С самого детства их учили не доверять другим, улыбаться, только если это выгодно, смеяться, если необходимо и никогда не плакать – это жестокое табу! Тот, кто нарушит этот запрет, будет загнан в темный подвал, откуда нет выхода, плети и розги кажутся сладкой надеждой, что все быстро закончится. Но это, ни так. Тело прожигают раскаленным металлом, чтобы не было соблазна сбежать. Тебя клеймили. Ты пес. Нельзя кричать и унижаться. Никто не придет и не поможет: ты – один, без друзей, без родных, без любимых, потому что нельзя любить, это – запрещено! В любую погоду ты должен тренироваться, оттачивая мастерство до автоматизма. Ты падаешь от усталости, но молчишь, а те, кто не справился - уже нет. Нет смысла убегать, все равно тебя ждет смерть. Они выполняют поручения самые разные: от кражи до убийства. Неповиновение равносильно самоубийству. А оно – свободе, но и этого никогда не допустят. Сознание затуманено: больше нет никаких мыслей, только вечная жажда крови. В глазах нет сострадания, доброты и тепла, только безразличие. У них нет эмоций, кроме тех, которые нужно изобразить для достижения цели. Но у них нет цели. Любой предмет в их руках превращается в оружие. Их не существует! *** Каждый раз, когда я смотрю в окно, я боюсь, что ничего не увижу, кроме бесконечных столбов и снега – на заднем плане. Это детское воспоминание оставило неизгладимый отпечаток в моей душе. Перрон, звук, приближающегося поезда, на мне слишком большая шапка, которая все время падала на глаза, я ничего не вижу, кто-то обнимает меня, шепчет что-то успокаивающее, и от этого человека, как сейчас помню, пахнет елью и табаком. Я не хочу, чтобы он уходил, но вот меня хватают за руку и я уже в поезде, а за окном – столбы, столбы, столбы. Я всегда знала, что родители не родные мне, и из-за этого всегда ругалась с ними, грозясь уехать и искать родных. Но, не смогла. Академия не дала мне даже выбора. А был ли он? Только, когда выросла, поняла: не было. Хотя нужно жить дальше. Вот и живу: от зарплаты к зарплате, от выходных до выходных. Настойчивый стук в дверь, я вздрагиваю, но все равно иду открывать. На пороге стоит Хината, вся заснеженная, в глазах – слезы. Я ничего не говорю, просто пускаю в дом, по инерции грею воду в чайнике и наливаю в кружку, а она дрожит. Я вздыхаю, но снова ничего не говорю, она должна сама. Хотя жизнь постоянно бьет нас по голове, этим должным сама. За окном пурга, уже который день я боюсь выходить. Странно да? Бояться снега? - Наруто…Погиб вчера, – все-таки, решившись сказать, произносит Хината. - Ясно, – отвечаю я. Она плачет, я не пытаюсь утешить, не только потому, что не умею, а просто не имею права. - У меня будет ребенок от него, – покраснев, произносит брюнетка. - Я рада. Все будет хорошо. Я с тобой. Хината ушла, а я пообещала навещать, зная, что не приду. Война не закончилась, она только начинается. Поднимаюсь наверх, и смотрю на себя в зеркало. Ничего не скажешь – «красавица»: синяки под глазами, губы потрескались и кровоточат, волосы уже не такие яркие, как раньше, лицо и тело – в шрамах. Я смеюсь своему отражению, чувствуя, что смех фальшивый, ведь больше не могу смеяться так, как раньше. Да, ты уже не та Сакура. Погасив свет, я ложусь на кровать, но из-за воспоминаний не могу уснуть. Меня, как и многих детей, привезли из различных глубинок страны для великой цели – освобождения страны от смуты, которая поглотила ее пятнадцать лет назад. Раньше так и казалось, но с возрастом приходит понимание, что ты лишь пешка в руке короля. И нет никакого зла, есть только два свихнувшихся правителя и ты. Сначала думаешь, что есть друзья, а потом понимаешь, что и этого нет. Они умирают, а ты даже не успеваешь этого понять. Ты кричишь и плачешь от боли, но никто не слышит, потому что ты давно во тьме. Один… *** На следующий день и я перестала существовать. Не смогла увернуться, или не хотела, ни так уж и важно теперь. Наконец она пришла, та, которую ждешь с детства. Как здорово чувствовать свободу и кровь, на этот раз не чужую, а свою. Ощущение эйфории и легкости, ты больше не пес и не слуга, ты – ничто. Ты не существуешь, теперь, по-настоящему, маска больше не нужна. Сладкие звуки: «Победа». Теперь и это не важно. Я иду к вам, только подождите, еще чуть-чуть подождите… *** - Мам, а чья эта могила, рядом с папиной? – произнес голубоглазый мальчик. - Очень хорошей девушки, она сражалась за свободу. За то, чтобы мы с тобой жили, – пояснила женщина с длинными темными волосами. - Тогда, тогда … - запинаясь, произносит малыш, - Спасибо, Вам Сакура Харуно!
Сайт 