– Не пей это… Девушка попыталась вырвать из моих рук стакан с жидкостью цвета крепкого чая. Я отвёл её ладонь – Твою мать! Не пей это! – А то что?.. – с вызовом в голосе спросил я. На мгновение под потолком тесной кухни повисла тишина. Было слышно, как лёд тихонько ударяется в стенки широкого стакана. – Мне надоело бороться с тобой. Я так больше не могу… – тихо отозвалась девушка. – О, как мы заговорили! – протянул я, отхлёбывая из стакана. – Раньше, милая, ты даже мысли такой не допускала. И вообще – что за имя такое нелепое – Сакура!? Тьфу, бля! Я потянулся к сигаретам. – Да пошёл ты! Козёл… – Вот-вот, милая. Туда мне и дорога! – крикнул я вслед хлопнувшей двери.
За окном было темно и, сфокусировав взгляд на собственном отражении в окне, я цокнул языком и развёл руками. – Такие дела, брат. Жизнь и смерть, цветение и… – я забыл слово – и гниль одним словом.
Из-под двери спальни выползла полоска света. – Что, милая, не спится без папки-то?! – снова выкрикнул я, поперхнувшись.
Через пару минут в кухне появилась Сакура. – Дай мне денег. – Малыш, зачем тебе деньги? – растянулся я мутной улыбкой, наливая себе ещё виски. – За такси заплатить. Я отвернулся, изобразив, что ничего не слышал. Снова хлопнула дверь. – Саку, пожалей стёкла, ей-Богу! Не казённые же…
Теперь свет зажёгся в прихожей. – Саку! А знаешь анекдот? – снова кричал я в проём распахнувшейся кухни. – Короче… муж с женой лежат в постели… Слышь, Саку? В ответ лишь шорох в прихожей и, время от времени, звук падающих предметов. – В общем, лежат значит… Жена мужу так страстно говорит: «Дорогой, возьми меня!» А он ей в ответ… Быстро открылась и хлопнула входная дверь. – …Милая, мы никуда не едем… – сказал я уже стенам.
Стереомагнитола была ни в чём не виновата, но, тем не менее, с грохотом полетела вниз с холодильника. Вслед за хлебницей. Гнев на нелепость ситуации и самого себя сбил хмель. Внезапно стало невыносимо тоскливо. Мне вдруг стало страшно оттого, что эта красивая девушка с розовыми волосами может больше никогда не вернуться в этот дом. Девушка, которую я так сильно люблю. Чёрт возьми! Люблю же!
Я выскочил из-за стола, мимоходом смахнув с него бутылку и пару стаканов, и рванул к двери. В дверях не было ключей, и я лихорадочно стал выдёргивать ящики из комода в прихожей. Найдя запасную связку, быстро открыл дверь и выбежал на лестничную клетку, забыв закрыть квартиру. По дороге вниз напоролся ногой на что-то острое – оказалось, выбежал босиком – и, едва не скатившись с лестницы, вылетел во двор. – Сакура! Саку!!!
Во дворе никого не было. Я обернулся назад. За медленно закрывающейся дверью подъезда на скамейке сидела Сакупа. Растрёпанная, почему-то в моей куртке, заплаканная. Рядом на земле стояла дорожная сумка. Я подошёл к ней, присел на корточки, взял её ладони в свои. – Сакура, прости меня, любимая! Прости, я конченый идиот!.. – У меня же имя дурацкое, – всхлипнула девушка. – Да отличное у тебя имя. Самое лучшее в мире! Прости меня, а? Ну, просто у нас обоих был тяжёлый день… – Значит, тебе не плевать на меня? – Конечно, нет. Я же люблю тебя. И никто мне больше… не нужен.
Сайт 