Он шел по каменной дороге, и его шаги глухо раздавались в пустом, забытом богом месте. Он шел не ради цели, а ради движения: это была жалкая попытка уйти от боли и воспоминаний, что терзают душу раз за разом всё сильней и сильней. Джирайя… Темные, обычно задорные глаза потускнели, улыбка померкла. От светловолосого мальчонки не осталось ничего, кроме его мечты… Мечты, что бы они всегда были вместе, втроем…
Ветер промчался по дороге, подняв осеннюю листву, а с ней и воспоминания. «Орочимару… Маленький друг… Мой брат. Как же ты мог уйти, предать деревню, предать нас? Зачем тебе это нужно? И… почему мне кажется, что я совсем не знал тебя?»
Темные длинные, доходящие до колен, волосы, бледная, почти белая кожа и светло-зелёные глаза, которые часто светились недоумением человека, осознавшего, что его любят. Лишь изредка появлялась ядовитая, змеиная усмешка. Кто мог знать, что именно это и есть истинное обличие того мальчика? Их товарища?
Он помнил, они сражались… Помнил ту руку, что протянул друг, когда он упал… Помнил всё, но больше не хотел вспоминать.
…Весна. Они все вместе сидят на поляне. Сегодня тринадцатый день рождения Цунаде, третьей из их команды. Джирайя дарит ей подарок в надежде получить свой. Но получается как всегда… Орочимару заразительно хохочет: его всегда забавляют товарищи… Ему вторит Сарутоби и постепенно поляна заливается дружным смехом, всего на одно мгновение, на одно мгновение весны…
Я верю, наступит день,
Когда мы все будем рядом.
И снова уйдет горя тень,
Поляна проснется от града.

След войны

Персонажи: Минато, Какаши

Небольшой монумент в форме четырехугольной звезды. Небольшой лишь по сравнению с делами тех, чьи имена высечены на нем, тех, кого больше нет.
Он стоит и его сердце сжимается от боли. Обито… Имя человека, что стал ему родным, того, в кого он верил. Темные волосы, красные дурашливые очки и улыбка ребёнка, которой ещё не совсем понимал жестокость этого мира. Он помнил его глупые отговорки, когда он опаздывал. Увы, на смерть Обито успел … Он молча стоял и смотрел, не зная, что сказать, что сделать… В его смерти он винил только себя, по-другому и не могло быть.
На небе сгустились тучи, и пошел дождь. Небесные капли падали на светлые волосы парня и текли по лицу. Голубые глаза померкли, на лице читалась скорбь. Минато… от прежнего весёлого парня остались лишь воспоминания, его навеки изменила война… Убрав намокшую челку со лбам, Минато поймал ртом одну из дождинок и почувствовал солоноватый вкус воды. То была не капля дождя, а слеза…
– Сенсей? – окликнул мужчину знакомый голос.
Минато обернулся и скорее по привычке улыбнулся. Какаши подошел к учителю и встал рядом.
– Вы пришли к Обито? – негромко спросил мальчик, зная ответ.
Тот лишь кивнул и вновь уставился на монумент. Какаши, его юный ученик… Пепельные взъерошенные волосы, маска, скрывающая большую часть лица, повязка, натянутая на глаз, последний подарок их друга… В какой-то момент Минато вспомнил, что он всего лишь ребёнок, который никогда не видел детства в этом жестоком мире шиноби…
Они стояли рядом: два человека, потерявшие очень многое на войне, почувствовавшие след войны.
Войны уже нет, однако память о ней будет жить вечно. Имена погибших навсегда войдут в историю мира шиноби, как имена героев. И кровавый след войны ещё долго будут омывать люди слезами, не в силах удержать эту боль в себе.

В память о третьем Хокаге

Персонажи: Наруто

«Он умер, улыбаясь. Он умер, чтобы мы жили, умер за деревню»
Слова сенсея ещё долго звучали в голове мальчика. Он лежал на кровати и смотрел в потолок, не видя ничего перед собой. Перед его глазами стоял образ человека, который ему был дорог, человека, что стал для него родным.
«Третий никогда не видел во мне демона, он всегда защищал меня, даже когда я был не прав».
Мальчик закинул голову в детской надежде, что выступившие слезы закатятся обратно в глаза. Сарутоби… Наруто хотел, что бы тот видел, как исполнятся мечты, как он станет хокаге. Но… Судьба распорядилась иначе.
Лишь сейчас, потеряв, Наруто понял, как ему был дорог этот человек. Он вспомнил, как однажды Третий угощал его раменом и мальчик впервые выдал ему свою мечту пылким шепотом. Наруто думал, что тот рассмеется или неодобрительно покачает головой, но Сарутоби лишь грустно улыбнулся и сказал, что он, Наруто, обязательно станет Хокаге, не будь он сыном своих родителей. С этих слов началась борьба за мечту, с этих слов появился путь шиноби, которым теперь ступает мальчик.
Он резко сел, обняв колени, и спрятал голову. Воспоминание причиняло ему боль, но без него мальчика бы не существовало, это воспоминание часть его.
Он вспомнил похороны. Фотографии погибших шиноби, что были чьими-то родителями, детьми, братьями и сестрами. А в центре его фотография, большая и светлая. Он улыбается на ней и глядит уверенно, словно зная, что ожидает его впереди. Белоснежная рубашка, седые волосы, теплая улыбка: казалось, что Третий продолжает нести свет в деревню даже после смерти. Каждый подходил к нему со словами благодарности, преподнося белый цветок, добавляя света в этот темный день.
Пошел дождь. Он каплями катился по лицу мальчика, смешиваясь с его слезами и приобретая от того соленый вкус. Одна из капель, чуть задержавшись на подбородке, скатилась и упала на травинку. Та слегка нагнулась под тяжестью воды, и дождинка, или то была слеза, скатилась на землю, что жадно впитала её.
Невольно на ум пришел стих, что Третий рассказывал детям, а те поведали всей деревне. Стих, что теперь, на похоронах, повторял каждый: кто вслух, а кто про себя. Четверостишье, что стало символом и надеждой Конохи, деревни, что так любил и хранил Сарутоби. То сокровище, что стало наследием ещё не родившимся детям.
В пламени костра кружатся листья,
Тени огня освещают деревья,
Добавить в закладки
И однажды вырастут новые листья.