- Меня намериваются убить? – еле слышно прошептала девушка, приоткрыв тяжелые веки. «Что мне тебе сказать, Сакура? Горькую правду или сладкую ложь? Но лжи и так достаточно… Сакура… все так сложно… как бы я хотел…», - он выпустил из своих объятий холодную статую. - Да, – обронил твердое слово из-под маски безразличия черноглазый брюнет. - Меня намереваются пытать? - Да, – он старался машинально выплевывать противную правду, так как самому было тяжело держать себя в руках. - Я готова, – сглотнув, она томно в последний раз взглянула в просторное небо. «Я спасу вас! И верну. Верну в Коноху. Верну!» - думал голубоглазый, все бежав и не останавливаясь. - Дальше не пройдешь, гаденыш, – произнес беловолосый человек с огромным мечом в руках.
Поблизости раздался грохот. Голоса. Юноша с черными смоляными волосами обернулся и заколебался. «Они идут. Идут за ней. Сакура, я не дам… не дам им забрать тебя… нужно что-то делать… но что?.. Сакура, мне нужно знать… ты - та прежняя «Водяная Демонесса»?… очаровательная, но бесчувственная Демонесса?.. Или же прежняя милая Сакура?.. Скажи… скажи, что хочешь быть со мной… скажи, прошу… обернись и обними меня… но нет… ты молчишь… снова молчишь». - Сакура… - снова с трудом прозвучало ее имя из его уст. – Я… хочу быть с тобой… «Прерви меня и скажи то же самое… только не молчи… давай же… мне нужно знать… прошу, скажи… снова тишина… снова молчишь… стоишь и молчишь…» «Хочешь быть со мной? О, Саске, а я-то как хочу… но я не поддамся. Потому что потом не смогу отпустить… не смогу отпустить тебя». - А ты… ты…? – продолжал мужской голос заикаясь. «А что ты хочешь услышать, Саске? Ложь? Ведь правду ты знаешь… знаешь, что хочу обернуться и кинуться тебе на шею… жадно целовать твои уста… крепко обнять и не отпускать… ни за что не отпускать», - внутри все ныло разъедающей болью, но девушка это скрывала, не давая выйти наружу. Как никогда плакала та маленькая девочка в пустой комнате каменных грубых стен души. Девочка, что жила в ней всегда. С фотографией в руках. Мокрой от слез и окровавленной от девичьих древних ран. - А какое это имеет значение, Саске? – дрожащим голосом наконец-то произнесла розоволосая. - Но, если тебе интересно, разве не можешь сам догадаться? «Сакура, что ты со мной делаешь?.. Я же схожу с ума… от тебя». - Я всегда… всегда… тебя любила, – прошептали еле слышно алые уста. Каменная преграда меж двумя сердцами вмиг рухнула, нанося осколками сожаления ранения. Сожаление о пройденной неправильной дороге судьбы. Со словами «если бы». Со словами «почему так?». Со словами «Прости». Со словами «Люблю». Но двое стояли, не двигаясь. Грызущая скорбь и упущенное прошлое. Безвыходный лабиринт и злобное настоящее. Разбитые надежды и несуществующее будущее.
«Я не проиграю никому. Я верну» - Я верну вас! – крикнул раненный блондин, медленно продвигаясь по темным коридорам. Тяжело раненная рука, надрезанное бедро и ожоги по всей коже говорили о его еще одной нелегкой битве. Но он не сдавался. Упрямо направлялся к ним. К своим друзьям. Вернуть которых является главной целью в его жизни.
В коридоре раздались приближающиеся шаги. Снова голос. Учиха с тревогой глянул на двери, потом на девушку, которая все еще стояла лицом к окну. «Чего ты ждешь, Саске? Уходи… ты для меня уже ничего не сможешь сделать… зато я теперь знаю, что ты наконец-то ко мне что-то почувствовал… слишком поздно, но всё же почувствовал… поверь, Саске, ты того стоишь». «Сакура… прости меня… у меня нет выбора… прости за все… и за то, что я сейчас сделаю, тоже прости», – внутри все съеживалось от страшной идеи… но единственной идеи… идеи о ее спасении… и себя. - Прости, Сакура. Тишину нарушил звук зазвеневшего острого лезвия катаны, которая выходила из своих ножен. Тонкий женский вскрик от неожиданности и холода вонзенного металла в плоть. По стали покатились ручейки крови, капая на пол и разрезая могильную тишину. От нахлынувшей волны слабости красивая фигура стала падать. Саске отпустил рукоятку катаны и подхватил девушку, как драгоценную вещь, развернув к себе. Все те же снежные глаза. Полные льда. Полны зимы. «Холод… и снова боль… принесены тобой, любимый… но, Саске, это самая трогательная и самая правильная боль… из той, что ты мне когда-либо дарил… простить?.. За что?.. Это тебе спасибо… спасибо за этот поступок… спасибо за все… не смотри… не смотри в мои глаза… не ожидай её, ту, которую никогда не увидишь… ту Сакуру, ту бывшую Сакуру… ты никогда не увидишь мои глаза зелеными… я не дам тебе ее увидеть». «Прости… пожалуйста прости… Сакура, ты такая холодная… понимаешь ли ты меня?.. Сакура, покажи свой истинный облик… пожалуйста… я прошу тебя… почему?.. почему все так?» Чьи-то шаги были уже почти около дверей. А он все крепче прижимал к себе девичье хрупкое тело с торчащей из него катаной. «Не отпущу… никогда, ни за что не отпущу… я тебя не отдам… никому не отдам… моя… только моя», - его сердце было больше ранено, чем ее. Ощущение, будто на грудную клетку упала скала, мешая дышать. - Нам не быть вместе в этом мире, – шептали ей на ушко сухие мужские уста. – Но в ином мире я тебя найду. Резкое движение в сторону стены. Розоволосая не могла сопротивляться, силы давно покинули ее тело. Рукоятка уперлась в каменную преграду. Снова холод и снова женский крик. Лезвие скользит. Все дальше и дальше скользит… сквозь внутренние органы… органы не только девушки, но и потерявшего рассудок юноши… потерявшего рассудок от подаренного огонька. Огонька от снежной метели. Харуно, посмотрев вниз, увидела, как из ее тела выходит холодный металл и вонзается в крепкую мужскую грудь. - С-саске, – еле слышно выдохнула обладательница волос цвета вишни. «Зачем?.. Саске, зачем?.. Глупый, что ты наделал?.. Зачем?.. Нет! Нет! Нет! Что ты наделал?.. Это неправда. Я не верю… Саске, я же так тебя люблю. Люблю, слышишь?» – девушка зажмурила глаза, ибо столь много прозрачной жидкости скопилось в них, что она уже была не в силах ее сдерживать. Когда ее веки поднялись, то из-под них хлынули слезы. Но юноша улыбнулся. Ведь наконец-то он увидел тот зеленый цвет. Родной цвет. Облик детства. «Вот ты, Сакура. Наконец-то, очнулась… ты прекрасна, Сакура». Лучики упали на зеленые изумруды и заблестели бегающими бликами. А слезы все катились и катились по щекам, превращаясь в капельки льда. Словно слезы идут из ее души, из ее сердца, что, наконец-то, тает внутри дикой вишни от подаренного тепла. - Обещаю… я найду тебя, – воздуха уже не требовалось мужским легким. Он последний раз смотрел на нее, восхищаясь любимой. - Я… б-буду… ждать, – она также любовалась милым взглядом угольков черных глубоких лабиринтовых глаз. Внутри ощущался сильный холод. Жесткая боль отступала, парализуя тело. Немного нагнув голову, он прикоснулся мягкими губами к ее. От столь легкого, нежного, едва ощутимого касания они оба закрыли глаза. Закрыли навсегда. Два сердца бились в унисон, замедляя темп. Две судьбы переплелись своими нитями и оборвались. Два свободных голубя за окном полетели куда-то вдаль. Куда-то далеко. В небеса.
Заскрипела деревянная дверь, и в проеме появился раненый друг. Друг с живущей в душе надеждой. От увиденного он пошатнулся. Кровь. Кровь повсюду. И два человека, проткнутые одной катаной. Дорогие ему люди, и их смерть. Они стали оседать на пол. Блондин подбежал и подхватил друзей. Он не осознавал. Не осознавал случившееся. Свежие раны, еще теплые тела. На сколько же он опоздал? Он плакал, он рыдал, он кричал от боли за не спасенных друзей. Если бы они знали, что их будут спасать. Если бы они знали о поражении Акацки при нападении Конохи. Если бы они знали, что за ними бежит дорогой друг Наруто, который ни перед чем не остановится, чтобы вернуть своих друзей. - С-сакура… С-саске… я пришел… пришел за вами… - из глаз полились слезы, которые, оставляя после себя мокрую дорожку, падали на мертвые тела друзей. – Как вы могли?.. Как вы могли так поступить?.. Зачем?.. Простите… простите меня… я не смог вас спасти, – захлебываясь словами, надломлено бормотал Наруто. Боль, словно кто-то схватил его сердце и выдавливает с него всю кровь и все признаки жизни. Горло сдавило так, что было тяжело дышать. Словно кусок твердой породы как-то туда пробрался и, кроме того, становился все больше и больше. Неимоверно болело все: внешние ранения, внутренние кровоточащие органы, нераскаянная душа, не покинутые воспоминания и покинутые надежды. Он остался сидеть. Сидеть в одиночестве с друзьями, которых уже нет.
Ушли двое в мир иной Ушли не попрощавшись Оставив друга за спиной Оставив не дождавшись.
Сайт 