка. Оставлю Вам на всякий случай. Я еще на Сахалине задержусь на недельку-другую, у меня есть другие дела. Но если что, звоните.
- Давай, иди уже.
- Я ее оставляю.
- Ты всегда был излишне настойчив.
Дед и его гость вышли на крыльцо. Я не успел убраться со своего наблюдательного пункта, и теперь получил порцию укоризны во взгляде деда. У крыльца человек, представленный как Урахара, низко поклонился деду и зашагал прочь. Я медленно переваривал услышанное. Кем же интересно был дед? И за что его сослали? Куда? Деда просят вернуться на родину? Вопросы роились в моей голове, но вместо порядка там царил полнейший сумбур. Мои мыслительные процессы прервал голос деда:
- Мамору, ты знаешь, что подслушивать нехорошо. Да и тебе уже давно не пять лет.
На японский манер дед называл меня только когда никого вокруг не было и когда он начинал учить меня уму-разуму. То есть дело было плохо. Я сделал пристыженное выражение лица.
- Ладно, зачем пришел?
- Дед, можно я у тебя поживу немного?
- А чего так?
- Родственники должны нагрянуть…
- А, понятно. Ну чтож. Дом у меня большой, заодно и с огородом поможешь, - разумно рассудил дед. Я поблагодарил его. На завтра можно было забрать кое-какие вещи от отца, и вот она, свобода!
Вечером, после обильного ужина, я задал деду в очередной раз вопрос, на который он никогда не отвечал:
- Дед, а как ты оказался здесь?
- Так сложились обстоятельства…
- Но тот человек говорил…
- Тот человек много чего говорил! Ты совершил абсолютно непростительный поступок тем, что подслушивал нашу беседу. И хватит об этом.
Сердить деда мне не хотелось. Я молча занялся посудой. Дед сидел отрешенно, потом подошел ко мне, заглянул в глаза:
- Ты все узнаешь, но в свое время.
Следующее утро началось слишком рано, по моему глубокому убеждению. Дед разбудил меня на рассвете, выгнал на улицу, и вот уже мы бежим по молодой траве. Точный возраст деда я не знал, а он его тщательно скрывал, бумаги сгорели в войну, но для своих лет он держался бодренько. После пробежки и ледяного душа меня ждала жесточайшая физподготовка, совмещенная с уборкой в курятнике. Курам моя деятельность по какой то причине совершенно не понравилась, и они максимально постарались осложнить мне жизнь. Выбравшись наконец на улицу и глотнув свежего воздуха, я долго выпутывал из волос белые перья. Дед только посмеивался, глядя на меня.
- Ладно, пошли завтракать.
После плотного завтрака я поехал к отцу. Забрав из дома свои немногочисленные вещи, я отправился обратно, полный радостных предвкушений от предстоящего лета вдали от мачехи, сводных сестер, брюзжания подвыпившего отца и повседневной рутины. Начиналась свобода.
-------------------------------------------------------------
Дни потянулись за днями. С утра активные занятия спортом под чутким наблюдением деда и работа на огороде, потом я ехал в город, ковырялся в очередном разбитом школьниками компьютере из очередного компьютерного клуба. Вечером посиделки с друзьями и прочие культурно-массовые мероприятия. Возвращался я поздно, но никто не приставал с упреками, никто не говорил, что я кому-то жизнь порчу. Было замечательно. Вот только все чаще тревожили странные сны и ощущение, что за мной кто-то наблюдает. Иногда в голову приходила мысль, что все это паранойя, но поделиться было не с кем. Был у меня уже печальный опыт на эту тему.
Началось все вскоре после смерти матери. Мне стали казаться тени по углам, что они шевелятся и пытаются говорить со мной. Я, тогда еще семилетка, пытался жаловаться отцу, но он только отмахивался, а однажды, когда я увидел здоровенного кота, выходящего из стены, и сообщил об этом отцу, он отстегал меня ремнем, да так, что бабка забрала меня к себе на месяц и травами отхаживала. Тот случай навсегда отбил у меня охоту ко всякой чертовщине. И как то постепенно все стало угасать. А тут, ни с того, ни с сего, опять эти видения. В психушку не хотелось категорически.
Пока я решал что делать и как справиться со своими видениями, произошел один не очень приятный случай. Началось все еще ночью, во сне. Снилось мне, что я бегу по длинному черному лабиринту с узкими черными стенами, уходящими в черное небо. Дорогу мне едва освещает тусклый свет Луны, доходящий сверху. Сзади слышны тяжелые настигающие шаги и хриплое дыхание. Я стараюсь бежать быстрее, но за поворотом меня ждет следующий поворот, и так до бесконечности. Я начинаю задыхаться, шаги все ближе… Тут слышится звон, стены и пол разбиваются на тысячи зеркальных осколков, и я начинаю падать в черноту, окруженный разбитыми зеркалами, в которых отражается что-то важное. Я стараюсь разглядеть изображения, но они ускользают, превращаясь в тени. Осколки летят рядом, задевают меня, ранят своими острыми гранями. Из порезов течет кровь. Я начинаю кричать и… просыпаюсь. Надо мной склонился дед. Лицо у меня почему-то мокрое. Я провожу по нему ладонью, подношу ее к глазам. Ладонь красная от крови, руки, тело, все в крови, как от порезов, но ран не видно. Дед молча рассматривает меня, встает, идет к дверям.
- Идем, - не оборачиваясь бросает он фразу, звучащую как приказ. Я поднимаюсь, следую за ним.
Гонял меня дед в тот день особенно нещадно, не отпустил даже после завтрака в город. Только под вечер мне удалось вырваться к знакомым, у которых в тот день был маленький праздничек. Из головы весь день не шел странный сон, поэтому настроение было никакое. Придя в гости и быстро сообразив, что расслабиться не получается, а портить окружающим настроение не хотелось, я по-тихому ушел.
Свою остановку я пропустил, поэтому пришлось к дому деда пробираться окольными путями. Поворачивая ко двору, я заметил у ворот машину. Что-то заставило меня остановиться. Я подобрался поближе.
За воротами стоял дед. Его окружала группка из четырех японцев. Один из них говорил, остальные следили за своим начальником и за дедом.
- Тоёхара-сама. Мы знаем о Вашей активной позиции в отстаивании интересов Сейрейтей, также то, что Вы невинно пострадали за свои убеждения. Мы представляем собой новую силу, способную вдохнуть свежую струю в застойной воздух Сообщества Душ. А Вы, со своим авторитетом, были бы достойным лидером нашего движения.
- Большое спасибо за предложение, - степенно отвечала дед, - но я вынужден отказаться. Я слишком стар для подобных вещей.
- Тоёхара-сама. Мы вынуждены настаивать на нашем предложении. Ваше прибытие в Сейрейтей просто необходимо. Народ ждет Вас.
- Народ? Хм. Или кучка выскочек, которые решили говорить от имени этого народа? Нет, спасибо. Избавьте меня от необходимости продолжать разговаривать с вами.
- Тогда хотя бы помогите нам.
- Чем же я, старый больной старик, могу быть полезен столь важным особам?
- Мы знаем, что Вы были первым помощником главнокомандующего по Академии. И что Ваш личный архив не был найден после Вашей опалы. Нам нужно получить доступ к нему.
- Ах вот оно что. Убирайтесь. Мне не о чем с вами разговаривать.
- Подумайте, Тоёхара-сама. У Вас ведь есть семья, и Вы дорожите их здоровьем и безопасностью?
- Вон! Разговор окончен.
Дед развернулся. Говоривший дал знак одному из своих подручных и те начали окружать деда. Я решил вмешаться:
- Эй, что происходит? Сейчас милицию вызову! – громко заорал я, направляясь к своим воротам. У визитеров поубавилось пыла, они переглянулись, загрузились в машину. Уже из отъезжавшего автомобиля выкрикнули:
- Мы еще не закончили, запомни наши слова, старик!
Подошел к деду:
- С тобой все впорядке?
- Да, не переживай, - он покачнулся, схватил меня своей рукой, как будто ища опору.
- Сердце? Таблетки принести?
- Не надо, уже все хорошо. Сейчас отпустит.
- Не шутил бы ты со своим здоровьем.
- Ничего, я еще многих переживу, - полушутя ответил он и, опираясь на меня, пошел к дому.
Утром, когда я вернулся с очередной пробежки, меня встретил телефонный звонок. Я поднял трубку и услышал голос отца:
- Здравствуй, сынок. Не разбудил?
- Нет, я уже не сплю.
- Это хорошо, просто замечательно. Как твои дела?
- Все нормально. А чего ты вдруг через месяц решил моими делами поинтересоваться?
- Ну как же, все таки одна семья, как ни как.
- Пап, что тебе надо?
- Сынок, мы ж тебя кормили, воспитывали…
- Ты можешь сказать прямо?
- Тут мать ремонт затеяла…
- Она мне не мать.
- Ты как с отцом разговариваешь? Чтобы сегодня был дома, и никаких разговоров.
Отец раздраженно бросил трубку и я слышал, как она звякнула от удара.
- Дед, я сегодня к отцу, чего-то им помочь надо.
- Езжай, раз сказали.
Я с тяжелым сердцем покидал дом деда.
Как только я переступил порог нашей квартиры, на меня моментально налетели с претензиями относительно того где именно я шлялся. И вручили молоток. Мачеха затеяла перестановку в кухне, а для этого надо было сделать массу всего. Ремонтные работы заняли весь этот день и большую часть следующего. После чего меня выставили за дверь с напутствием, чтобы я вел себя хорошо и не безобразничал. Проклиная всех подряд и тихо чертыхаясь про себя, я поспешил на автобус.
Всю дорогу меня тревожили дурные предчувствия. Я изо всех сил бежал от остановки к дому. Вбежал внутрь. Дом был пуст. Я поспешил в сад, остановился. От яблонь раздался тихий стон: я поспешил туда.
Полная луна заливала сад ровным светом. От стволов протянулись длинные тени. Прижавшись спиной к одному из них, сидел дед. Я кинулся к нему. В боку у него была страшная рваная рана, из которой на траву текла кровь. В руке деда была катана.
- Деда, что случилось? Кто это сделал? Я сейчас скорую вызову!
- Мамору, погоди, - дед остановил меня. – У меня мало времени, а мне надо многое тебе сказать. Ты помнишь мой тайник?
- Да.
- Там ты найдешь черную тетрадь, в ней мой дневник. Прочти обязательно. И еще, там лежит изогнутый камень, яшма, в виде клыка. Это магатама, она очень важна, сохрани ее. И никому не показывай.
- Дед, тебе вредно говорить…
- Нет, - из его рта пошла кровь. Разбирать слова стало все труднее. – Найди телефон Урахары, позвони ему, он поможет. Ко мне приходили наемники. Они ищут кусанагино цуруги, запомни это.
- Дед!
- Повтори.
- Кусанагино цуруги.
- Хорошо, молодец, - дед слабо улыбнулся. – Я прожил долгую жизнь. И умираю счастливым, на руках внука. И перед смертью, я хочу отдать тебе то последнее, что у меня есть.
Его слабые руки сжали катану:
- Я не говорил тебе, и думал, что это день никогда не настанет. Твой дед – проводник душ, и в тебе тоже есть эти способности. И я хочу перед смертью отдать тебе свою силу, чтобы ты смог отомстить за меня.
- Дед, не говори так!
- Да, Мамору. Ты готов?
Решение было принято давно. Я кивнул.
- Да.
- Тебе надо пронзить свое сердце этим мечем, тогда я смогу передать тебе свою силу. Возьми мои руки.
Дед поднял перед собой руки со сжатой в них катаной. Я встал перед ним, наклонился вперед, положил свои ладони на его. Он резко выставил руки вперед. Я почувствовал, как острие клинка разрывает мое тело, проходит через сердце. Дыхание замерло. По стали замелькали огоньки, заструился поток мягкой энергии. Все это время дед смотрел мне прямо в глаза и улыбался. Лезвие меча постепенно таяло, и наконец исчезло без следа. Руки старика безвольно упали вдоль тела.
- Дед! – я бросился к нему, прижал к груди.
- Я ухожу спокойно, - чуть слышно прошептал он. – Прощай. Мою душу не заберет проводник, потому что моя духовная сила ушла тебе. И я счастлив, что так случилось. Береги себя. Помни, твои враги очень сильны. Не доверяй никому.
Его глаза закрылись. На губах заиграла легкая улыбка. Я прижал голову к его груди: сердце перестало биться. Я медленно опустил его тело на траву, склонил голову.
- Вот он, обходи справа! – зашуршало в кустах. Я поднялся на ноги. В голове не было ничего, кроме холодной решительности. На широком поясе невесть откуда появившегося на мне кимоно, была катана. Ладонь привычно обняла рукоять:
- А ну, есть тут кто? Выходи по одному, если смелые есть.
Я обнажил сталь, которая холодно сверкнула в свете Луны. Дедовы тренировки не прошли даром. Враги окружали меня, стараясь взять в клещи. И я напал первым.
Первый, кто попался мне на пути, даже не успел выставить свой меч, как рубящий удар рассек его тело на две половины. Его товарищ попытался напасть со спины, но я успел развернуться, сделать обманные выпад, и когда тот открылся, контратаковать. Отточенное лезвие прошло через горло и голову, рассекая гортань, сонную артерию и разбрызгивая кровь и мозги из остатков черепа.
Тем временем подоспели еще двое. Первого я встретил прямым ударом: катана попала в цель, не найдя препятствий, и он упал на землю с рассеченной грудью. От второго я успел уклониться, нанес удар по спине, перебивая хребет. В воздухе засвистели метательные ножи, я отбил несколько и рванул навстречу их обладателю. Короткий удар, и он уткнулся в траву. Я остановился и огляделся: враги отступали, сливаясь с тенями.
- Уходите, суки! - я подумал было о том, чтобы погнаться яза ними, но в темноте шансы у меня были невелики. Я вернулся к телам нападавших, устроил небольшой обыск. У всех была татуировка в виде восьмигранника. Пока я их осматривал, тела начали рассыпаться и превращаться в прах. И вот легкий ветерок уносит то, что от них осталось. Я вернулся к деду. Нужно было вызывать милицию, давать какие-то пояснения.
- Ничего, прорвемся, - пообещал я ему. В душе зрела решимость и злость к тем, кто отобрал у меня самого родного и близкого человека.
Следующие несколько дней были сущим адом. Приехала милиция, меня уволокли на допрос. Там долго и упорно интересовались как я убил своего родственника, на что я монотонно повторял свою историю: приехал, тот присмерти, пока ехала скорая, он умер. По счастью у меня сохранился билет на автобус со временем отправления. Они чего-то у себя посчитали, прикинули по времени, сказали, что мне повезло и выпроводили восвояси. Потом была организация похорон, беготня по учреждениям, равнодушие чиновников. Соседи деда ценили и помогали мне как могли, но кроме организационных трудностей надо мной еще как бетонная плита висели слова деда: «Черная тетрадь, магатама, Кусанагино цуруги». И я знал, что пока я не найду виновных в гибели деда, успокоиться мне не получится.
Влажные комья земли застучали по крышке гроба. Как и хотел дед, его похоронили рядом с женой и дочерью. И вот уже вскоре над свежей могилой вырос небольшой холмик. Люди расходились, я же еще долго стоял над местом упокоения моей семьи.
После поминок, выпроводив за порог последнего гостя, я спустился в погреб, где в известном только деду и мне месте был сделан тайник. В нем лежали какие-то бумаги, непонятного назначения предметы, но сейчас меня интересовало только то, что упоминал дед: черная тетрадь и яшмовая магатама. Аккуратно сложив все остальное в нишу до лучших времен, я поднялся в комнату. В старомодной записной книжке деда, хранившейся рядом с телефоном, лежала визитка: Урахара Киске Предприниматель. Я поднял трубку и набрал указанный номер.
- Урахара слушает
- Здравствуйте, это Вас Александр беспокоит.
- Кто, простите.
- Нас дед знакомил, когда Вы к нему приезжали.
- А, ты внук Тоёхары-сама. Очень приятно. Как здоровье уважаемого дедушки?
- Он умер. Я по его просьбе Вам звоню.
В трубке повисло молчание. Потом собеседник произнес совсем другим, серьезным тоном.
- Ты у деда? Я через час буду. Жди, - и повесил трубку. Я уселся на стул, ожидая приход старого знакомого деда. От нечего делать открыл тетрадку, которую достал из тайника и начал читать. Некоторые иероглифы я разбирал с трудом, но и того, что было с лихвой хватало на то, чтобы перевернуть все, что я знал, с ног на голову. В других обстоятельствах написанное выглядело бы бредом, но то, что случилось за последнее время заставляло поверить в невероятное. Я так увлекся чтением, что не заметил, как в дверь осторожно вошел давешний японец в полосатой шляпе:
- Ну здравствуй, юноша, - обратился он ко мне. Я вздрогнул от неожиданности, - как мне тебя называть?
- Дед Вам представил меня как Мамору, значит так.
- Мамору Тоёхара. Интересно… - Урахара прошел в дом.
По просьбе Урахары я провел его на кладбище, где показал могилу деда. Он молча постоял там, сняв шляпу, потом поклонился, и мы вернулись в дом.
- Теперь можешь рассказывать, - сказал он, устроившись на дедовском диване в доме. Я начал подробный рассказ о том, как нашел деда и что он просил передать Урахаре. О происшествии с мечом и том, что случилось после этого, я разумно промолчал. Гость сидел какое-то время тихо, потом взглянул на меня из-под шляпы:
- Так, хорошо. А теперь рассказывай то, о чем ты не договорил.
- Я вас не совсем понимаю.
- Как ты стал шинигами?
- Что, простите?
- Как ты стал шинигами. Послушайте, молодой человек, Вы попали в большущую неприятность. А я единственный, кто хоть что-то сможет сделать в этой ситуации.
- Но почему…
- Тоёхара-сенсей не зря сказал, чтобы ты позвонил именно мне. Он был моим учителем когда-то очень давно и знал меня как никто другой. Я действительно могу помочь. Ты знаешь, что такое Кусанагино цуруги?
- Нет.
- Это Меч Императора. С его помощью можно подчинять себе желания душ и пустых и управлять ими. Это очень мощный артефакт, о существовании которого знало очень мало проводников душ, только избранные были посвящены в эту тайну. А твой дед в свое время вместе с главнокомандующим Ямамото-Генрюсаем основал Академию шинигами, стоял у истоков Готея 13 и точно знал о месте нахождения священных реликвий. И если за ним началась охота, то кому-то эти реликвии понадобились. И ты не подумал, что раз они знали о семье деда, следующим под удар можешь попасть ты?
- Но я ничего не знаю!
Гость ухмыльнулся:
- Ну допустим. Только они в это могут не поверить, а так скорее всего и произойдет. И тогда в опасности окажутся все твои родные, близкие и знакомые. Если не хочешь думать о себе, то вспомни хотя бы о них.
Я вспомнил отца, сводных сестер. Как бы я к ним не относился, причинять неприятности им у меня не было ни малейшего желания, а тем более быть для них угрозой. Я выдохнул и начал рассказывать дальше. Гость внимательно выслушал, особенно его заинтересовали татуировки, и он даже заставил меня нарисовать их на листке бумаги. Повертев рисунки в разные стороны, он удовлетворенно хмыкнул и засунул их к себе в карман.
- А теперь, молодой человек, надо подумать что с Вами делать.
- Это в каком смысле?
- В прямом, естественно. И как ты думаешь поступить, если в следующий раз те, кто повинен в смерти Тоёхара-самы будут более настойчивы?
- Я их уже один раз победил. Вряд ли они скоро сюда сунутся.
- Ошибаешься. Им очень нужен меч, иначе они не пришли бы сюда и тем более не прибегали бы к убийству. А убивший один раз, сделает это еще и еще.
- Хорошо, Ваши предложения.
- Тебе надо ехать со мной, в Японию, а оттуда в Сообщество Душ. Там тебе смогут помочь.
- То есть Вы предлагаете мне здесь все бросить и поехать непонятно куда непонятно зачем?
- А тебе так много есть чего бросать?
Я задумался над его словами. Что у меня было? И было ли оно? Была школа, учеба в техникуме, родня… Был дед, но его уже не было рядом. Что ждало меня здесь и что удерживало? Чувствуя мои колебания, Урахара заговорил:
- Подумай, шанс изменить судьбу выпадает нечасто.
Я вдруг понял, что был согласен на предложение еще до того, как гость мне его сделал. Это действительно был шанс, и не воспользоваться им было глупо.
- Хорошо, я поеду с Вами. Но у меня нет визы.
- А паспорт?
- Паспорт есть, мы с друзьями в Китай как то собирались, но так и не поехали.
- Вот и отлично. Отдавай мне документы, я улажу все формальности с консульством, за день я думаю управлюсь, и послезавтра мы уже будем далеко отсюда.
- А как на счет денег?
Урахара широко улыбнулся:
- За это можешь не переживать! Решай свои вопросы. На сборы тебе сутки, больше извини, времени нет.
Он поднялся:
- Все, не буду тебя задерживать. Завтра в три часа я заезжаю сюда за тобой. Будешь готов?
- Да.
Когда мы вышли из дома, я все же задал вопрос, который меня так интересовал:
- А все же, почему Вы решили, что я стал шинигами?
Урахара тяжело вздохнул, проворчал: «Ну вот, еще с одним возиться…» Потом пояснил уже нормальным тоном:
- У каждого человека есть своя Духовная нить. Обычно она белого цвета, но у шинигами она красная. Возможно, ты тоже научишься их различать в свое время. Я сразу же обратил внимание на изменение цвета твоей нити, ведь когда нас знакомили, она была белой.
Он сочувственно посмотрел на мое ошарашенное лицо, одобряюще покивал головой:
- Я понимаю, тебе сложно это осознать и принять. Особенно с учетом того, что ты жил и воспитывался в совсем другой среде и совершенно не готов был к тому, пути, который тебе предстоит пройти. Но ты не будешь внуком своего деда, если не справишься.
Из-под полосатой шляпы мелькнула озорная улыбка, и странный японец весело напевая зашагал к машине.
---------------------------------------------------------
На следующий день в оговоренное время я стоял на пороге дедовского дома. У ног валялась спортивная сумка с моими немногочисленными пожитками. За день я успел порадовать соседских бабулек бесплатной раздачей живности, которая проживала у деда, договориться, что соседка будет приходить и смотреть за садом, с возможностью пользоваться тем, что она соберет, позвонить отцу, выслушать от него длинную напутственную речь о том, что хорошо чтить свои корни и так далее. На дне сумки лежала тетрадь с дедовскими записями и сверток с магатамой.
К воротам подъехала машина из которой с радостной улыбкой вышел мой провожатый:
- Ну что , готов?
- Да.
- Будем ехать? Сегодня переночуешь у меня, а завтра в полет. Не люблю самолеты, но ничего не поделаешь.
Я помялся, стоя на пороге. Только сейчас я сообразил, что оставляю дедовский дом без охраны, соседки-бабульки не в счет.
- Переживаешь за дом? Ну в общем правильно. Садись в машину, я сейчас буду.
Я подхватил сумку, поставил ее в багажник. Обернулся. Урахара производил какие-то странные манипуляции руками. Вокруг дома вспыхнул и засветился ровным желтым светом огромный куб. А Урахара, как ни в чем не бывало, весело посвистывая вернулся к машине.
- Это чего?
- А, не обращай внимание. Маленькая предосторожность на случай появления непрошенных гостей.
- А соседи не сильно шокированы будут?
- Нууу, думаю что нет. Давай, поехали.
Я послушно уселся на сидение рядом с водительским местом. Урахара нажал на газ и машина бодренько покатилась по проселку.
- Да кстати, держи, - он протянул мне загранпаспорт. Я открыл: там красовалась японская виза.
- Спасибо, быстро Вы.
- Долго ли умеючи. Ну, сначала поедим, потом спать и в дорогу.
После сытного обеда, Урахара привез меня в квартиру, которую для него снимало консульство.
- Так, спать будешь здесь, - он по-деловому распоряжался моими перемещениями. Я опустил сумку, расстегнул молнию куртки.
- И расслабляться некогда. На, изучай, - он протянул мне толстенную папку. – Краткая история Сейрейтея. Для общего развития.
- Это вы всем вновьприбывшим даете?
- Нет, тебе отдельно повезло. Я тут недавно начал… Ну в общем не важно. Изучай, приобщайся. Я пока ушел.
Послышался стук закрываемой двери. Я плюхнулся на кровать и углубился в чтение папки.
- Готей 13, шинигами, пустые… Фух.
Материала было много, но он был неплохо сформирован по разделам. Сейчас я все сложнее представлял себе, что я буду там делать, но отступать было глупо. Я откинул голову на руки и закрыл глаза.
- Прохлаждаешься? – разбудил меня насмешливый голос.
- Есть немного. Столько всего в последнее время на меня свалилось.
Ответом мне была лишь широкая улыбка Урахары.
Самолет вылетал рано утром, поэтому встали мы еще до рассвета. Урахара долго распихивал по сумкам свое многочисленное имущество, придирчиво оглядывал упакованное. Мне оставалось только наблюдать за его действиями.
- Ты бы лучше делом занялся. Учти, я прочитанное спрашивать буду, - предупредил меня он, стараясь застегнуть неподдающуюся молнию на очередной сумке. Я покорно достал папку и открыл ее.
Наконец вещи были сложены, подъехало такси, и мы отправились в аэропорт. Пройдя нуднейший паспортный контроль и, позволив таможеннику поковыряться в наших вещах, мы наконец погрузились в самолет. Моя сумка была приравнена к ручной клади, а вот Урахара долго охал, провожая взглядом свой багаж, исчезающий в грузовом отсеке.
Я летел впервые, а вот Урахара по всей вероятности проделывал это не раз. Он заранее запасся мятными конфетами, воткнул в уши наушники плеера и тихо страдал на своем сидении, закрыв глаза. Я не чувствовал ни малейшего дискомфорта, поэтому от нечего делать продолжил изучение папки, полученной от Урахары. И к концу полета смог ее закончить. Когда лайнер мягко коснулся взлетной полосы Токийского аэропорта, Урахара медленно открыл глаза и облегченно вздохнул.
- Вот и славненько, - резюмировал он и потащил за собой.
С документами у нас проблем не возникло, а вот из-за багажа Урахары пришлось долго препираться со служащими аэропорта. Наконец все его баулы были получены, и вот мы стоим перед выходом из здания. Урахара критически осматривает кучу своих вещей и аккуратно посматривает на меня. Я держу в руках свою дорожную сумку и чувствую себя довольно неплохо.
- Так, я ведь обещал учить тебя? – наконец заговорил он.
- Ну вроде того…
- Тогда вот тебе первое задание: возьми все эти чемоданы и отнеси туда, куда я скажу.
Я с подозрением посмотрел на него:
- А просто попросить помочь тяжело было?
- Нет, - быстро согласился он, - но не так весело.
Я пожал плечами, закинул свою сумку на плечи, взял два из пяти чемоданов и пошел к выходу.
- Эй, - донеслось мне в спину, - а остальные?
- Я уже Вам помогаю. И не благодарите.
- Ну и молодежь пошла, никакого почтения к старости!
- Да Вы меня переживете!
- Яре, яре! Кого я привез на свою голову?
Урахара с неожиданной легкостью подхватил свои сумки и быстро догнал меня. Я последовал вслед за ним к стоянке.
Там нас дожидался старенький видавший виды автомобильчик. Его двери подпирал здоровенный японец, который при виде Урахары радостно бросился к нему на встречу:
- Урахара-сама! Как я рад!
- Подожди, - остановил его тот, - почему ты не встретил меня в здании, ты же знал, что я буду везти товар.
- Но хозяин, я же не мог бросить машину! Вы же знаете сколько вокруг жуликов.
Тут здоровяк заметил наконец меня и подозрительно уставился в мою сторону:
- Хозяин, а это кто?
- Ты не поверишь, Тэссай, но это внук Тоёхары.
- Да ну? Не может такого быть. Как такое возможно?
- Как оказалось, и невероятное иногда случается.
- А где сам сенсей?
Урахара стал серьезным:
- Его больше нет с нами.
- Как же так?
- Мой просчет. Ладно, не сейчас. Иди сюда, - это он мне. Я подошел ближе, протянул здоровяку руку:
- Александр, можете звать Мамору.
- Арэку… - искренне попытался он произнести по-русски мое имя, но потом махнул рукой, - Я - Тэссай Цукабиси. Очень приятно встретиться с родственником столь великого человека.
Мои пальцы хрустнули под исполинским рукопожатием.
- Эй, Тэссай, осторожней. Он мне живой нужен и по возможности невредимый.
Мы погрузили багаж в машину, расселись сами. И вот уже автомобильчик везет меня в незнакомое будущее.
- Как ты? – обернулся ко мне сидящий на переднем сидении Урахара.
- Если честно, то голова идет кругом. Вроде не со мной это происходит.
- Ничего, привыкнешь.
Я принялся рассматривать пейзажи, мелькающие за окнами, не вслушиваясь в разговор между Тэссаем и Урахарой. Голова болела от необходимости постоянно говорить на чужом языке. Я пока очень многого не понимал в происходящем, но время постоянно подгоняло меня, толкая вперед, а я пытался угнаться за событиями. Навалилась усталость, и я не заметил, как уснул.
- Эй, соня, вставай! – Урахара тряс меня за плечо. Машина стояла во дворике маленького магазинчика.
- Значит так. У себя оставить я тебя не могу, - тараторил Урахара пока мы разгружали машину и переносили вещи в дом, - у меня, как видишь, бизнес, дела, так что никак.
- Ну хорошо, и что мне делать?
- Считай, что тебе повезло. Мой старый приятель согласился приютить тебя на некоторое время. Милейшей души человек. А какая у него очаровательная семья!
Последние события доверия к словам Урахары у меня не вызывали, но делать было нечего. И вот мы стоим перед небольшим двухэтажным домом.
Я тянусь к кнопке звонка, но тут передо мной открывается дверь, и я сталкиваюсь нос к носу с рыжеволосым парнем. Он смеривает меня хмурым взглядом:
- Чего тебе? Дай пройти.
Я оглядываюсь назад, но Урахара уже выныривает у меня из-за спины. При виде его, парень делает отсутствующее выражение лица:
- А, Киске, привет. Кого ты к нам приволок?
- Здравствуй, Ичиго. А отец дома?
- А где ему еще быть? Ладно, я пошел.
Он проходит мимо, специально задевает плечом, оглядывается, оценивая мою реакцию. Руки чешутся дать ему по роже, но я сдерживаюсь, пожимаю плечами и следую за Урахарой в дом. «Да уж, просто очаровательная семейка», - свои мысли вслух я высказывать не стал.
Урахара проводит меня в дом. Навстречу нам появляется черноволосый мужчина с трехдневной небритостью на подбородке. Он с энтузиазмом приветствует Урахару. Потом поворачивается ко мне:
- Рад, очень рад. Я всегда готов оказать любую помощь друзьям уважаемого Киске.
- Ишшин, это Тоёхара Мамору.
- У меня в паспорте все таки другая фамилия стоит, - проворчал я, пожимая руку хозяина дома
- Здесь так будет проще. К тому же ты сам бесишься, когда твое имя коверкают неправильным произношением, - парировал Урахара мои возражения, потом продолжил, - Мамору, это Куросаки Иссин, а столь приветливо встретивший нас юноша был Куросаки Ичиго, его сын.
- О, вы и с Ичи познакомились?
- Ну, можно и так сказать, - дипломатично ответил я.
- Это прекрасно! Тем более, что жить ты пока будешь в его комнате.
Такого поворота событий я не ожидал, и перспектива жить в одной комнате со столь унылым типом особой радости не доставляла. Мужчины по всей вероятности прочитали это на моем лице, и многозначительно переглянулись.
- Ну, вы тут устраивайтесь, а я побегу, - Урахара помахал мне рукой и направился к двери. При входе он задержался. – Завтра в 8 утра жду тебя в магазинчике. Не опаздывай. Дорогу, я думаю, тебе кто-то покажет.
И вышел. А я попал в лапы к Иссину. Он потащил меня за собой с завидным энтузиазмом, болтая безостановочно. Мне был продемонстрирован огромный портрет его жены, перед которым он упал на колени и горячо рассказывал о новом госте в его доме, потом показаны все комнаты и, наконец, он подвел к двери комнаты его сына, где я должен был провести какое-то время.
- Я еще ничего не говорил Ичиго, не хотел тревожить. У мальчика сейчас сложный период.
«О Господи! Этого еще только не хватало», - только и пришло мне в голову. Иссин же тем временем продолжал:
- Места там немного, но я думаю мы найдем как тебе пристроиться. Оставь здесь свои вещи, и пойдем, поможешь мне.
Я бросил сумку и последовал за Иссином. Мне была вручена раскладушка, довольно удобная по виду и стопка простыней. Со всем этим я вернулся в комнату, застелил матрас.
- Ты, наверное, устал с дороги? Где ванна ты знаешь. Вот чистые полотенца. Чувствуй себя как дома, - Иссин весело махнул мне рукой и оставил меня одного. Я решил воспользоваться его предложением и вскоре стоял пол горячими упругими струями воды. Стало легче думаться, мысли стали приходить в упорядоченное состояние.
Я вытирался перед зеркалом, когда в нем опять отразилось чье-то лицо. Я посмотрел назад. В отличие от всех прошлых раз, когда за моей спиной никого не оказывалось, сейчас там стоял человек. Лицо его было скрыто под маской, в груди зияла дыра.
- Кто ты? – успел выдохнуть я, но незнакомец начал пятиться к двери и, пройдя сквозь нее, исчез. Я быстро вышел в коридор. Стену рядом с дверью подпирал Иссин.
|
Сайт 