Слова?... Тут белое небытие мигом исчезает и вокруг меня появляется небо – ночное звездное небо, сплошь и рядом усеянное различными созвездиями и просто разбросанными в беспорядке звездочками. Я оглядываюсь и вижу возле себя человека чуть выше меня ростом, в белой тунике и с золотым кольцом на правом плече от которого свисает белая ткань одежды. Полы туники почти закрывают его лодыжки, а обут он в золотые сандалии, как в древней Греции. Судя по всему, он тоже человек, как и я. Он парень и примерно моего возраста, но все-таки старше, примерно двадцати пяти лет. Пшеничные волосы небрежно разбросаны по всему периметру его головы падают на лоб, чуть прикрывая брови. Хорошо очерченный нос правильной формы и тонкие изящные губы. Аметистовые глаза, как будто светятся изнутри нежной лазурью голубого небосвода. Он выше меня на голову, а то и больше и достаточно худощав. Во рту у него дымится начатая сигарета. - Извини. – кидает он. – Опоздал немного. Дела. – поясняет незнакомец, рассеянно улыбаясь. - Кто ты? – спокойно спрашиваю я. - Я Эдвард, кстати. – еще шире улыбается мне этот странный паренек. - Понятно… А я кто? Улыбка тут же покинула уста моего собеседника, сменившись непонимающим взглядом с его стороны. - Э-э-э, ты чего? Со-о-овсем с катушек слетел что ли? – тряся меня за плечи, серьезно обеспокоился он. – Артур, алло! Прием! Артур, очнись! - Артур? – переспрашиваю я. - А кто это? Парень перестал трясти меня и, держа меня за плечи, обреченно свесил голову вниз. - Нет, ну я, конечно, всегда знал, что ты дибил недоразвитый, но не настолько же! – с сожалением выдавливает мой собеседник. – Похоже, другого выбора у меня нету… Эдвард отпусти мои плечи и разогнулся. - Прости, чувак. – говорит он и вдруг что-то сильно сносит меня вправо. Моя щека тут же разразилась сильной болью. Но не такой, что раньше, а какой-то другой….совсем. Я открываю глаза и… Мать вашу! Что я тут делаю?! Кто этот странный тип с лохматой прической и костлявыми ручонками не хуже моих?! Ебаnуться не встать! Ахуetь можно!!! - Ты, бLя кто, мать твою!!! – в страхе ору я, пятясь от этого странного типа в белой тунике. – Пеdрила! Маньяк! Чего тебе от меня надо?!! И…а… ГДЕ ПОЛ?!??!? Сука, куда ты дел пол!!! - Заткнись, придурок! – орет на меня парень, подходя ко мне. Нашелся тут скелетина ходячая, орет еще на меня!... Во, блин, народ пошел, а! - Артур, успокойся! – схватив меня за шиворот, кричит он. Я, глубоко вдохнув, с ужасом смотрю на пшенноволосого непонятно кого. - Артур, - грозно обращается ко мне он, - успокойся. – уже спокойнее произнес парень, выпуская из рук материю моей одежды. Как ни странно, но эти слова на меня действительно подействовали, учитывая то, что я с самого детства зарекся никогда не слушать никого кроме самого Великого и Ужасного Артура Флэтчера. - Ты кто? – отдышавшись, спросил я. - Блин, ну ты реальный придурок, честное слово! – с долей усмешки, сказал парень. Ха, открыл мне, блин Америку! Умник тут нашелся. - Слыш ты, слова подбирай… - как можно более нахально ответил я, скрестив руки на груди. Не, я, конечно, и так всегда знал, что умом не блещу, но не признаваться в этом у меня мозгов еще, хоть сколько-то, но все же осталось. - Значит так. – парень немного задумался, словно размышляя о том, что бы мне рассказать. - Где я? – прервал я его размышления интересующим меня вопросом. - Ну, формально, сейчас ты нигде не находишься. Это место, - он чуть повел рукой, указывая на небытие вокруг. – физически не существует и не имеет названия. Это своеобразная субстанция для приема новеньких. - Новеньких? – переспросил я, приподняв бровь. Что за бред? Какие «новенькие»? - Пошли. – пшенноволосый развернулся, махнув мне рукой. – По дороге расскажу. Здесь опасно оставаться. Я поспешно зашагал вслед за моим новым знакомым. Ни моих, ни его шагов не было слышно, как будто мы плыли или летели. По мере того, как мы шли вроде бы как вперед (в этом месте сложно определить. где перед, где зад, лево или право) космосное пространство начинало исчезать и вскоре совсем испарилось. Нас окутала белизна, точно такая же, что и тогда, когда я видел этих странных меня. Вдруг Эдвард остановился. - Готов? – спросил он, поворачиваясь ко мне спиной. - Готов к чему? В этот момент парень хлопнул в ладоши и произнес одно слово : - Афины. Эдвард схватил меня за руку и вдруг я почувствовал какое-то странное ощущение… Как будто я лечу. Что-то ярко вспыхнуло прямо передо мной, ослепляя глаза и через долю секунды я вместе с Эдвардом оказались…в воздухе? Над облаками! Мы летели с огромной скоростью куда-то вперед. Я вцепился в руку парня, боясь упасть. - Эй, девчонка, полегче! Я, конечно, уже мертвяк, но все-таки до сих пор чувствую! – прикрикнул на меня Эд. Что? Я? Девчонка? Мертвяк? Что за херня? Опять что-то ярко вспыхнуло перед глазами и в следующую же секунду я опять ощутил, что лечу, только… Как то не так… Что? Земля? Трава и… В этот момент что-то сильно ударило меня прямо в нос. Я открыл глаза и увидел прямо перед собой ствол дерева. Стоп. Я вроде как умер, откуда здесь ствол? И… Мать вашу, мой нос!... Тут я услышал звонкий смех откуда-то сбоку. Отлепив свое лицо от дерева, я повернул голову и увидел согнувшегося на пополам от смеха Эдварда стоявшего чуть поодаль меня. - Че ржешь, пиdор?! – недовольно крикнул я ему, потирая уже кровоточащий нос. Эдвард наконец-то успокоился и посмотрел на меня. - Прости, забыл предупредить, что бы лицо прикрыл. – парень опять не выдержал и начал смеяться. Идиот. - Ладно, прости. – уже окончательно успокоившись, извинился мой знакомый. – Пойдем. Нас уже заждались. - Куда? Но парень уже развернулся ко мне спиной и пошел куда-то. Кстати об окружении. То дерево, с которым я имел возможность познакомиться поближе, находилась на каком-то небольшом холмике, покрытым зеленой травкой. Формально, вокруг нас ничего кроме просторных полей и голубооко чистого неба ничего не виднелось. Честно говоря, я немного по-другому представлял себе загробную жизнь. Там, подземелья всякие, кости – фигости, грязные подземные реки, скелеты, камни, холод, пещеры и прочее… Да… Говорила мне мама «Артур, сыночек, хватит играть в компьютерные игры! Они ничего хорошего тебе не принесут. И вообще, придурок тупорылый, марш за уроки! Неуч безграмотный! Живо!» - о, мама! Твои слова, словно рулон туалетной бумаги, появившийся непонятно откуда именно тогда, когда на бачке, после хорошего общения с туалетом, валяется одна лишь круглая картонная трубочка… Так, что-то не то, ну да ладно… - Слушай, может, объяснишь мне, как я вообще тут оказался? И что вообще произошло? - Ну, как ты уже понял, ты официально отбросил концы и больше уже никогда не сможешь повидать своих родных, друзей и прочих близких и дорогих тебе людишек. Мне в голову почему-то сразу пришел образ Эм. - Но ты сможешь понаблюдать за ними отсюда. – продолжал мой собеседник, поворачиваясь ко мне спиной и делая мне знак рукой, что бы я следовал за ним. - «Отсюда» это откуда? – я в упор не мог понять, что происходит. - Из этого мира. – немного с раздражением сказал Эд, спускаясь с зеленого холма. - А в какой мир я попал? – все никак не мог я уняться с расспросами. - Заткнись и слушай! – прикрикнул на меня пшено (о, придумал, как его называть). К этому моменту мы поднялись в горку, и моему взору предстал огромный белоснежный город, раскинувшийся прямо посередине всей этой зелени, которая окружала нас со всех сторон. - Это Афины. – пояснил Эдвард. – Это место, куда люди попадают после смерти. Своеобразный Рай, как вы его называете. – продолжал свою повесть парень, шагая по направлению к высокой арке из белого мрамора (судя по всему, являвшейся входом в Афины). – Но мы здесь не для того, что радоваться и наслаждаться своему существованию. – эти слова пшенноволосый произнес с каким-то угрюмым видом. - Почему? – наконец не выдержал я. Пшено тормознуло прямо передо мной так, что я чуть не врезался в его спину. - Потому что… - он опустил голову и сжал кулаки. – Потому что ты – редкостный засранец из-за которого вся моя репутация превратилась в одну здоровенную кучу деrьма! Ты – это сущий дьявол воплоти! Ты – это олицетворение самых ужасных пороков людей! Ты – ленивая задница, которая не сделала ровным счетом ничего за всю свою жалкую и никчемную жизнь!!!– это Эдвард проорал мне прямо в лицо и очень громко. Ох ты, какие мы эмоциональные. А я-то думал, куда психи попадают после смерти… - Ну… Я всегда знал, что я особенный. – безучастно пожал я плечами. Эдвард сдерживал себя из последних сил. - Пошли. – раздраженно кинул он, резко поворачиваясь ко мне спиной. Мой новый знакомый шагал быстро и молча. « - Обиделся, наверное…» - закинув руки за голову, рассудил я и решил перевести тему. - А что это было, когда я увидел двоих себя, поле, девушку… И тут мне, как кирпичом вписали. Я остановился. Та девушка… - Эмми! - Когда люди умирают, - голос парня опять стал спокойны и даже немного веселым. Да – а – а - а, чувак, ты точно псих. - Когда люди умирают, то перед тем, как попасть сюда у них есть возможность в последний раз увидеть две вещи : свои любимые цветы и самого дорого человека. Потом они лицом к лицу встречаются со своим самым язвительным грехом, которым отравляли не только себя, но и всех существующих вокруг. Э – э – э… Он сказал грехОМ? - Понятно… - поспешно ответил я, что бы пшено ненароком не поинтересовалось на счет моего греха. Ведь ему, наверное, будет очень интересно это узнать. К этому моменту мы уже практически достигли огромной белоснежной арки, ведущей в Афины. - Это главный вход города. – пояснил мне Эд. Мы прошли через высокие мраморные колонны, изящно обвитые тонким плющом, и вошли в город по мощеной дорожке. Перед нами раскинулись широкие красивые улицы, состоявшие из двухэтажных небольших домиков, которые тянулись вдоль просторных улиц и уходили куда-то в недра города. На каждом из балконов, на, элегантных вьющихся загородках находились горшки с яркими цветами. В основном, фиалками или маргаритками. Все дома были сделаны из белого кирпича, яркий свет солнца, отражавшийся от которых, сильно слепил глаза. В воздухе чувствовался какой-то едва уловимый приятный запах, вероятно, из-за обилия цветов на каждом балконе. Прямо перед нами находился, так сказать, круг (что-то вроде маленькой площади) посередине которого сильной струей бил вверх круглый фонтан. Капельки, разлетавшиеся в разные стороны, красиво поблескивали на свету, играя с яркими лучами солнца, из-за чего создавалось впечатление, что вместо воды из фонтана вылетают маленькие бриллиантовые камушки. Основание фонтана было украшено каким-то непонятным орнаментом, выложенным кусочками квадратной мозаики. Пожалуй, именно из-за ее темно-синего цвета, источник воды и выделялся на фоне «Белого Города» (не считая цветов). По маленькой площади ходили люди, облаченные в белые туники, точно такие же, как и у Эдварда. Здесь были собраны все народы мира : азиаты, африканцы, европейцы, китайцы, японцы… Столько много разноцветных людей я еще ни разу не видел в своей жизни вместе. - А куда мы идем? – поинтересовался я, вертя головой из стороны в сторону, рассматривая красивое окружение. - В зал Суда. – докуривая сигарету, ответил пшенноволосый. - Э… - я невольно остановился. – Суда? – переспросил я. Суд. Это слово никогда не несло с собой ничего хорошего и мне, к счастью, в жизни посчастливилось избежать его, но сейчас… - Зачем? Суд? Я не делал ничего плохого, правда! Я был самым белым и пушистым из всех! Эдвард, я, правда, был самым послушным ребенком в мире, самым примерным учеников в классе! Я никогда… - мое откровенное вранье было прервано скучающим голосом парня. - Да – да, я все это прекрасно знаю. А еще я знаю, как ты однажды чуть не слетел с высоченной лестницы на своей доске, но тебя спас маленький камушек, о который ты споткнулся, когда ехал и проехался рожей перед лестницей, а не по ней. Еще знаю про то, как тебя однажды чуть не спалила Элиссия вместе с Морган в школьной раздевалке. «Случайный» звонок помешал ей сделать еще полшага до того прохода, где вы прятались. Я уже шарил по полу в поисках моей потерявшейся челюсти, честно. - А тот экзамен! – с трепетом произнес Эд, явно воодушевленный тем, что собирался мне поведать. – Тот экзамен по физике, когда ты не выучил ровным счетом ничего и невесть каким образом смог пролететь! Ведь не перепутай полуослепшая жаба твою работу с работой того типа, бандурины здоровой, братишки твоей Элиссии, не попадись этой старухе «по ошибке» его работа вместо твоей, она бы вбила твои ответы в систему и тебя бы тут же вышвырнули из последней гимназии, которая была готова тебя принять! А, этот Сэм, между прочим, физику на «отлично» знает! - Да, пожалуй, это единственный предмет, по которому у него не «наитупейшая троллина» стоит. – пробормотал я. Мне стало так приятно за то, что именно из-за меня по-крупному влетело Сэму. Добродушный и честный парень – Артур Флэтчер. Продается! - Ты хоть представляешь, чего мне стоил тот экзамен! – бушевал пшенноволосый, - Этот проклятый шкаф должен был сдать тот экзамен, а вместо этого, он провалился! Я до сих пор ныкаюсь по всюду от его хранителя, лишь бы пизdюлей не навалял… - Хранитель? – переспросил я. - У него он всего один? На такую биомассищу и пятерых не хватит! - И что ты думаешь? Его хранитель – это не менее огромная биомассища с не менее огромным запасом силы. - Ну… Сэм не такой уж и силач… - рассудительно протянул я, вспомнив, как однажды один злоровяк смог уложить этого монстра. – Вмазал бы ему разок… - Ха! Насмешил! Посмотри на меня : кожа да кости! Я бы вмазал, да только потом своего лица бы не нашел… Ну, этот довод вполне логичен и даже, вероятнее всего, так оно и есть. Мы пересекли маленькую площадь и завернули направо. Тут улица тянулась далеко прямо и, вероятно, куда-то сворачивала, но из-за обилия белых тонов, было невозможно понять куда именно. - А что будет на этом суде? – поинтересовался я о своей ближайшей участи. - Ах да, кстати. Сиди и молчи, когда я буду говорить, понятно? - Говорить что? - Я твой ангел-хранитель, по совместительству я твой менеджер, заместитель, секретарь и адвокат. За все твои земные деяния ответственность несу я один. – парень произнес эти слова с какой-то досадой в голосе и опустил голову. У – у – у, бедный Эд. Мне жалко тебя, правда. Но ты клевый, ведь из-за тебя влетело C э – э- эму, а это просто мечта всей моей жизни. - А почему именно ты мой ангел – хранитель? – я решил немного отвлечь пшенноволосого друга от его горьких размышлений. - Потому что я дибил. – все также обреченно отвечал он мне. - А, ну это многое объясняет… - задумчиво проговорил я, вникая в положение несчастного Эда. – Долго нам еще петлять по этому городу? - Нет, мы уже почти пришли. Кстати, какой грех… - Э…М… Что это за здание? – наугад тыкнул я пальцем куда то в сторону. К счастью, справа оказалось какое-то здание, отличавшееся от других по своему размеру и дизайну постройки. Оно виднелось чуть поодаль улицы, на углу, в промежутке двухэтажных домиков. - Это женская исповедальня. Сюда приходят разные девушки со своими душевными проблемами, которые преследуют их даже после смерти. Там находится Святая Мать, которая помогает несчастным своими советами. Нам с тобой туда нельзя. - Понятно… - Слушай, Артур, зная тебя, я догадываюсь, почему ты задал мне этот совсем не интересующий тебя вопрос. Скажу тебе, что я практически на 100 процентов уверен, что тебе пришлось повидать все семь грехов, ведь ты точно такой же, как и я. Когда я попал сюда, то мой хранитель точно так же настучал мне по мозгам и отстаивал мое существование на Суде. - А что было после этого? - После всех семи грехов, которые тебе довелось повидать, я… опоздал. – Эдвард слегка улыбнулся, делая невинное выражение лица. - Э… Не понял? - Короче говоря, когда человек умирает, то он приходит сюда совершенно беззащитным, как и на землю когда-то. Пройдя свой грех, он должен повстречаться со своим ангелом-хранителем, а если этого не происходит, то над ним начинают издеваться Ехо. - Ехо? – непонимающе переспросил я. - Ехо – это неудачливые ангелы, которые занимают самые низкие должности. Когда на досуге им нечем заняться, то они собираются «на охоту» за новенькими, что бы повеселить себя и своих товарищей. Они подвергают душу всяким древним пыткам, вроде сожжения или четвертования и почему-то именно эти страдания веселят их больше всего. - Так, подожди. Значит, я прошел через весь этот Ад, - начал размеренно говорить я, делая акцент на каждом слове, - только потому, что ты опоздал?! - Ну… - Эд закинул руки за голову и прикрыл глаза. – Формально, это так… Я оглянулся по сторонам в надежде найти что-нибудь потяжелее, но, к счастью для Эдварда, мои поиски не увенчались успехом. - Ты хоть представляешь, через что мне пришлось пройти? – я решил довольствоваться хоть тем, что покапаю на мозги моему новому другу, раз не могу сделать ничего другого. Ну а что? Надо хоть чем-нибудь себя развлечь… - Ну… - задумчиво протянул Эд. – Наверное, представляю… Но у меня были очень важные дела. – спокойно отмазался парень и полез за чем-то в карман туники. - Какие еще дела? – с любопытством поинтересовался я, гадая, что же ответит мне пшенноволосый. Логично, раз он мой ангел – хранитель, то кроме меня у него не должно быть никаких забот, правильно? - Ну… - опять протянул свои, судя по всему две любимые буквы парень, - Я думаю, ты сам когда-нибудь поймешь, о чем я. - Уверен? С моими-то мозгами понять что-то? Наивный какой. - Ничуть. – опроверг свои же слова парень, подкуривая очередную сигарету. – И кстати, если тебя вдруг спросят на Суде в чем, по-твоему, заключается смысл твоей жизни, пожалуйста, не говори им, что ты жил, только ради своей доски, умоляю, или мне голову открутят сразу. - Но, что мне им сказать, если это действительно так? Единственное, чем я дорожил на протяжении всей своей жизни – это моя доска. Она тихая и спокойная, никогда не накричит и всегда готова выслушать. Она мало разговаривает и на нее не надо тратить деньги, к тому же с ней всегда есть о чем поговорить… « - Если хорошенько накуриться…» - Артур, - одернул меня собеседник. – Ты моя последняя надежда на повышение. Я только открыл рот, что бы спросить о каком повышении идет речь, но, видимо, мой новый знакомый предвидел этот вопрос. - Дело в том, что, сейчас я нахожусь на шестом уровне, ангел - хранитель, а что бы повыситься до седьмого, мне нужно набрать еще девять баллов. Девять! Всего каких-то девять несчастных баллов! – Эдвард трагично вскинул руки к небу, словно просил о чем то. - Но мне кажется, что с тобой мне не светит даже одного… - он понуро опустил голову, словно, в один миг разрушились все его мечты. Что за бред несет этот парень? Какие баллы? О чем он? - О каких баллах ты говоришь? – непонимающе посмотрел я на Эда. - На Суде будут взвешиваться все твои деяния. Хорошие против плохих. Если чаша с хорошими перевешивает чашу с плохими, то количество хороших идет мне в плюс. Это и называется «баллы». - А что если наоборот? - Наоборот – это то, что произойдет скоро на Суде. Угрюмое настроение вновь охватило моего хранителя и он опять опустил голову, потерянно глядя себе под ноги. - А что случиться со мной? - С тобой ничего не случится. Тебя оставят тут и определят род твоей деятельности по результатам анализа твоей последней жизни. Вдруг мой пшенноволосый друг резко остановился так, что я все-таки врезался ему в спину. - Эй, ты чего?! – потирая и без того больной нос, недовольно произнес я. Глаза Эдварда вновь засияли радостными огоньками. - Но мы еще можем все исправить! – радостно изрек он, поворачиваясь ко мне. - Артур, - серьезно обратился ко мне парень. - Если я вдруг провалюсь на этом заседании, - он взял меня за плечи и посмотрел мне в глаза, - то меня, несомненно, понизят в должности. – серьезно проговорил он. – А если меня понизят, то тогда… - он замолчал, выдерживая драматическую паузу. – То тогда вместо меня повысят Хио. А Хио – это тот самый здоровяк, который не дает мне покоя с того самого экзамена физики. Мои глаза заметно расширились и, кажется, я начал понимать в чем дело. - Значит Хио это… - Да-да. Это хранитель Сэма. Я стоял в легком шоке от услышанного. Значит, мой ангел – хранитель (я) может проиграть некому Хио (Сэму)? Ха! Еще чего! Этот здоровяк и так отравлял все мое существование почти всю мою жизнь с момента нашего знакомства. Теперь пришла моя очередь немного поразвлечься… - Но каким образом мы можем все исправить? – изогнув бровь, поинтересовался я. - На Суде в какой-то момент тебе обязательно дадут слово. Если ты скажешь, что… - Эдвард! Дорогой! Куда вы пропали! – услышали мы сзади чьи-то окрики. Глянув за плечо Эду, я увидел, что по мощеной дорожке к нам стремительным шагом приближается какая-то женщина средних лет. Одета она была в топик, похожий на длинный прямоугольный кусок белой материи, скрепляемый золотым кольцом на уровне ключиц. Юбка была тоже белого цвета и очень похожая на топик, только кольцо было не по середине, а слева.
Кстати, к слову так. Одежда у мужчин и женщин была похожа между собой. Мужчины ходили в длинных белых туниках и золотых сандалиях, как люди древней Греции, а женщины носили белые топики, «обернутые» вокруг груди и закрепляемые золотым кольцом на уровне ключиц. Юбка представляла собой что-то похожее. Ее ткань тоже оборачивала бедра женщин и крепилась золотым кольцом, точно таким же, как и на шее. Обута эта прекрасная половина человечества была в такие же сандалии, что и мужчины, только женской посадки.
Женщина подлетела (я имею ввиду быстро подошла) к нам и схватила за руку моего ангела. - Эдвард! – строго обратилась она к нему. – Почему вы все еще здесь? Мы уже заждались вас! Эд виновато посмотрел на барышню и улыбнулся. - Извините. Мы немного задержались, осматривая город. - Город вы покажите своему подопечному потом, а сейчас, - женщина кинула на меня строгий взгляд и осмотрела меня с ног до головы, - попрошу вас пройти в зал Суда. Она развернулась к нам спиной и быстро пошла вдоль улицы. - Кто это? – в недоумении прошептал я, наклоняясь к своему хранителю. - Это Андорра, секретарь нашего суда. - А – а – а… понимающе протянул я, осматривая женщину со спины. - Идиот, я не об этом! – быстро прошипел Эдвард мне на ухо. – Когда на Суде тебе будет дано слово, то ты должен… - Эдвард! – вновь перебила его слова секретарь. – О чем вы там шепчетесь? - Э… Не о чем. – выпалил Эд тут же разгибаясь от меня. Андорра пристально посмотрела на хранителя и немного прищурилась. - У меня есть к вам разговор, Эдвард. – надзирательным тоном произнесла она и подозвала жестом руки к себе. – Эдвард, вам известно, что на восточной границе Афин построен новый храм искупления? - Да… - понуро ответил ей парень, поравнявшись с секретарем. - Так вот, Оливер просил вас помочь с обустраиванием главного зала и алтаря. - Конечно, как Оливеру что-нибудь нужно, так сразу «Эдвард» - недовольно пробурчал себе под нос мой друг. Секретарь проигнорировала его слова и принялась опять говорить что-то про новый храм, что весьма «сильно» заинтересовало меня и пшенноволосого. Спустя еще несколько минут ходьбы по белоснежным закоулкам, мы наконец-то завернули в последний раз и уперлись в здание суда, судя по всему. Вход туда немного выделялся из окружающей обстановки : высокая длинная лестница, мраморные колонны, у основании которых стояли специальные мраморные горшки для цветов и, собственно, само здание суда. Оно было достаточно длинным и метров на пятьсот раскинулось по каждую сторону лестницы. Высокие окна «росли» через каждые полметра. Мы пересекли маленький дворик и поднялись по длинной лестнице. Как ни странно, внутри все выглядело как в обычном человеческом суде. Просторный холл, информбюро, длинный коридоры… Все, как у нас. Вернее у вас. Подойдя к информационному столу, секретарь назвала сначала имя Эдварда, а затем и мое. « - Конечно, проходите.» - мило улыбнулась белокурая девушка. Андорра завернула направо и жестом пригласила меня и Эдварда следовать за ней. - Эдвард, - обратилась она к парню, - вам известно, что на сегодняшнем заседании будет присутствовать главный заместитель главы Верховного Совета? - Что?! – глаза моего хранителя стали похожи на два маленьких блюдца. – Что там забыл этот старый хрыч?! Кто его позвал?! – он схватился за голову обеими руками, - Ему, что больше заняться нечем, как присутствовать на моем заседании?! Бедное пшено, казалось, сейчас не выдержит и устроит истерику. - Эдвард Мольер! – яростно закричала на него секретарь. – Вы в своем уме?! – Андорра была в не себя от злости. – Что вы себе позволяете?! – продолжала кричать она на бедного Эда. - А что тут такого? – парень изогнул бровь и серьезно посмотрел на женщину. – Мы все прекрасно знаем, что этот старикащка выживший из ума извращенец, который попал сюда совершенно случайно. При жизни этот сморщенный огурец заставлял людей… - ДОВОЛЬНО!!! – заорала на весь коридор секретарь. – Эдвард Мольер, за такие слова вас никогда не допустят до седьмого уровня! Хотите вы того или нет, но вам придется признать волю Вантера, уважаемый! Вас никто не будет спрашивать об этом! - Я никогда не подчинюсь воле этого старикана. – со злобой в голосе кинул Эдвард. – И мне плевать, что на это скажут другие. Я не собираюсь, как все жить в страхе перед этим самозванцем, как все. - Даже если и так, то кто вам поверит? – уже немного спокойнее ответила женщина, - Ваше мнение не имеет особого значения. Про кого они вообще говорят? Кто такой этот Вантер? В этот момент Андорра остановилась напротив двери с номером 144 и, нажав на ручку, вошла внутрь. Эдвард и я последовали ее примеру и проследовали за ней. Моему взору предстала огромная просторная аудитория, как в университетах, с круглым амфитеатром, а вместо стола преподавателя был, скажем так, стол судьи. Посередине стоял еще один небольшой пустой столик непонятно для чего предназначенный. На амфитеатре сидело примерно пятьдесят человек. Все они были одеты одинаково : все те же белые туники. Единственный, кто выделялся из этой массы, был грузный человек, примерно пятидесяти лет на вид. Он сидел справа от судьи и был одет в красный плащ. Морщины глубоко врезались в его низкий несуразный лоб. Голова этого человека была маленькой и лысой. Коротенькие толстые пальчики были скреплены в замок на огромном шароподобном пузе. Да, пожалуй, Эд подобрал самое подходящее описание этому типу, назвав его сморщенным огурцом. Маленькие шустрые глазки, как у свиньи бегали по всему залу и, как только мы вошли, устремились на нас. Да и не только они. Все обернулись, как только мы вошли внутрь. - Добрый день, господин Вантер. – учтиво поздоровалась женщина и, остановившись, склонила голову в знак уважения. - Добрый – добрый. – расплываясь в улыбке ответил Вантер. – Как ваши дела, дорогая? – радушно поинтересовался пузатый так, словно они были знакомы уже сотни лет. - Все хорошо. – немного улыбнувшись, ответила женщина и прошагала вдоль Вантера, судьи и села за небольшой столик возле них. - Пройдите на свои места. – строго кинул нам судья и посмотрел на нас презрительным взглядом. Вообще, этот человек чем-то напомнил мне нашего директора. Такой же носатый и старый зануда (судя по всему) с тем лишь отличием, что директор вдобавок к своей гномоподобной внешности, был еще и соответствующего роста. А этот тип, вероятнее всего, постоянно долбится лбом о двери, когда пытается куда-то зайти. Лицо у него было похоже на череп с урока биологии, которым я когда-то напугал нашу историчку, только на том черепе не было кожи. Острый задранный вверх нос, делал этого человека похожим на какого-то коршуна, а мешки, свисавшие под глазами, чем-то напоминали мне панду. Одежда у судьи была не похожа ни на одно одеяние всех присутствующих. Какая-то странная накидка вроде мантии бежевого цвета, украшенная всякими завитушками и рюшечками. Длинные рукава были закатаны по локоть и свисали чуть ли не до колен, обнажая костлявые руки. Длинные, как когти Фрэди Крюкера пальцы размеренно постукивали по деревянному «столу», а их владелец пребывал в ожидании того, когда же наконец я и Эдвард пройдем на свои места. Куда идти я не знал, но делал серьезное выражение лица, типа «Я все знаю». Это, скажу вам честно, у меня получалось как нельзя лучше благодаря очень большому опыту. Ах, любимая школа, ты меня столькому научила… Эдвард прошел мимо судьи, не сказав ему ни слова, и уже хотел проследовать к столу возле стола секретарши, как вдруг к нему обратился Вантер. - Что же, милый Эдвард, - с фальшивой улыбкой на лице начал он, - вы даже не поздороваетесь ос мной? – Вантер приподнял брови и улыбнулся еще шире так, что тройная жировая складка у него на подбородке превратилась в двойную тройную. Мой хранитель лишь глянул на него и немного прищурился. - А, что, должен? – на ходу ответил он, явно сдерживая подступающую злость. Вантер громко рассмеялся в ответ. - Милый мой Эдвард, возможно, скоро вы будете удостоены чести на переход на седьмой уровень. – с фальшивой радушностью проговорил старик, - и я бы на вашем месте относился более уважительно к представителям Великого Совета. - Ах! – Эдвард резко остановился и оказался прямо напротив Вантера. – Простите меня, засранца, что принял вас за стену! – мой хранитель всплеснул руками. - Клянусь, такого больше никогда не повториться! Да, этого старика довольно-таки сложно принять за человека. Вантер вмиг покраснел от злости и гневно посмотрел на Эдварда. - Молчать! – заорал он, хмурясь от злости и вдыхая побольше воздуха для следующих слов. - Молчу! – в тон ему крикнул Эдвард и скорчил похожее выражение лица. Мое бедное пшено стало похоже на какого-то гоблина. - Мольер! – подал голос судья. – Пройдите на свое место! Ох, носатый второй директор, если бы не ты, то сейчас бы началось настоящее месиво. Эдвард ничего ему не ответив, повернулся к Вантеру боком и зашагал к своему столу, а я, стараясь не отставать, быстро засеменил вслед за парнем. Андорра одарила меня и моего друга горящим взглядом в котором легко можно было прочесть : « Вы идиоты! Я не имею никакого отношения к тому, что только что произошло, но я злюсь на вас. И мне плевать, что это не обоснованный гнев, я же злая!». Когда мы сели на свои места судья, кинув на Эдварда все тот же презренный взгляд, одернул воротник своего странного одеяния и, прокашлявшись, постучал деревянным молоточком три раза и начал свою речь. - Всем встать, суд идет. – он замолчал, ожидая того, когда же все встанут на ноги. Затем, дав знак рукой, продолжал. - Итак. Сегодня слушается дело семнадцатилетнего Артура Флэтчера, жителя города Флоренция, Италия. Да, судя по тому, как все началось, мой приговор обещает быть чем-то вроде Элиссии, когда она пропустив очередную распродажу из-за того что видите ли «машина на которой уехала ее мама была как раз под цвет ее новой сумочки», бежит ко мне и начинает рассказывать про то, как несправедлив этот жестокий и ужасный не розовый (выражаясь ее понятием) мир.
Сайт 